И опять Таирова хватает.
Ну что с этим делать?
Ксюша смеется.
— Мам, смотри, — говорит дочка. — Он папу сразу признал. Обычно Кирюша совсем иначе себя ведет. Не любит незнакомцев.
Знаю.
Потому и тревожно.
Вроде как и неправильно ограничивать общение отца и сына. Однако после угроз Таирова отобрать ребенка мне тяжело спокойно на него реагировать. Особенно сейчас. Когда он так близко к сыну.
Дочка достает телефон.
— Пап, — зовет она. — Кирюш, посмотри на меня.
Оба поворачиваются.
Она делает несколько снимков. Потом поворачивается ко мне, начинает показывать. И… мое сердце еще сильнее сжимается.
— Ой, так классно вышло, — радостно замечает Ксюша.
Не поспорить. Фотографии хорошие.
Теперь еще сильнее под сердцем скребет.
А ведь мы и правда могли быть вместе. Одна большая счастливая семья. Если бы Таиров не был таким блудливым скотом.
Он хоть немного раскаивается? Хоть что-то осознает?
Сомневаюсь.
Смотрю на него. Сейчас он прямо светится. Даже синяк под глазом ничего не омрачает. Настолько Таиров переполнен эмоциями.
Кирюша еще сильнее тянется к нему.
Бывший берет его на руки, вовремя отодвигает чашку с горячим чаем, чтобы сын не обжегся. Качнув головой, выдает:
— Ну вот, я все помню.
— Ой, мам, а можно Кирюша у папы на руках посидит? — спрашивает Ксюша. — Пусть так покушает, да?
И здесь я ничего не могу поделать.
Разве могу я отказать, когда Кирюша сам льнет к Таирову? Еще и дочка просит. — Можно, — отвечаю тихо.
Таиров тут же усаживает малыша поудобнее. Тот довольный. Заливается смехом и продолжает с интересом лицо Таирова трогать. Его руку.
Ксюша берется за телефон, чтобы записать видео.
А я перевожу взгляд на часы.
Пусть. Недолго.
А потом мне нужно ехать на встречу со Ждановым. Обсуждать развод.
57
— У вас был брачный контракт? — спрашивает Жданов.
Он сразу переходит к делу. После короткого приветствия начинает задавать мне один вопрос за другим, постоянно делает отметки в своем телефоне.
— Нет, не было, — говорю.
Жданов отрывает взгляд от экрана, смотрит на меня в упор. Впервые с того момента, как он начал опрос.
— И после свадьбы вы тоже никакого контракта не заключали? — интересуется он.
— Нет.
— Возможно, ваш бывший супруг мог вам дать на подпись документ, содержание которого вы не изучали?
— Что? Простите, не понимаю…
— Скажу проще, — слегка кивает. — Он мог дать вам какую-нибудь бумажку, которую вы подписали, даже не глянув?
— Мне кажется, я ничего не подписывала. Все наше имущество и так было оформлено на Таирова. Я ни на что не претендовала. Моя подпись нигде не требовалась.
— Ясно, — говорит Жданов, делая очередную пометку.
— Что-то не так? — ощущаю напряжение. — Но на момент развода Таиров даже не знал, что я беременна. Допустим, я подписала какие-то бумаги. Он сможет их использовать в суде? Отобрать моего сына?
— Да причем здесь это, — Жданов морщится.
— Но мы ведь это обсуждаем?
— Вера, — он снова смотрит на меня и усмехается. — Меня всегда поражало, как состоятельные мужчины находят женщин вроде вас. Безошибочно. У них словно особый радар настроен.
С недоумением смотрю на него.
— Сколько дел я не вел, в основном сталкиваюсь только с двумя типажами женщин, которые выходят замуж за богатых мужчин.
Жданов кладет телефон в карман.
— Первый типаж — ваш. Ей ничего не надо. Ей плевать на деньги. Она влюблена, витает в облаках.
Губы Жданова растягиваются в холодной улыбке.
— Ну а второй типаж — хищницы. Те дамы, которым хватает ума притворяться полными дурами, которым ни черта не нужно. Именно они обычно нанимают меня, чтобы обобрать муженька до нитки.
Он больше не улыбается.
— А таких как вы. Наивных, летящих. Я разделываю в суде.
Даже не знаю, как реагировать.
— Необычный случай, — продолжает Жданов. — Даже интересно, что из этого получится.
— Мне важно сохранить опеку над ребенком, — говорю, прочищая горло. — Но я согласна искать компромисс. Меня волнует то, что бывший угрожает отобрать ребенка.
— Вера, вам бы лучше о другом подумать. Пока что у меня нет доказательств, однако очень похоже на то, что ваш бывший не озаботился никакими бумагами. Брачного контракта нет. Отказа от имущества тоже. Вы прожили с ним в браке столько лет, что имеете полное право претендовать на его собственность. Вы вообще, представляете, сколько денег у вашего мужа? Сколько вы сами от него можете получить? По закону. Восстановить справедливость, так скажем.
— Мне ничего этого не нужно, — качаю головой. — Меня волнует только ребенок. Мой сын…
— Ну так на это мы будем давить. Давайте посмотрим правде в глаза, у вас не так много рычагов давления сейчас. Нам необходимо подготовить силовое плечо. Или как вы собираетесь встретиться с ним в суде? Давить на жалость? Этого будет недостаточно. Я провел достаточно дел, чтобы понимать, как именно будут действовать его адвокаты. Они обольют вас грязью и смешают с дерьмом так, что мало не покажется.
— Извините, но может быть не все действуют вашими методами? — уже не выдерживаю его напора.
— Конечно, — невозмутимо соглашается Жданов, принимая мой вопрос скорее за комплимент. — Однако я действую честно. Сразу говорю вам, как будет. Вы на что надеетесь? Я беру ваше дело. А я не привык проигрывать. Мы выиграем эту битву. Даже не сомневайтесь, Вера.
58
— Хотите сказать, что мне надо претендовать на раздел имущества? — спрашиваю.
— Не просто «надо», — усмехается Жданов. — Это, поверьте моему опыту, единственный вариант.
— Но мы давно развелись.
— И что?
— Все уже было решено, — дергаю плечом. — На что я могу в таком случае претендовать?
— На половину собственности вашего бывшего супруга, — спокойно поясняет Жданов. — Развелись вы или нет сейчас значения не имеет. Время еще есть, чтобы подать на раздел имущества. Однако мне потребуется ваше согласие, чтобы приступить к сбору информации.
— Есть еще какие-нибудь варианты?
— Вам настолько не нужны деньги? — парирует Жданов.
Он так на меня смотрит, что я и правда начинаю считать себя наивной идиоткой, которая витает в облаках.
— Речь не про деньги, — говорю. — Я уже объяснила вам свою позицию.
— Сделаю вид, что понял, — кивает адвокат. — Хотя для меня это все далеко за гранью разумного. Вы заслужили компенсацию, Вера. За предательство. За лучшие годы, которые потратили на неверного мужа. Что вас тормозит? Не пойму.
— Мне ничего не нужно от него. Совсем. Я просто хочу спокойно жить. Как раньше. До того, как Таиров узнал, что я родила от него ребенка.
— Ладно. Давайте объясню еще доступнее. Это единственный вариант. Самый четкий из всех возможных.