Славянское колесо года. Похороны мух, весенние заклички и золовкины посиделки - Екатерина Мокрушева. Страница 13

Волочебный обряд и волочебные песни

Волочебные обряды проводили в Беларуси, в Псковской, Смоленской, Калужской, Орловской и Черниговской областях. Название обряда произошло от глагола «волочиться» — брести, шататься. Многие волочебные песни начинаются со слов «волочились волочебники».

Обходы волочебников напоминали колядование на Рождество, но среди волочебников не было ряженых. В обряде участвовали 8–10 человек, обычно это были мужчины средних лет и молодые парни.

В Смоленской губернии обходы волочебников начинались с утра Пасхи: «В самый день Воскресения Христова с самого раннего утра мужики, парни и дети собираются в отдельные партии, начинают ходить по порядку из одного дома в другой, становятся в передний угол, поют песни, за которые принято дарить певцов, и, наконец, христосуясь, поздравляют с праздником хозяина и всю его семью» [82].

Крайне редко к волочебникам присоединялись старики и замужние женщины, а девушки и дети не могли участвовать. «Литовские епархиальные ведомости» 1887 года пишут, что хор волочебников в Беларуси собирался по большей части из бобылей, батраков и бедняков [83].

Руководил всеми «починальник», он же «запевало», который не просто начинал пение, а подбирал все песни и принимал вознаграждение. Как правило, поющим аккомпанировали музыканты с дудой или скрипкой. Также с обходчиками всегда был «мехоноша» — он носил мешки с продуктами от хозяев. Все остальные члены группы назывались «подхватниками» и хором исполняли припевы волочебных песен. Волочебники начинали обходить дома в пасхальное воскресенье после вечерней службы и продолжали ходить всю ночь до рассвета. Когда всходило солнце, обряд следовало прекратить, даже если волочебники не успели навестить всех жителей. Правда, в Витебской губернии волочебный обряд возобновлялся в следующие две ночи, и певцы обходили дома не только в своем селе, но и отправлялись в соседние поселения, если они относились к тому же церковному приходу.

Участники обряда подходили к дому, вставали у окна полукругом, «починальник» занимал место в середине и спрашивал у хозяев дозволения «дом развеселить», после чего начинали петь. Вознаграждение хозяева передавали через окно, в дом волочебников обычно не приглашали. К певцам относились как к дорогим и желанным гостям, и это понятно: считалось, что волочебный обряд приносит в дом достаток и благополучие. Хозяева обычно не скупились на подарки и старались от души вознаградить поющих крашеными яйцами, деньгами и хлебом. Когда обряд заканчивался, волочебники собирались в избе одного из участников и делили все собранное, при этом большую часть отдавали «починальнику».

Сами волочебные песни напоминали колядки. У них тоже был зачин, потом следовало обращение к хозяевам с просьбой разрешить начать петь или описание того, как волочебники ищут хозяйский двор; в основной части участники обряда хвалили хозяев и желали им всего наилучшего, а в заключение поющие просили одарить их чем-либо и благодарили за подаренное. Волочебные песни могли посвящать хозяину и хозяйке или их детям. В зачинах песен, адресованных хозяевам, содержались мотивы визита гостей из иного мира: рассказы о дальней дороге, описания тяжелого пути. В основной части обычно хвалили наряды хозяина и хозяйки, их двор, чистый дом и желали семейного благополучия и достатка.

Особняком стоит сюжет о том, как в шатре, церкви, на небе или даже во дворе у хозяина собрались все святые и решали, как друг за другом должны следовать христианские праздники и какие крестьянские дела им должны соответствовать.

Разновидностью этого сюжета были песни, которые рассказывали, как Бог собрал всех святых и обнаружил, что одного или нескольких не хватает, потому что они в это время помогают человеку по хозяйству.

В финале волочебных песен часто упоминался особый статус поющих как гостей «нечастых», «недокучных», которые приходят лишь один раз в году. Рассказ о неблизком пути, проделанном волочебниками, был представлен глаголами «шли», «ходили-блудили», «брели», «бежали», «текли», «волочились», «шатались-болтались»; мотив непростой дороги звучал в выражениях «шли полем, шли бором», «идем-пойдем дорожкой далекой-широкой», «дорогой из-под лесу темного». Часто говорилось в песнях о какой-либо водной преграде, грязи, переходе по мосту: «…через поле широкое, через море глубокое шли волочебники», «по темной ночи да по грязной грязи волочились да и обмочились». Встречались упоминания, что волочебники шли ночью, издалека, промокли до нитки и в стоптанных башмаках: «…шли не день и не два, не ночь и не две», «свои боты потоптали».

Как и в колядках, если хозяева отказывались одаривать волочебников или одаривали, по их мнению, слишком скудно, в их адрес летели угрозы: «А не дадите яйца — сдохнет овца, поедешь на поле — соху поломаешь, приедешь с поля — жену потеряешь».