Строгое исполнение молодым графом своей присяги не помешало тому, что уже через неделю младший виконт Виктор Гиверский с батальоном кавалерийского полка и четырьмя баронскими дружинами отправиться к мятежному принцу. Теперь при любом исходе противостояния в роду Саворских семья моего начальника окажется в рядах победителей. Прямо как у нас французы во Второй мировой, да и остальные европейцы, если не считать конечно югославов.
Разумеется, не стал показывать ни удивления, ни насмешки такой позицией графства, тем более, что накормили меня вчера, что называется, от пуза, да ещё и подарков надарили целый короб — редкое вино, лёгкая шёлковая сутана чёрного цвета ордена Молящихся, сшитая почти по мерке и немного на вырост, ещё золотой кубок, украшенный янтарём, Молитвенник в золотом переплёте и жест создателя с крупным бриллиантом в верхней части. От денег я бы отказался и на уговоры не поддался, а тут не смог отказать. Лучше бы они продолжали быть мне должными по гроб жизни, а не размывали свою благодарность такими вот подарками, но куда деваться? Да, пришлось взять, и не скажу, что мне было неприятно.
Удалось аккуратно прояснить вопрос насчёт устроенной мною за ними слежки. Дескать, как много сейчас на улицах маленьких оборванцев. На что получил в ответ недоумение во взглядах, едва заметное пожатие плеч и брезгливую гримасу графини Моники и замечание, что мелкой швали в Рансбуре всегда хватало. Получается, Тимоха с Фрицем и их шайка сработали незаметно. Что ж, похвально. Теперь можно поручить им основное дело.
— Господин, — Юлька вошла ко мне, чтобы забрать посуду, я уже позавтракал. — Миледи забыла вчера книги. Так у неё на столе и лежат все четыре. А ещё большую сумку не забрала. Свою. Мы с Анги сейчас убирались в той комнате…
— Юлька, не глупи. — откидываюсь на спинку стула. — Миледи Берта будет здесь жить. Она не забыла, а оставила. Как и другие свои вещи, не нужные ей во дворце.
— Как⁈ Она, она будет жить с вами под одной крышей⁈ — у девушки округлились глаза.
— Да что ты ерунду говоришь, — даже глаза закатываю. — Она же девушка! Но этот дом — её дом. Здесь миледи будет учить уроки, хранить драгоценности, деньги и вещи, а ночевать будет пока во дворце. Вот уеду, она и здесь будет ночевать.
Всё-таки Берта крестьянская девчонка, и её сильного магического ядра или покровительства сильных мира сего недостаточно, чтобы быть настоящей аристократкой, да даже обычной дворянкой. Моя девочка должна научиться распоряжаться людьми и управлять в хозяйстве. Её товарки-фрейлины, родившиеся в замках или имениях, приучены к этому с рождения, а вот Берту во дворце такому никто не научит. Интригам и лицемерию да, а домоводству нет.
Эльза вчера предложили кандидатуру на должность компаньонки к миледи из Новинок, сорокасемилетняя вдова. Дети у этой женщины — две дочери — уже выскочили замуж, внуками пока не порадовали, а сбережений, оставшихся от мужа, бывшего лейтенанта городской стражи, не так уж и много. За пять драхм в месяц и стол вдова согласна будет переселиться в мой с Бертой особняк и помогать миледи в ведении хозяйства.
Сказал Эльзе, чтобы привела ко мне эту тётку. Хочу лично на неё посмотреть и убедиться, что она не станет домомучительницей что та фрекен Бок. Ну, и поговорю с ней, поставлю задачу, пообещаю кое-чего хорошего, если она меня не подведёт, и очень-очень много проблем в случае обратного.
— Так может выложить её вещи из сумок-то? — предложила Юлька, первым делом убрав у меня из-под носа серебряную пиалу с мёдом, которого я даже ложечки не съел, не хотелось сладкого. — Развесим по шкафам…
— Давай ты не будешь без её ведома копаться там? Вот разрешит или прикажет, тогда другое дело. А вообще переоденься. Я сейчас в королевский банк, можете с Ангелиной меня сопровождать. Мы там в кондитерскую зайдём, которая напротив. Снимешь пробу как обычно. Один раз меня спасла, вдруг ещё получится?
— Ой, — чуть не взвизгнула от радости девушка. — Мы мигом. А это, господин, простите Ника с Иваном, а?
— Вот что значит верные друзья, да? — не могу скрыть одобрения в голосе. Всё же она хорошая девчонка, готова рискнуть моим гневом ради близких людей. — Ладно, передай моё распоряжение, пусть тоже обмундировываются на выезд. Ох, чувствую, отольётся ещё мне моя доброта.
— Да вы то, ваше преподобие! Да мы за вас…
— И в огонь, и в воду. Надеюсь. Сергия позови, пусть поручительство неллерской гильдии караванщиков прихватит.
Там как раз выписано обязательство к выплате двадцати тысяч драхм. Именно такую сумму отдам Леону Роффу за этот особняк. Выкуплю его. Хотя цена конечно сумасшедшая. У нас в Неллере за такие деньги три особняка вблизи замка можно приобрести. Да, мы сейчас в самом центре столицы, это как в Москве Фрунзенская набережная или Котельническая, и всё же дороговато, особенно с учётом того, что в последние дни, в отличие от цен на продовольствия, взметнувшихся к облакам, недвижимость сильно дешевеет. Понятно, тревожные времена. На что-то спрос резко растёт, а на что-то наоборот сильно падает. Я мог бы рассчитывать на хорошую скидку, да только у бандита на руках доверенность с указанной суммой, а сам хозяин дома далековато, списываться с ним просто некогда. Ладно, деньги — дело наживное.
— Милорд, ай! — пискнула где-то в коридоре Ангелина.
Следом послышался бубнёж и смех, в которых узнаю голос своего вассала. Явился, не запылился. А вскоре и он входит ко мне в спальню, которую я часто использую в качестве гардеробной, мне так удобней.
— Ваше преподобие, — учтиво склоняется он, появляясь на пороге.
Решил из себя шута изобразить? Так зря, ни черта у тебя не получится, особенно в свете того, что в вашем мире шуты как таковые отсутствуют. С одной стороны это плохо — некому правду-матку в глаза правителям говорить, а с другой хорошо — не появились компрачикосы, которые бы покупали и уродовали детей, делая из них горбунов, всегда смеющихся, кривоногих, безносых, а то и вовсе так называемых кукол, отрубая малышам ручки и ножки. Нет уж, лучше так как у нас на Итерике — за другие континенты Паргеи не поручусь, не бывал — чем как бывало в средневековой