– Молодец! – Полина прыгнула к нему на руки и поцеловала в губы. – Вот я только не поняла, что значил этот шарик?
– А что это за шарик?
– Как, а это не ты отправил его на наш принтер?
– Не припомню такого. Может быть, это мои родственники, Оливер, например? Ты его кумир. Ты не посмотрела, откуда его отправили?
– В том-то и дело, что отправитель не указан. Я подумала, что это твои проделки.
– Да и черт с ним! У нас есть отличный повод повеселиться.
Полина так и сделала. Забыла про шарик и предалась веселью. Генри смешно рассказывал о своих экзаменах, пародируя преподавателей. Вечер прошел весело и завершился во втором часу ночи. Генри ушел спать, а Полина, перед тем как пойти в душ, снова наткнулась на шар. Взяла его в руки и, повинуясь интуиции, перешла в способность сверхчувствительности. Кончики пальцев почувствовали движения воздуха в комнате, звуки и тепло. На поверхности шара было послание азбукой, разработанной Блохиным. Профессор объявился. Полина повела пальчиком по поверхности шара.
«Полина, не могу смириться с тем, что ты считаешь меня соучастником злодеяний Филиппоса. Это не так, и не может быть так никогда. Я до сих пор жив, потому что он во мне нуждается. Как только Филиппос поймет, что способен двигаться дальше без меня, моя участь решится. Пока этого не случилось, передаю тебе, что Филиппос восстановил цех в другом месте. Теперь у него есть люди со сверхспособностями, которые подключены к Сети. Он стал сильнее и жестче. Где он находится, я не знаю. Если бы я смог увидеть его лично, то непременно убил бы, пусть и ценой своей жизни. Будь осторожнее. Скоро Сеть перестанет быть безопасной».
Генри она будить не стала, решив оставить его в неведении до утра. Ей самой с трудом удалось уснуть. Сон был тяжелым, нервным. Полина проснулась уставшей. Рассказала Генри о сообщении на шаре.
– Ах ты! Мы ведь в Шотландию только собрались!
– Надо поспешить!
Полина передала своим родителям в общих чертах о сообщении от Блохина. Попросила их запастись продуктами и поменьше пользоваться автомобилями. К родителям Генри они решили отправиться лупером – самым быстрым общественным транспортом. Пока в Сети не чувствовалось сторонней активности, можно было успеть повидать семью Генри.
На вокзал они приехали в тот же день. Пока Полина собирала вещи, Генри смотался в супермаркет и набрал консервированной еды. Они решили, что в случае атаки Филиппоса на Сеть первым делом отключатся платежные системы. Генри спустил большое количество денег и еле довез тяжеленные сумки до дома. В дорогу они взяли положенную по весу норму, остальное оставили здесь.
Лупер довез их до Москвы, а там они пересели на международный состав до Глазго. Полина по дороге проверяла Сеть. Она была в норме. Конечно, Блохин не говорил о сроках. Филиппос мог приступить и через полгода или год, и начать с тонкого внедрения, осторожно удалив вредные элементы, такие как Полина, Генри, Мориц и прочие люди, знавшие о его существовании. Лупер пересек Прибалтику и сделал остановку в Калининграде. Следующая остановка была уже в Швеции.
– Полин, поспи, – предложил Генри. – Вид у тебя уставший. Все будет хорошо.
Забота Генри подействовала на Полину магически. Глаза сами закрылись, и Полина провалилась в сон. Она уснула так глубоко, что не сразу поняла, что ее тормошат. Она открыла глаза. Генри был взволнован.
– Кажется, началось.
– Что, как, с чего ты взял? – Сон еще не покинул Полину.
– Смотри. – Генри указал пальцем в верхнее окно, которое переходило от стены лупера на крышу.
В окне виднелся бублик суборбитальной станции. Размер ее казался крупнее обычного.
– Она приближается. Я заметил это.
Полина огляделась. Народ занимался своими делами и не выказывал никакого опасения. Они тоже глядели на станцию, но не замечали того, что она увеличивалась в размерах.
– Это может быть оптический эффект, вызванный какой-нибудь воронкой охлажденного воздуха, – предположила Полина.
– Может быть и так, но я не уверен. Что там с Сетью?
Полина закрыла глаза и через камеру, присматривающую за вагоном, анонимно отправилась по Сети. И сразу же наткнулась на активность. Она прошла от систем управления лупером до шлюза, ведущего к общей диспетчерской системе. Там пытались перехватить управление. Полина поставила блок в виде пароля. На его взлом должно было уйти время. Это пока единственное, что она научилась ставить на пути незаконного внедрения.
– Ты прав. Началось!
– Что будем делать?
– Выходить на следующей станции, пока не угробились.
– Нас ждут, может, проскочим?
– Хорошо, я буду сидеть в Сети, смотреть, что да как.
– Вот надо было начаться этому сейчас! – Генри стукнул рукой по подлокотнику.
Соседка, женщина лет пятидесяти, встрепенулась.
– Что началось, юноша?
– Простите, я не вам. – Помолчал, подумал. – Свяжитесь с родственниками, узнайте, как у них дела.
Женщина критически посмотрела на Генри, но взяла свой терминал и набрала кого-то. Лупер залетел в тоннель, прорезанный в скалистых берегах фьордов. Началось мелькание света и тени. Генри прикрыл глаза. Лупер снова вылетел на равнину. Он открыл глаза, посмотрел в небо и замер. Суборбитальная станция покрылась дымкой и стала еще крупнее. Генри осторожно толкнул Полину в бок и беззвучно указал в небо.
– Падает, – шепотом произнес он. – Она уже в атмосферу входит.
Полина приблизила картинку насколько смогла. От корпуса станции отходили белые струи разогретого трением воздуха. Смотреть на ходу было тяжело. Глаза заболели от напряжения.
– Похоже, Филиппос решил громко заявить о себе. Сменил тактику с тайной на явную, – заключил Генри.
– Я думаю, что он намерен свалить всю Сеть, но перед этим хочет вызвать панику, устроив массовую гибель людей и обвинив в этом несовершенство Сети.
– Зачем?
– Затем, чтобы после всего показать, как ловко он со всем справляется. И продемонстрировать человека будущего, способного на многое, как альтернативу технологическим достижениям. Он хочет стать новым мессией, восставшим над прахом технологической цивилизации.
– Я не могу все это осознать. – Генри потер виски. – Очень сложный путь. Разве не проще было пользоваться Сетью исподтишка, для собственного блага?
– Проще, если бы тебя интересовали только блага, а Филиппосу хочется еще и власти.
– Тогда у него синдром бога.
Генри снова поднял глаза вверх и сразу побледнел. Станция не просто дымила, она начала гореть и разваливаться. Кто-то из пассажиров проследил за его взглядом.
– Что это там? – крикнул мужчина, красноречиво подняв указательный палец вверх. – Кажись, станция падает!
По вагону начался гвалт. Люди принялись вскакивать с мест, записывать падение на терминалы, звонить родственникам.
– Маш, а у нас станция падает. А у вас видно? Я тебе видео застримлю, лови.
И все в таком духе. Полина закрыла глаза и погрузилась в созерцание Сети. А там начинался кавардак. Шлюзы, заблокированные паролем, пали. Чужие информационные потоки начинали хозяйничать в диспетчерском сервисе. До ближайшей станции оставалось пятнадцать минут. За это время мог начаться хаос. Аварийные станции находились на каждом сотом километре. До ближайшей осталось пять минут хода. Полина решила, что будет безопаснее высадить людей на этой станции.
– Я попробую остановить поезд на аварийной станции. Мне кажется, что на станции в Мальмё теперь каша из луперов.
– А! Что? – Генри смотрел, как станция разваливается в воздухе. Ее части не просто горели, они светились, как огромные метеориты, пронзающие атмосферу. – Давай, останавливай.
Полина приказала луперу остановиться на первой аварийной станции, а чтобы этот приказ не отменился, поставила блок на входящую информацию.
Орбитальная станция, совершенно утратившая свою конфигурацию, вытянулась горящими обломками в светящуюся и дымящуюся линию. Люди в вагоне перестали кричать. Они молчали, проникаясь масштабом наблюдаемой катастрофы. Обломки стремительно приближались к земле.