А прямо в центре всего этого бардака лежало три мужских тела в белых халатах с дырками от пуль, явно не совместимыми с жизнью.
— Оль, Грабовский! — встретила нас внизу сержант Земская, в разгрузке, бронежилете, с автоматом наперевес и слегка усталым, но жёстким, профессиональным взглядом колючих глаз.
— Привет, — кивнула брюнетке криминалистка. — Что нужно делать?
— Всё как всегда — собери образцы, проверь следы на столах, сними отпечатки. Пробей по базе. Может всплывут ещё работнички, кроме этой троицы, — кивнула сержант в сторону трупов.
— Поняла. Сделаем, — коротко отозвалась Олька и через мгновение нырнула в толпу копов, растворившись в общей суматохе вместе со своим блестящим чемоданчиком.
— Ник… — странно прищурившись, посмотрела на меня Земская.
— Ань… — выдержал я её взгляд.
— А у тебя ведь нет постоянной партнёрши?
— Вроде нет… — осторожно произнёс я.
— Хм… Может выпьем как-нибудь по чашечке кофе? Вдвоём.
— Может и выпьем, — согласился я.
— Хорошо…
— А как эти умерли? — кивнул я на троицу мужчин, стараясь уйти от скользкой для меня темы.
— Оказали сопротивление, хотели убить заложниц, — пожала брюнетка плечами, — пришлось действовать жёстко и решительно.
— Всех уложили, или кого-то удалось взять живым?
— Всех, — поморщилась девушка.
— Жаль. Мертвецов не допросишь.
— Это точно…
— Как они вообще додумались открыть незаконную лабораторию в самом центре в подвале пекарни?
— Наверное думали, что на виду спрятаться легче, а запах свежей выпечки и хлеба перебьёт вонь химикатов и реактивов. Да и с улицы ничего не слышно и не видно… Неплохо придумали, кстати. Если бы не случайность, мы бы их и не нашли.
— Случайность? — переспросил я.
— Да. Одна из пленниц умудрилась сбежать и позвать на помощь.
— Кстати. Зачем им пленницы?
— Тестировали на них стимуляторы. Твари! О! Тебя же для этого прислали, наверное? Чтобы ты успокоил и разговорил их?
— Угу, — подтвердил я. — Где они?
— Да вон, в углу… Иди поговори, а то из них слова живого не вытянешь… Мы пытались, но результата ноль, — развела сержант руками в стороны.
— Понял. Сделаю… — коротко кивнул я, развернулся и двинулся в сторону двух босых девушек, замотанных в одеяла и сидевших в обнимку справа у стены, предоставленных самих себе и поглядывающих на полицейских какими-то затравленными, зашуганными взглядами побитых щенков… — Чёрт! Их хоть покормили? — обернулся я к следовавшей за мной по пятам брюнетке.
— Не знаю… — нахмурилась Земская.
— Ладно… — тяжело вздохнул я, замерев на полпути. — Я сейчас…
Я резко развернулся и торопливым шагом направился к лестнице. Взлетел по ступеням, выбрался на свежий воздух и огляделся по сторонам. Заметил стоящий за полосатой ленточкой небольшой, расписанный надписями фургончик с горячими бутербродами, как гласила вывеска, перемахнул через ленточку, дождался, пока девушка передо мной заберёт свой заказ и пробежался взглядом по меловой доске, которая заменяла здесь меню…
Заказал два стаканчика чая, две горячие булки с сосиской, сунул карту в щель кассы, подождал каких-то 30 секунд… Чёрт! А удобная это штука — карта! И побежал обратно…
Земскую в этот раз не нашёл, и сразу двинулся к своим потенциальным пациенткам. Накормил девчонок, напоил… Отметил, как они подобрели, и начал потихоньку налаживать контакт…
С ними я просидел несколько часов, а может и больше… Пока вошёл в доверие, пока растопил лёд простенькими фразами и шутками… Чёрт! Да я не психолог, я не знаю, как общаться с людьми в таких ситуациях!
После обеда к нам подошли пара офицеров и осторожно, поглядывая на меня и стараясь не касаться больной темы, начали общаться с девушками и задавать им вопросы…
— Имя?
— Где работаете?
— Как давно здесь?
— С кем можно связаться и кому сообщить?
— Что именно с вами делали, можете перечислить?
После этого вопроса девчонки затряслись и опять едва не замкнулись в себе. Пришлось вмешаться, ненадолго отослать полицейских куда подальше и снова успокаивать своих пациенток…
— А можно нам ещё чаю и по хот-догу? — робко произнесла одна из бывших пленниц.
— Можно, — усмехнулся я и снова двинулся наверх…
Допрос, вернее опрос, мы возобновили лишь через час, но ничего полезного полицейские так и не узнали. Ни имен, ни описаний лиц, ни каких-либо подробностей пострадавшие не помнили.
Офицеры тщательно записали все показания, попрощались и оставили девушек в покое, пообещав в течение часа прислать кого-то из социальной службы.
На улице уже вечерело…
— Они часто ругались… — пробормотала одна из пленниц, выглядывая из-под одеяла.
— Часто? — удивился я. — По какой причине?
— Вот тот, самый мелкий, — кивнула девушка на пол, откуда только совсем недавно убрали троицу трупов, — всё время нервничал.
— Он боялся, что их накроют, — подтвердила вторая. — Говорил, что нельзя было вот так открывать лабораторию в самом центре, на виду у всех.
— А бородатый говорил, чтобы он не боялся. У них всё схвачено.
— Схвачено? — снова удивился я.
— Да, — подтвердила одна из пленниц. — Он говорил, что у них в отделе есть свой человек.
— Свой парень, — уточнила вторая. — Он говорил — свой парень. И что он даже может любого человека вытащить из-за решётки и им нечего бояться.
— Он уже делал так! — снова заговорила первая девушка. — Кого-то из них вытаскивал. Ну, они между собой это обсуждали, я слышала.
— Парень? Так и сказал — парень? — по очереди посмотрел я на двух сидящих передо мной девушек. — Ни девушка, ни человек, ни полицейский?
— Нет, — уверенно помотала головой бывшая пленница. — Именно парень.
— А вы не видели, приходил этот парень сюда?
— Нет, — дружно помотали пленницы головами.
— А из какого отдела, должность или звание?
— Мы не знаем… — виновато произнесла одна из пленниц.
— Простите… — робко пискнула вторая.
— Ну ладно, спасибо, — задумчиво пробормотал я. — Если что-то ещё вспомните… Звоните в отдел. Хорошо?
— Хорошо!
Хм… Свой человек в полиции, который может всё? Кто-то из начальства? У нас в отделе служит как минимум ещё пять мужчин, кроме меня и Роджера Грина — я проверил по личным делам в своём кабинет. Нужно будет сказать Соколовой — если это кто-то из наших, можно постараться вычислить крысу. Должны остаться какие-то денежные следы, внезапные отлучки, повышенный интерес к делам, связанным с подпольными лабораториями и стимуляторами…
Но если это парень из другого отдела, то количество подозреваемых станет в разы больше. Всё усложняется ещё тем, что никаких сведений, кроме того, что он просто существует… если существует… больше нет. И то, только со слов девушек, которые что-то слышали… Да уж…
— Ник, — легла мне на плечо тёплая женская ладонь.
— Да? — обернулся я на голос Земской.
— Как они? В норме?
— В норме, — подтвердил я. — Но лучше отправить их в больничку. Пусть врачи