— Что, прямо здесь и сейчас?
— Да. Откладывать нельзя, а космическое погребение невозможно.
— Как вам будет угодно, капитан. Занимайте любой участок возле леса.
Губернатор еще раз вытер лысину платком и исчез.
Кай какое-то время наблюдал, как с «Фениксо» сгружали раненых — шеренга автоматических носилок с прикрепленными к ним реанимационными системами, одинаково бледные от потери крови лица, сомкнутые веки. «Космос, сохрани... — пробормотал Фар-Галан. — Надеюсь, до утра новых смертей не будет».
* * *
Поздним вечером жара спала, пыль окончательно улеглась. Триста сирмийцев экипажа разместились на ровном участке пустошей, между рекой и крошечным поселком. Пахло настоящей, а не синтезированной едой. В кострах жгли сухостой, трещали угли, струйки искр поднимались в потемневший небосвод. Все это напоминало провинциальный Тилию, но мягко и красиво, без боли. Эсперо охотно заночевал бы снаружи, но «губернатор» деревни пригласил старших офицеров в к себе, и правила вежливости вынуждали спать под крышей. В крошечную комнату набилось четверо — сам Эсперо, оберкапитан Фар-Галан, лейтенант Эй-Фаво и старший техник Ли-Нарет.
Пятым был Кассий Тр-Аэн, который сидел в стороне прямо на полу, опустив голову и уронив руки в наручниках на колени. Агент Консеквенсы равнодушно рассматривал некую несуществующую точку на деревянном покрытии пола и, казалось, не слушал разговоры республиканцев.
— Тебя кормили? — спросил Эсперо.
— Не помню.
— Значит, нет. Я распоряжусь, твою вечернюю порцию принесут.
— Зря тратишь время, я не стану сотрудничать.
— Да неужели? Все возможные признания уже запоздали, оперативная цена им теперь — выеденное яйцо.
— Это все потому, что ваш полковник Си-Миура не умел спрашивать, — Кассий говорил с явной насмешкой. — У Консеквенсы другие методы.
«Он задирает республиканцев, хочет их спровоцировать, — понял Эсперо.
Эсми Фар-Галан и вправду обернулся на голос. В душе оберкапитана, определенно, боролись ненависть и дисциплина, потому что он вдруг встал и выпрямился.
— Хваленые методы Консеквенсы не помогли, в плену ты, а не я, — произнес он вслух и, поправив бластер на поясе, поспешно выбрался под открытое небо. На опушке по-прежнему полыхали костры. Эсми присел возле на корточки, протянул к огню руки. Третье веко рефлекторно дрогнуло, прикрывая от случайной искры левый глаз.
— Вообще-то можно взять завязать ему рот, — предложил Кай, который вышел из дома следом.
— Не надо, пускай болтает.
— Он провоцирует и вас, и остальных. Хочет нарваться на побои.
— Нет смысла бить супервиро.
— Смысл, возможно, есть, в юности меня сильно лупили, — Эсперо рассмеялся. — сильно, долго, твердыми предметами. Правда, все равно не помогло.
— И что вы сделали в конце концов?
— Добился свободы. Ну, почти...
— Знакомо, — сирмийский капитан улыбнулся. Хотите, расскажу про самого себя?
— Я бы послушал с интересом.
— История, конечно, так себе, и, не поймите неправильно, у нас не принято ныть. В общем, однажды, еще в звании лейтенанта я отбивал абордаж криттеров на корабле «Эфроим» и там потерял сознание. Криттеры пленных не берут, они бросают нас в вакуум, но меня подобрала Консеквенса. Как они там оказались — история темная, возможно, шли по следу ксеносов и подбирали крошки как падальщики.
— Да, такое возможно.
— Очнулся запертым в узкую ячейку, форма которой позволяла стоять, но не давала возможности ни сесть, ни упасть. За стеклом стекло маячили силуэты, поначалу я принял за ксеносов-слуг, но кокон внезапно открылся и упал лицом вниз. В общем, «кокон» оказался не коконом, а боксом-карцером, а мои пленители — сирмийцами в мундирах Консеквенсы. Они меня подняли, загнали в камеру и все, что случилось дальше, было… в общем, как всегда у них, очень больно. Я орал, пытался не сойти с ума, вспоминал мать, брата, сестру, собственное имя. Иногда я слышал чужие стоны, иногда собственные, терял сознание и приходил в себя, то лежа на металлическом столе, то стоя в тесном боксе... Вы — супервиро, камарадо Браун. Вам до конца не понять, вам тоже больно, но вы обречены выживать, а наши раны слишком плохо зарастают.
— Как вы спаслись?
— На имперском крейсере работал под прикрытием наш республиканец. На пятые сутки от открыл боксы и выпустил тех, кто еще мое двигаться. Нас оставалось трое. Я шел и оставлял кровавые следы, но все же сумел уйти от погони на челноке.
— А ваш спаситель? Как он отвел от себя подозрения?
— Не знаю. Мы больше не встречались. Что касается команды «Эфроима», то из сотни выжили всего двое.
— Почему? Вы говорили, что сбежали втроем.
— Так и было, один потерял сознание и умер в первый же час на челноке. Тэлли выжил, но с тех пор он замкнулся и соображает с трудом. Копает канавы на Сирме-Нова и больше ни на что не пригоден. У него отняли душу, и Консеквенса должна ответить. Понимаете, камарадо Браун, мои личные неприятности не так уж важны, мать, брат, сестра, Тэлли, весь мой первый экипаж… это невозможно простить.
Эсперо не нашел ответа, а потому промолчал. Эсми подобрал прочную ветку и пошевелил ею угли.
— Извините за бестактность — буркнул он. Я сказал много лишнего...
— Капитан! С тобой хотят поговорить! — Фар-Галан отложил ветку и обернулся на зов появившейся из темноты Сариты.
— В чем дело?
— Там какой-то землянин просит о встрече. Не знаю, откуда он взялся, но на крестьянина не похож.
— Сейчас, иду. Камарадо, Браун, я прошу вас составить мне компанию.
… Странный землянин и вправду ждал Фар-Галана, но не в тесноте переполненного дома, и не у ярких костров, а там где свет огня плавно переходил в темноту ночи. Платиновые волосы, небритое лицо, короткий шрам поперек светлой брови.
Незнакомец заговорил по-сирмийски легко и просто, в его словах не ощущалось заметного акцента, лишь некоторое непонимание этикета сирмийской. речи
— Меня зовут Тони Шандор.
— Понятно. Я — Эсми Фар-Галан, оберкапитан сирмийского республиканского флота, а это — мой старший помощник, капитан Фрэнк Браун, ваш, кстати, сородич.
— Ого, настоящий супервиро, значит, — произнес Тони Шандор с чисто земной бесцеремонностью, — Это здорово, конечно, но, понимаете, сеньоры… я хочу улететь отсюда на вашем корабле.
Эсперо с интересом уставился на широкое и простодушное лицо парня. Тот, определенно походил на сгинувшего брата Шандора, хотя не обладал отточенным совершенством супервиро.
— Мне непонятны ваши мотивы, и мы не нанимаем землян, — буркнул Фар-Галан. — Проблема в том, что я... э-э-э… не совсем землянин.
— Полукровка? Полугирканец?
— Черт! Нет, конечно, что за чушь. Я был генетически модифицирован своим отцом. В общем, вроде бы я немного супервиро, а с другой стороны — можно сказать, что и нет.
— Ну-ка, ну-ка, с этого