— Да, старинные полотна — прекрасное вложение денег! — со вздохом произнес инспектор. — Если, конечно, у вас есть что вкладывать… С каждым годом они будут только дорожать!
— Опять-таки верно, — согласился Шерлок, — поэтому мистер Марбелл, полагаю, рассчитывает выгодно продать их где-то очень далеко. Там, где не задают лишних вопросов… Эта сделка выгодна для всех (кроме лорда Гилфорда, само собой): похититель получит весьма приличную сумму, заморские коллекционеры — настоящие шедевры итальянского Возрождения, а посредники — свои проценты. К сожалению, при этом развитии событий (согласитесь, вполне возможном!) эти картины навсегда осядут в частных заокеанских коллекциях и вряд ли когда-либо вернутся к нам в Лондон.
— Как мы поймаем преступника? — спросил инспектор. — Наверняка он уже сел на пароход и сейчас находится на полпути в Южную Америку!
— Полагаю, он еще в Англии, — уверенно произнес великий сыщик. — Билет на пароход до Буэнос-Айреса или Рио-де-Жанейро стоит дорого, а мистер Марбелл, как мы знаем, человек крайне небогатый. И ему нужно еще найти деньги. Да и жить первое время в чужой стране на что-то надо. Поэтому у нас, Лестрейд, полагаю, есть шансы поймать его и вернуть украденные полотна. Таким образом, мы с вами переиграем финальный акт и изменим концовку пьесы! Нужно лишь придумать, как это сделать, ведь мистер Марбелл — не только крайне одаренный, но и, как я сказал, весьма умный молодой человек. Он наверняка понимает, что его уже ищут…
Глава пятая
Холмс ломал голову над этой непростой задачей целых три дня: почти непрерывно ходил по гостиной и курил, курил, курил… Впрочем, иногда для разнообразия он брал в руки скрипку и что-то такое играл, какие-то скучные, длинные пьесы. И тогда мне приходилось на время покидать нашу квартиру — я не могла слышать эти тоскливые, воющие звуки. Ужасная мука для моего тонкого собачьего слуха!
Однако Шерлок утверждал, что скрипка в особо трудных случаях помогает ему лучше сосредоточиться и быстрее найти верное решение, поэтому ради дела мне приходилось терпеть — сколько могла. А затем я все-таки убегала во двор и сидела там. Благо, погода была хорошая, и я делала вид, что просто гуляю.
Но все когда-либо кончается, и после одного из таких особо утомительных, нудных и однообразных музыкальных упражнений Шерлок вдруг посмотрел на меня (я была в гостиной) и сказал:
— Кажется, я нашел решение. Но мне понадобится твоя помощь, Альма. Ты видела полотна, которые нам показывал лорд Гилфорд? И наверняка запомнила, как они пахнут, верно? На них должен был остаться запах их создателя, мистера Марбелла. Значит, ты сможешь его учуять. Сделаешь это?
Я утвердительно гавкнула: да, но мне нужно будет внимательно обнюхивать каждого, кого мы будем подозревать. Запах на картинах очень слабый, а ошибиться не хочется, ведь от этого, как понимаю, будет зависеть судьба человека. Как известно, лучше уж отпустить виновного, чем посадить за решетку безвинного…
— Отлично! — обрадовался Шерлок. — Тогда приступаем к делу! Я верю в тебя!
Он спустился вниз, на первый этаж, и обратился к моей хозяйке:
— Миссис Хадсон, могу ли я одолжить у вас на несколько дней Альму? Она нужна для расследования одного весьма интересного дела.
— Конечно, мистер Холмс, — ответила моя хозяйка, — только очень прошу вас — берегите ее! Альма дорога мне!
Шерлок, разумеется, заверил миссис Хадсон, что со мной ничего не случится и ни один волосок не упадет с моей драгоценной черной шкурки. После чего взял меня на поводок и направился в отель «Калькутта», расположенный в двух кварталах от нашей квартиры. Там он снял небольшой номер на втором этаже. Мне было очень интересно, что задумал наш великий сыщик, но Шерлок хранил молчание. Ладно, подождем: все равно он мне все расскажет — иначе как я могу помочь ему? Я должна знать, что мне нужно делать!
Вечером Шерлок рассказал историю странного похищения картин доктору Ватсону и посвятил его в свой план (я, разумеется, тоже при этом присутствовала).
— Будем исходить из того, что преступник, а я считаю, что это мистер Марбелл, все еще находится в Британии. И сейчас наверняка ищет способ покинуть ее, но для этого ему нужны деньги, причем значительная сумма, ведь билет на пароход (предположительно в Южную Америку) стоит довольно прилично. Найти их ему будет непросто, ведь он, как мы знаем, довольно беден, живет за счет частных уроков рисования и живописи, а за это у нас платят не так и много. Сколько времени у него уйдет на то, чтобы накопить нужную сумму? Прилично, а ведь ему еще нужно на что-то жить, покупать одежду и следить за собой, ибо от этого напрямую зависит его доход… Он должен выглядеть хорошо и производить самое благоприятное впечатление, иначе родители не доверят ему обучение своих детей. Бедного, оборванного, голодного художника просто не пустят на порог, как бы талантлив он ни был. Увы, таковы наши реалии, и с этим ничего не поделать!
Я тихо вздохнула: это верно — приличный вид у нас важнее личных качеств и достоинств человека, бедняка в плохой одежде сразу же прогонят, а не выслушают или чем-то помогут.
— Однако учителей живописи в Лондоне много, — заметил доктор Ватсон, — как мы найдем этого мистера Марбелла?
— Он сам придет к нам! — торжественно заявил Шерлок. — Я сегодня отправил в лондонские газеты объявления такого содержания: «Требуется художник, чтобы срочно нарисовать портрет черной таксы (холст, масло). Гонорар — десять гиней. Обращаться в гостиницу „Калькутта“, номер 212, с десяти часов утра до трех пополудни».
— Десять гиней — это хорошая сумма! — удивился доктор Ватсон. — Вы собираетесь потратить ее на поимку мистера Марбелла?
— Во-первых, полагаю, расходы окажутся гораздо меньшими, — уверенно произнес Шерлок, — примерно один-два фунта, ну а во-вторых, я надеюсь, что лорд Гилфорд возместит мне расходы — после того, как мы вернем ему украденные подлинники и объясним, в чем суть этого странного преступления. Я рассчитываю на его благодарность: ведь он не только получит обратно настоящие шедевры, но и избежит возможного скандала. А это неминуемо, если кто-то вдруг что-то заподозрит. Вероятность, конечно, небольшая, согласен, но все-таки есть. Вдруг какой-нибудь специалист более подробно и тщательно, чем сэр Эдуард, изучит полотна и поймет, что это копии? Для настоящего коллекционера нет ничего более ужасного, чем узнать, что картины, которыми он гордился и которые считал жемчужиной своего собрания, на самом