Даже на расстоянии видно, как он напряжен.
Не думаю, что Алек вообще когда-нибудь расслабляется. И что хоть кто-то способен заставить его это сделать.
— Он не так уж и ужасен, — говорю я. — Пока что.
Нейт смеется.
— Правильный настрой. Если начнет пытаться включить босса, не принимай близко к сердцу, ладно? Он хочет как лучше, просто ужасно это выражает.
— Правда?
— Ага. Конни тебя очень хвалит, и мне бы не хотелось, чтобы какой-нибудь дурацкий рабочий конфликт разрушил вашу дружбу, — в его взгляде есть доброта, но за ней лишь холодный расчет.
Конечно. Он тоже Коннован.
Разговор с ним приятен, но недолговечен. Нейта тут же уводят другие гости, и я остаюсь у бара одна, с бокалом в руке и наблюдая за залом. Пары уже вовсю танцуют. Вдалеке замечаю Конни с Габриэлем, со всех сторон окруженных людьми.
Еще весной она была одна. А теперь замужем, влюблена, успешна, перегружена работой, но счастлива. А я... все так же одна... и потеряна.
Делаю длинный глоток. Вечеринки, бары, просто выходы в свет всегда были чем-то чуждым, ведь я была сфокусирована на растяжке, репетициях, сне и питании.
А что делают «нормальные» люди?
Что должна делать я?
— Выглядишь глубоко задумавшейся, — раздается голос рядом. Мужчина встает рядом у барной стойки. Высокий, русоволосый, с прищуром и полуулыбкой, будто все происходящее его забавляет. — Гадаешь, сколько продержится молодая пара?
Я округляю глаза.
— О. Ну... нет. Наоборот считаю, что у них отличные шансы.
Он улыбается.
— Настоящая подруга, значит. Конни?
— Да.
— Я друг Габриэля, — он протягивает руку. — Эван.
— Изабель, — отвечаю я, пожимая ее. — Многие делают ставки?
— Пару я слышал, — усмехается он. — Все-таки их свадьба — один из самых неожиданных поворотов года. Все любопытствуют.
— Эти все, скорее всего, и не знают их толком, — замечаю я.
Он смеется.
— Верно. Понадобилось меньше десяти минут после знакомства с Конни, чтобы понять: это всерьез. Габриэль скорее себе руку отрубит, чем ее потеряет.
Эти слова вызывают улыбку.
— У меня тоже сложилось такое впечатление. Откуда ты знаешь Габриэля?
Оказывается, они знакомы уже много лет, хоть теперь и общаются в основном на расстоянии. Эван шутливый, открытый и теплый. Через несколько минут мне уже действительно весело.
Может, так живут «нормальные» люди. Посещают вечеринки. Пьют бокал-другой шампанского и не переживают, что завтра на рассвете тренировка.
Они флиртуют. Общаются. Заводят новых друзей и действительно имеют достаточно времени, чтобы его поддерживать.
— Так, — говорит Эван, облокачиваясь на барную стойку. — А твой кавалер где-то потерялся?
По спине пробегает легкий холодок. О, мы флиртуем. Давненько я этим не занималась.
— Нет, — отвечаю я. — Я одна. А ты?
Эван кивает в ответ.
— Тоже один. Ужасно, позорно один.
Я усмехаюсь.
— Ну хоть...
На нас падает тень. Присоединяется Алек, заслоняя широкими плечами свет от люстры и переводя взгляд с меня на Эвана. Он коротко кивает Эвану, прежде чем сосредоточиться на мне.
Протянув большую ладонь, произносит:
— Потанцуй со мной.
И я вкладываю руку в его.
10. Изабель
Алек крепко сжимает мою руку, и я легко улыбаюсь Эвану, прежде чем отправиться на танцпол. От его прикосновения исходит тепло, а левая ладонь ложится мне на талию. Не думаю, что раньше мы позволяли себе больше, чем просто рукопожатие.
— Веселишься? — спрашивает он хриплым голосом.
— Да, — отвечаю я.
Алек выглядит напряженным, движения резкие. Я поднимаю взгляд и по сжатой челюсти понимаю, что он на взводе.
Что-то случилось?
Мы продолжаем двигаться в такт музыке, несколько долгих секунд ничего друг другу не говоря.
— А ты? — спрашиваю я. — Веселишься?
Алек кротко кивает.
— Вечеринка организована отлично.
— Это не совсем ответ.
Смотрит на меня, и по взгляду я понимаю, что он удивлен.
— Нет, — наконец признается он. — Не веселюсь.
— Почему?
Он медленно разворачивает меня под музыку, будто оставляя время на раздумья. Потом притягивает ближе, и между нами остается всего пара сантиметров.
— Я уже много лет не получаю удовольствия от подобных вечеров, — наконец отвечает он.
— А я на них и не бываю.
— Как так?
Я пожимаю плечом.
— Профессиональная танцовщица.
— А. Нет времени?
— Нет времени, — соглашаюсь я.
Рукой он чуть сильнее сжимает мою талию и подтягивает ближе к себе.
— Следовало подумать об этом, прежде чем звать тебя танцевать. Ты профи. Я же точно нет.
Это вызывает улыбку.
— Ведешь ты отлично.
— Снова ты добрая. В который раз.
— Я могу быть и доброй, и честной, — говорю я.
Алек тяжело выдыхает.
— Эти два качества редко совпадают.
Я делаю вдох, окутываясь его запахом. Парфюмом, чистой кожей и мужчиной.
— Наверное, не в корпоративном аду.
— Ни в каком, — отзывается он.
Наши бедра единожды касаются друг друга, когда делаем следующий шаг.
— Может, это только твой опыт, — тихо говорю я.
Он молчит, потом чуть кивает, голос становится теплее.
— Ты теперь можешь почаще бывать на таких вечеринках? Раз не выступаешь.
— Наверное, могла бы, но я выбрала работу, не позволяющую оставлять детей одних.
Его губы трогает улыбка.
— Ах да. Та самая работа.
— Может, когда перестану быть няней, — говорю я.
— По выходным у тебя свободен день, — напоминает он. — Значит, есть время для... хобби.
Я смеюсь.
— Может, и правда пора. Раньше времени хватало только на чтение.
Он хмыкает.
— Ты ведь тренируешься... со скольки лет? С восьми?
— С пяти, — поправляю я.
Он мычит. Я оглядываюсь по сторонам и на танцующие пары. Некоторые украдкой смотрят на нас. Отчего на щеках появляется румянец. Я даже не подумала, как это выглядит со стороны. Возможно, все любопытствуют, с кем это танцует Алек Коннован. Уже пять лет как вдовец, и Конни упоминала, что он ни с кем не встречается.
Алек склоняется к моему уху.
— Я очень давно уже не танцевал.
— Так и не скажешь, — отвечаю я.
Он тихо смеется. Смеется? Алек Коннован?
— По ощущениям, все забыл, — бормочет он. — Во многих смыслах.
Я поднимаю взгляд на мужчину.
— Что ты имеешь в виду?
Но он только качает головой.
— Хорошо, что ты со мной — хоть вид делаю, будто умею.
Я улыбаюсь.
— Поэтому ты пригласил меня на танец?
Наши глаза встречаются, и в его взгляде что-то вспыхивает. Я подаюсь ближе и ощущаю дыхание у себя на щеке. Его рука крепко сжимается, полностью обхватывая мои пальцы. Алек никогда раньше так не прикасался.
Мы замираем, просто глядя друг на друга.
— Да, — наконец