— Вы что здесь делаете? Я вас не звал, — ненароком вырвалось у меня.
— Вы только посмотрите на него! — всплеснул руками дед. — Мы тут места себе не находим. Переживаем за него, ночей не спим, а он ещё и недоволен.
— Да ладно тебе, — сказал Дима, подошёл ко мне и крепко пожал руку. В его глазах плескалось волнение. — Сынок, ты здоров?
— Да, со мной всё хорошо, чего не скажешь об остальных. Всех троих разместили в лечебнице. Но ничего критичного. Выживут.
Лида больше не смогла сдержаться и бросилась ко мне на шею, рыдая. Не знаю, что говорили в новостях, но наверняка сильно усугубили ситуацию.
Следом за ней подошли расстроенные Настя и Лена.
— Не надо меня оплакивать. Я жив-здоров! — возмутился я, когда все трое захлюпали носом.
В общем, пришлось потратить целый час на объяснения. Дед грязно ругался, порывался прямо сейчас ехать к ректору и высказать ему всёчто он думает о его академии. Дима сидел с прямой спиной, словно натянутая струна. Лена с Настей не отходили от меня, а Лида украдкой вытирала слёзы.
Только Сеня с восторгом слушал мой рассказ и признался, что очень жалеет, что его с нами не было. Неожиданно. Обычно он всего опасался и сильно переживал. Похоже, дружба со мной не прошла даром. Только я — Великий алхимик, которого не так-то легко погубить, а вот он — обычный парень, у которого нет и десятой доли моих знаний и умений.
Вскоре вернулся Ваня, который всё это время помогал прибирать территорию академии, и мне пришлось вкратце повторить свой рассказ.
— Видел я этого Боярышникова несколько раз. Сразу почуял неладное. Какой-то скользкий тип, — сказал он.
— А я наоборот никогда бы не подумала, что он способен на такое, — возразила Лена. — Он вёл себя высокомерно и часто грубил студентам, которые не осмеливались ему ответить. Обычно так ведут себя довольно слабые люди, которым важно почувствовать власть над тем, кто не может дать отпор.
— Он играл роль, — подал голос Сеня. — Хотел казаться настоящим преподавателем, а сам в это время проворачивал свои делишки.
На какое-то время наступила тишина. Каждый думал о чём-то своём.
— Снова лекари, — тяжело вздохнула Лида, прервав тягостное молчание. — Все беды от них. Неужели они так и будут вредить нашей семье? Иногда мне хочется бросить всё и уехать. Уехать туда, где нет этих озлобленных людей.
— Этого никогда не будет! — дед поднял вверх крючковатый палец. — Пусть мне придётся положить на это свою жизнь, но они никогда не возьмут над нами верх. Ни-ко-гда! Если и теперь они не успокоятся, я просто возьму револьвер и….
— Отец, прекрати! — повысил голос Дима. — Всех не перестреляешь. Нужно решить эту проблему по-хорошему.
— По-хорошему? — от возмущения дед на время лишился дара речи. — Может, нам их на чай пригласить? Может, подарками осыпать? Или на коленях попросить извинений за то, что мы ещё не сдохли!
Ситуация всё накалялась, поэтому я встал и, сказав, что сильно утомился, попросил их возвращаться домой. Со мной не стали спорить и засобирались домой, остались только Лена и Ваня, который жил со мной.
Мы втроём засели на кухне и перекусили бутербродами с красной рыбой и сыром.
— Турнир остановили на неопределённое время, — сказал Ваня, допив из кружки остатки чая. — Что мне теперь делать: возвращаться во Владимир или остаться здесь?
— Оставайся. Команды же не распустили, значит, надеются, что скоро всё образуется, — Лена подлила ему ещё чая с ромашкой.
— Зачинщики пойманы. Соберут свидетельские показания, и турнир продолжится, — ответил я, ощущая внутреннюю пустоту. Надо лечь и выспаться, а то источник наполняется очень медленно.
— Тебе что-нибудь известно? Демидов что-то сказал? — подался вперёд Ваня и внимательно посмотрел на меня.
— Нет, ничего не сказал, но это и так ясно.
Мы ещё немного поговорили и разошлись по комнатам.
* * *
На следующее утро, когда мы позавтракали, и я проводил Лену до ожидающей её машины, позвонил Дима.
— Сашка, пока у тебя есть время, предлагаю съездить к моему знакомому.
— К какому ещё знакомому?
— К магу растений. Я хотел вас познакомить.
— Ну ладно, поехали.
Маг растений, о котором говорил Дима, жил довольно далеко от столицы. На дорогу ушло целых три часа. Мы заехали в небольшую деревеньку и двинулись по узкой, заснеженной дороге.
— Я не знаю, где именно он живёт. Надо спросить у местных, — сказал Дима, выглядвая в окно.
Вскоре мы увидели старика, который вышел из леса на широких охотничьих лыжах и с большим рюкзаком за спиной.
Он скатился на дорогу, снял лыжи и устало побрёл навстречу нашей машине. Дима вышел из машины.
— Добрый день, любезный. Мы ищем Степана Кедрова. Не подскажете, где он живёт?
— Добрый, раз не шутишь, — прохрипел старик в ответ, смачно высморкался и махнул рукой в мохнатых рукавицах. — Там, на отшибе живёт он Только его здесь по-другому кличут.
— И как же?
— Моховиком зовём. По-доброму, — улыбнулся он, отчего потемневшее морщинистое лицо озарила добродушная беззубая улыбка.
— Ясно, — кивнул Дима и забрался в машину.
Мы проехали через всю деревню и вскоре увидели дом, больше похожий на землянку. Крыша с кирпичной трубой едва виднелась из-за сугробов.
Глеб приехал с нами. Он вызвался пойти первым и разведать обстановку. Дима попытался протестовать, ведь мы приехали не к врагу, а к другу, но мой телохранитель был непреклонен.
Мы прошли по узкой тропе к распахнутой калитке, когда из-за дома выбежал огромный лохматый пёс и с рыком помчался на нас. Глеб уже приготовился атаковать опасного зверя, но тут дверь дома приоткрылась и послышался свист. Пёс остановился и замер, как вкопанный. От былой враждебности не осталось и следа, а хвост радостно забил по земле. Однако он полностью закрыл собой проход.
— Стёпка, это я — Дима Филатов! — прокричал отец.
Дверь сильнее приоткрылась, и показался обросший дед. Приставив ладонь ко лбу, защищаясь от солнца, он оглядел нас и спросил на удивление молодым голосом.
— Здорова, Дима! А кто с тобой?
— Сын мой Саша и его телохранитель!
— А-а, ну проходите, проходите, — махнул он рукой и снова свистнул. Только на этот раз тональность была другая.