— Тебе повезло — начало цикла более мягкое и щадящее… — примирительно вздохнула Соколова. — Первые дня три-четыре. Но уже через неделю, если не дать ей того, чего она хочет, этот милый ангелочек, спящий у тебя под боком, превратится в озабоченную, наглую и агрессивную демоницу. Хотя, ладно — не мне тебе рассказывать, ты и так знаешь. Так что думай, что с ней делать…
— Сдать в поликлинику, — пошутил я.
— В центр передержки? Не вариант, — покачала головой блондинка. — Девушки часто сбегают оттуда или соблазняют персонал.
— Тогда домой отведу. Ты адрес её не знаешь, случайно?
— В отделе кадров можно узнать… Но тоже так себе вариант. Ладно, — вздохнула Светка. — Пусть побудет у нас несколько дней. Кладовка теперь свободна, запрём её там. Только еды нужно прикупить, а то у нас в холодильнике мышь повесилась…
— Никки, госпожа капитан… — обернулась к нам Ольга, одетая в одни лишь трусики и кухонный фартук, демонстрирующий её обнажённую спину и большую часть груди сбоку. — А вы гренки сильно или не сильно зажаренные предпочитаете?
— Откуда у нас яйца, кстати? — задумчиво нахмурился я.
— Оттуда же, откуда и кофе, и вино, — усмехнулась наша гостья.
— Э-э-э… — я на секунду растерялся, пытаясь разгадать ребус. — Кто-то в магазин сбегал ночью? Так вы же не в состоянии были.
— Из порошка! — вздохнула Олька, покачав головой. — Нашла у вас в шкафу. Прикольная штука, кстати — добавил воды, раз и готово! Так что с гренками? Зажаренные или не очень?
— Зажаренные, — опередила меня Соколова.
— Не очень, — буркнул я.
— Тогда, будет не очень, — улыбнулась мне криминалистка. — Всё для тебя, Никки!
— Никки! — усмехнулась Светка, стукнув меня ногой под столом. — Кажется, у моего братишки появилась первая девушка. Да, Никки?
— Да иди ты! — недовольно проворчал я.
— Только согласие у неё получи, когда она вне цикла будет, — сурово нахмурилась Соколова.
— Ага! Девушка! — обиженно произнесла Олька, ставя передо мной тарелку со слегка подрумяненным в яйце хлебе и наклоняясь так, чтобы в вырезе фартука была видна её грудь. — Он даже на меня не смотрит! А я, между прочим, к нему голенькая ночью пришла! — пожаловалась она Светке. — Представляете, госпожа капитан?
— Представляю, — усмехнулась блондинка. — Негодяй какой!
— Угу… — Ольга тяжело вздохнула. — В моё время парни за девушками бегали, а не наоборот…
— В твоё время? — нахмурилась Соколова.
— Ну да, — простодушно пожала плечами криминалистка. — В 21-м веке. А если точнее, в 2025-м году от Рождества Христова…
— Ник, — снова пнула меня Соколова ногой под столом, кивнув в сторону вернувшейся к плите девушки. — Бред и галлюцинации не характерны при цикле. Ты бы проверил её — это по твой части…
— Проверю… — задумчиво посмотрел я в спину криминалистки. — Проверю…
Глава 15. Неловкий разговор
Следующие три дня пролетели, не принеся никаких новых открытий. Ну, кроме того, что девчонки в цикле те ещё болтушки, не способные держать язык за зубами и не думающие о последствиях. Находка для шпионов, блин! Ну и то, что я, оказывается, не единственный здесь попаданец…
Я каждый вечер ходил в тот ресторанчик в поисках друзей Ника, и наведался в пару театров. Эндрю никто не знал. Либо парень был не такой уж звездой, как рассказывал, либо… Либо мне банально не везло… Хотя, если подумать — когда мне вообще в чём-то везло?
Да уж…
А ведь я так и не вскрыл сейф в своём кабинете. Просто потому, что позавчера была суббота, и после обеда в честь короткого рабочего дня мы всем отделом пошли пить пиво и горланить песни в бар. К слову, одну песню, про коня, даже я знал.
Вчера было воскресенье, и соответственно выходной, который я потратил на поездки по магазинам вместе с Соколовой, болтовню с её подружками и приглядыванием за Олькой. Чёрт! Завел на свою голову ручного питомца себе, который только и думает, как меня соблазнить, пошло шутит и сыплет непонятными мне словечками. И нахрена, спрашивается, я с ней возился? Мог бы закрыть в чулане, и открыть через две недели — она всё равно ничего не вспомнит. Так нет же — я не так воспитан!
А сегодня был понедельник, и мне пришлось разгребать накопившиеся дела и за субботу, и за воскресенье. И на вскрытие сейфа у меня банально не было времени. Но завтра! Завтра я точно с ним разберусь! Надоело ходить вокруг него и гадать, что такого мог припрятать там мой предшественник.
А пока… Пока я коротал вечер понедельника в тесном семейном кругу. Олька хозяйничала у плиты, напевая под нос какую-то песенку и повиливая бёдрами в такт мелодии, Светка сидела за обеденным столом напротив меня, держа бокал вина в одной руке и изучая документы по работе, а я без аппетита ковырялся вилкой в тарелке… Идиллия, мать его!
— Никки! Котлетку ещё будешь? — Оля ловко сгребла со сковородки очередную партию своих мясных шедевров и принялась лепить следующую.
— Нет… Наелся уже, — буркнул я.
— Но ты же ничего не съел! — обиженно надулась девушка, мельком глянув в мою тарелку.
— Да нормально я поел!
— И для кого я тут готовлю? — недовольно проворчала криминалистка, тут же забыла об этом и снова принялась напевать незнакомую мне мелодию.
— Сколько у твоей подружки времени прошло с начала цикла? — закрыв папку и сделав глоток вина, задумчиво глянула на меня Соколова.
— Она не моя подружка, — обречённо повторил я. — Трое суток.
— Хм… — хмыкнула Светка, поднялась со стула и вышла из кухни, а через минуту вернулась, положив на стол передо мной блистер с тремя розовыми таблетками. — Вот.
— Что это? — поинтересовался я.
— Препарат для отмены цикла, — пояснила Соколова. — Очень дорогая штука и не совсем законная. Я иногда… иногда использую, когда работы много. И не смотри на меня так! — недовольно нахмурилась она.
— Как?
— Осуждающе. Я тоже человек.
— А три дня назад ты не могла об этом сказать? — кивнул я на таблетки.
— Нельзя. В первые три дня цикла это бесполезно. Там уровень гормонов такой, что ничего не поможет. Сейчас уже можно. Просто дай ей, — кивком головы указала Соколова на Ольгу, — приведи в порядок, и пусть выходит на работу и съезжает от нас. У меня этими котлетами уже вся одежда провоняла.
— Эй! — возмущённо обернулась к нам криминалистка, угрожающе ткнув вилкой в сторону Светки. — И ничего мои котлеты не воняют! Никки, скажи ей!
— Не