— Почему были? — машинально поинтересовался товарищ Сергеев, возвращаясь к записке.
— Так помер, — пожал плечами Громов. — Война, будь она неладная так-то. Так это, вернутся, говорю, ваши соколики в избу-то федоровскую.
— Откуда знаете? — товарищ Сергеев окинул старика Громова настороженным взглядом, перечитывая записку.
— Так говорю же, дверка аккуратно прикрыта, замок на сарайке опять же, новехонький. Кабы насовсем, с собой забрали бы. Замок-то хороший. Машину погрузили и куда-то повезли чего-то. Вернутся, — уверенно закончил охотник.
— Машину, говоришь? — товарищ Сергеев задумчиво почесал подбородок. — Откуда у них машина?
— Того не знаю, — развел руками охотник. — По всему, уазик старый, но ходкий еще. Так чего мне, возвернуться и наблюдать? — уточнил Громов. — Ты мне вон того парнишку-то выделили, гражданин начальник. Как возвернуться, так я его к вам и отправлю. Хороший мальчишка — смекалистый и тихий.
— В каком смысле тихий? — не понял товарищ Сергеев.
— Так это… в лесу не шумит, следов не оставляет, — пояснил старый охотник, усмехнувшись в седые усы. — Вы бы того, потише, товарищи-граждане. Не ровен час, обернутся с другой стороны, да вас и заприметят.
— С другой стороны? — нахмурился Сергей Сергеевич.
Четкий выверенный план операции начинал трещать по швам.
— Так это… С того краю-то деревни дорога до нас тянется. А есть и дальняя. Тут-то когда людишки-то проживали, разные тропы были. Давненько, правда, по ней никто не хаживал. Ну, так это дело такое… Уазик он, считай, везде пройдет, ежели знать, откуда, как и куда, — пожал плечами Громов. — Кто ж его знает, куда граждане поехали. Может, за грибами в Медвежий овраг. Тогда аккурат на нас и выйдут.
— Твою ж… Какие грибы! — выругался товарищ Сергеев, разглядывая старика, начиная подозревать, что Громов над ним издевается. Но охотник стоял с невозмутимым лицом, терпеливо ожидая указаний.
Комитетчик снова развернул записку и бегло пробежался по донесению, которое оставил учитель Зверев.
— И этот тоже пишет — ушли, с самого утра уехали на машине с частью груза. — Что за спешка такая?
— Ну-ка, дай погляжу, — парторг перехватил записку Зверева.
— Вот, — хмыкнул старик. — И я говорю: вернутся. Надобно обождать. Только вы того… не шумите особо. Вы вот тут в засаде-то оставайтесь… Как вернутся, я к вам мальчишечку-то и пришлю… Нечего всей толпой возле деревушки-то ошиваться. Оно ж как получается, места пустые, лишний шум вспугнет птицу там или зверя какого… Вот гуси ваши и побегут. А у них там оружие, с перепугу как бы палить не начали.
— Откуда про оружие знаешь? — в один миг напрягся товарищ Сергеев, опуская руку на рукоять пистолета.
— Так бандитов у нас тут и не водится. А вот погань всякая, могильщики, стало быть, нет-нет да и забредают. А раз такой компанией в Шафрановку пошли, значит, чего-то накопали важного и много, — хмыкнул дедок в усы.
Товарищ Сергеев посверлил старика взглядом, раздумывая над его словами. Громов спокойно встретил изучающий взгляд комитетчика, не дрогнул, не смутился. Так и продолжал стоять с невозмутимым выражением на морщинистом лице.
— Ну, хорошо, — медленно произнес товарищ Сергеев. — Парторг за вас поручился. Товарищ Семенов, — негромко позвал Сергей Сергеевич молодого милиционера.
— Слушаю, товарищ Сергеев, — отрапортовал парень негромко, но четко, отметил про себя начальник.
— Поступаете в распоряжение товарища Громова. Ваша задача — наблюдение. Когда товарищ Громов получит необходимые данные, немедленно доложите мне. или товарищу парторгу. Задача ясна?
— Так точно, — отчеканил милиционер.
— Почему гражданин начальник? — внезапно поинтересовался Сергей Сергеевич у старого охотника. — Сидел?
— Так все мы граждане страны нашей. От ведь как в школе-то деток учат? — прищурился Громов.
— Как? — заинтересовался товарищ Сергеев.
— Читайте, завидуйте, я — гражданин Советского Союза, — с выражением произнес старый охотник. Внучка у меня, Таська, егоза, конечно, но стихи больно уважает! Учит вот и мне рассказывает, я так-то много знаю. Послушаешь внучку-то, что в душу западет, то и запомнится, — пояснил Громов. — Так мы пойдем?
— Идите, — разрешил товарищ Сергеев.
Громов коротко кивнул милиционеру:
— Ты, парень, за мной ступай, след в след, и тихонько. Понял? — велел охотник.
— Так точно, — козырнул парнишка.
— Ты мне эти свои точно оставь, оно и без разговоров поймешь чего и как. Я знак дам. — Понял? — прищурился охотник, вглядываясь в молодое безусое лицо.
— Понял, — смутился милиционер.
— То-то. Тихо идем, без разговоров. И скоро. Ступай за мной.
С этими словами старый Громов развернулся, сделал два шага и исчез с глаз долой, не попрощавшись с товарищем Сергеевым и остальными милиционерами, которые молча наблюдали за разговором начальства и старика,
— Не понял? — изумился Сергей Сергеевич.
— А вот так-то, теперь понял, почему я тебе Громова сосватал? — негромко поинтересовался парторг.
— Понял, как не понять, — поворачиваясь к другу и бывшему сослуживцу, хмыкнул Сергей Сергеевич. — Пойдем, обсудим, что за старые дороги и почему ты мне о них ничего не рассказал, — пытливо вглядываясь в лицо парторга, уточнил товарищ Сергеев.
— А ты не спрашивал, — усмехнулся Виктор Лаврентьевич. — А если честно, ты не сказал, что у копателей машина имеется. Ты мне как сказывал? Мол, будем брать в Шафрановке, у них там основная точка с недавних пор. А Зверев пишет: машина, второй схрон, — внезапно сменил тему товарищ Третьяков.
— Ушли наши могильщики, — нахмурился Сергей Сергеевич, пристально глядя на Виктора Лаврентьевича. — Твой Громок уверяет, вернутся. Мол, не всё унесли.
— И? Громову не веришь? Или Егор что другое написал? — прищурился парторг.
— Зверев твой тоже самое пишет. Чего спрашиваешь, сам же читал, — буркнул комитетчик. — Повезли часть на другую точку. По всему выходит, кто-то знал про операцию, Виктор, — чуть тише заговорил комитетчик.
— Откуда такое мнение? — нахмурился Третьяков.
— Оттуда, Виктор, оттуда… Иначе за каким лешим копатели сорвали с насиженного места сорвались и начали вывозить схрон? Столько времени сидели и вдруг на тебе, с утра спозаранку засуетились. Аккурат в тот день, когда операция по захвату назначена.
— Ты что, меня подозреваешь? — изумился парторг.
— А что, есть повод? — приподнял бровь комитетчик.
— Ты, товарищ Сергеев, говори, говори, да не заговаривайся, — нахмурился товарищ Третьяков. — За такое и в морду можно.
— Ты погоди, Виктор Лаврентьевич, не гоношись, — вполне миролюбиво продолжил Сергей Сергеевич. — Сам понимаешь, дело-то серьезное. Тебя я ни в чем не обвиняю. Но, может, случайно сказал чего не в том месте? Откуда тогда? — строго поинтересовался комитетчик.
— Ты, Сергеев, гляжу, совсем берега попутал со своей извечной подозрительностью, — покачал головой парторг. — А в голову тебе не пришло, что пионеры наши напугали могильщиков? Вот они и решили от