Глава 8
Из Ям мы возвращались уже в сумерках всё той же компанией, что туда и пришли. Дожидаться окончания поединков не стали, я посмотрел их шесть, и мне хватило. Ну, не айкидо конечно, больше полагаются на силу, чем на ловкость, однако и навыки у лидеров этих боёв явно есть, во всяком случае больше чем у меня во много раз. так что, решено, беру себе сенсея, бывшего здешнего чемпиона, которого предлагает Леон Рофф. Исцелю калеку, и пусть делает из меня если не Джеки Чана, то хотя бы бойца на уровне того рыжего худого парня, умудрившегося во второй и шестой схватке порвать как Тузик грелку противников выше, крупнее и на вид намного сильнее его.
Мы уже прошли стороной дворцовую площадь, видел шпили королевской резиденции, хорошо мне знакомой снаружи и изнутри. В этот свой приезд я даже не подумал ставить прослушку на королевскую опочивальню, только сейчас вспомнил. Наверное подсознание подсказало, что мне нет смысла заморачиваться с плетением дальнего уха, Эдгару сейчас не до меня, у него принц Филипп все мысли занимает.
До уличной развилки, где нам с Роффом предстоит расстаться, остаётся менее сотни ярдов, и он меня догоняет, я опять иду зажатый своими людьми со всех сторон. Взяли в коробочку, кажется так это называется?
— Я понимаю, милорд, — по своему расценил мою задумчивость ночной король Рансбура. — бои в ямах не такие зрелищные как в амфитеатрах. Зато гладиаторские схватки проводятся один-два раза в месяц, а эти три-четыре раза в неделю.
— Берут не качеством, а количеством? — усмехаюсь. — Да нет, Леон, мне зрелищности хватило, я ведь не ради забавы туда приходил. В общем, разыщи того бывшего чемпиона и приведи его ко мне. Сделаю его здоровым, и пусть расплачивается передачей мне своих навыков и умений. Он согласится? — один вопрос. И второй — не скроется ли, избавившись от увечий, а, почтенный?
Вместе со всеми смещаюсь с дороги к закрывающейся скобяной лавке, чтобы освободить дорогу паланкину, двигающемуся в сопровождении шестёрки дружинников, двое передних из которых уже несут в руках факелы, хотя вроде пока достаточно светло, ни во что неприятное не ступишь, если будешь иногда под ноги смотреть. В носилках какой-то пожилой важный мужик, с таким выражением на лице, будто только что лимон слопал. Кто такой, не знаю. В Рансбуре высокородных аристократов и толстосумов-простолюдинов полно, что в той Бразилии донов Педро. Столица всё-таки.
— Конечно согласится, — удивлённо посмотрел на меня Леон, и двинулся за мной дальше. — А скрываться-то ему зачем? Поступить к вам на службу — большая удача. Особенно для него. У него мать старая и младший брат пропащий пьяница. Его старуха пропадёт, если Кир её не поддержит. Деньги, которые он раньше заработал, давно кончились. Живут на том, что вдвоём с матерью корзины плетут, у них неплохо получается, но на этом иного не заработаешь. Так что, служить вам будет, пока сами не прогоните. Но в рабство продаться не согласится. Не до такой степени ещё отчаялся.
— Мне и самому рабы не нужны, — нам уже пора разойтись в разные стороны, поэтому остановились на перекрёстке, чтобы завершить разговор. Приметил пару мутных личностей, шнырявших в толпе в поисках чужих монет, те при виде Роффа постарались скрыться. Залётные гастролёры что ли или просто не положено воровать вблизи ночных королей? Как-нибудь уточню. — На рынок завтра отправлюсь не для себя. Нашей новой вассальной миледи хочу прислугу купить. Я же предпочитаю иметь рядом с собой людей свободных. Найдёшь его сегодня? Скажи, чтобы с раннего утра приходил. Позже буду занят. Как его, Кир…?
— Бирюк. Кир Бирюк.
— Все условия я с Киром Бирюком сам обсужу. Тебя за это знакомство что-нибудь должен?
— Да вы что, милорд! — искренне возмутился Леон. — Не говорите так, пожалуйста. Это я у вас в неоплатном долгу.
— Хорошо, что ты об этом ещё помнишь. — жму ему запястье и, более не слушая его обещаний и клятв в верности, знаком даю своим парням команду направляться к нашему особняку.
Уже на подходе к своим воротам услышал, а затем и увидел на крыльце соседнего дома прилично одетую старушку, которая бранилась и потрясала клюкой, обещая ей кого-то отлупить. Кому предназначались угрозы, не увидел. В отличие от моей каменной ограды, забор-то не был сплошным, а вот сарай, в сторону которого смотрела женщина, закрывал обзор почти половины территории.
Пока снимал жильё, было всё равно, кто у меня соседи, но раз уж стал собственником, надо бы узнать хотя бы живущих справа, слева и напротив. Мало ли что. Сам я уеду, Моей Берте тут жить. Да, и ночной король обещал присматривать за моей собственностью, и прислугу постараюсь найти надёжную, желательно не местную, ну, кроме предложенной Эльзой экономки, и об охране позабочусь — думаю, парочки крепких дворовых хватит — а всё-таки иметь добрые отношения с соседями не помешает. если конечно они смогут быть добрыми, а то ведь такие сволочи случаются подлые и скандальные, что мама не горюй.
А у нас во дворе есть девчонка одна, точнее две, и обе — Юлька и Ангелина — болтают с бойцами и жеманятся, чувствуют чертовки, что вызывают интерес у мужчин, вот и строят глазки. Ник, смотрю, разозлился, когда от калитки увидел происходящее возле флигеля. Виду старается не подавать, но меня-то не проведёшь. Эх, Юлька, Юлька, упустишь своё счастье. Наш с тобой друг детства парень видный, возмужал, окреп, добился хорошего статуса, имеет перспективы. Женить что ли вас уже? Тут не редкость ранние браки.
Вертихвостка поспешила мне навстречу впереди Ангелины.
— Господин, там эти пришли. — доложила. — Как вы и велели, мы их на кухню проводили, сейчас их кухарка кормит. Зря вы так решили, ну, эта, чтобы на кухне-то.
«Эти» — это, как я понимаю, Фриц с Тимохой. Мои разведчики. Да, им назначено, и, да, велел их покормить на кухне.
— Юль, ты опять мои распоряжения обсуждаешь? — изображаю недовольство. — Может мало воспитываю? Напомнить, как бывает, когда