Хотя на самом деле, после фактического объединения Альвийских островов с Первоградом, или как его ещё называли «Золотым городом», денежная система объединилась, и монеты Первограда постепенно выводились из обращения, путём растворения в огромной массе Альвийских монет. К тому же существовала также ещё одна денежная единица – Ефимок северного княжества, но тут смешения не было, так как всё-таки северное княжество позиционировалось как отдельное государство. Обмен монет в основном производился по весу. А потому в обращении могли быть вполне и северные монеты, что не было так удивительно. Единственное, что удивило Витуса – те монетки, что получал его отец очень сильно отличались от тех, что он видел сейчас. На их монетках просто выла выдавлена циферка «1» (или буква I, кто их тут знает), и никаких гербов в помине. На самом же деле, цифрами помечались номера колоний, дабы более ясно понимать экономику и проще видеть миграцию жетонов. Всего колоний было восемь. На развитие колоний выделялись именно жетоны, а затем местные торговцы обменивали их в банке на реальные деньги, а дальше жетоны снова отправлялись в колонии. Хотя правильнее было бы называть их – резервации. Но всё это Витус узнает гораздо позднее.
И было в сумке кое-что более интересное. В небольшом свёртке нашлись странные инструменты. Какие-то крючки, иглы с отверстиями на носике, странные щипцы и отдельно лежал небольшой молоточек с выделяющимся круглым бойком и длинным сплющенным обухом. Как назвать это правильно - Вит не знал, а ещё этот молоток был странным образом изогнут. А выполнен он был, как и всё остальные инструменты из странного розоватого материала. Ещё в сумке нашёлся моток очень прочных (Витус не смог порвать) ниток и коробочка с маленькими гвоздиками, явно не из стали. Скорее всего из какого-то сплава цветных металлов, к тому же вес их был достаточно большой.
Но апофеозом находки был странный значок, точнее знак. Довольно крупный, явно из драгоценных металлов и камней, тут были почти точные модели ремесленного инструмента, прикрытые каплевидным щитом, на котором было вырезано изображения сражающихся медведя и какой-то жабы, причём на картинке мишка как раз разрывал жабе пасть. Разглядывая картинку Витус, испытывал некое дежавю, как будто где-то это уже видел. А когда он рассмотрел надпись на великом и могучем, то картинки в памяти сложились и к удивлению для себя он смог прочесть: «Отечеству достаток, себе имя». Он несколько раз перечитал надпись, и убедившись, что не сошёл с ума, он принял решение. Хватит сидеть на заднице, нужно быстро собрать, всё, что сможет найти ценного, и валить с этого болота. Пригоршня монет, что лежала в сумке говорила о том, что ему будет с чего начать в новом мире. Но прежде ему нужно повнимательнее осмотреть это помещение. Потому подкинув ещё палок в кастрюлю он продолжил осмотр.
Несколько часов Витус ползал по ветхим полкам, кучам мусора, но кроме нескольких кусков старого железа он ни чего больше не нашёл. А значит первое решение было верным. К тому же дело было к вечеру, а значит нужно оттащить добро в хижину, и придумывать, как добраться до ближайшего цивилизованного поселения, скорее всего альвийского. Думая так, наш подвижный малый перекинул сумку через шею и плечо, дабы было удобнее нести и тут случилось нечто, что заставило Витуса остановиться, и некоторое время обдумывать произошедшее. Дело в том, что широкий ремень сумки вдруг неожиданно, сам собой укоротился, будто сжавшись, таким образом, чтобы переноска сумки стала удобнее. Витус несколько раз снимал и одевал сумку, при этом ремень то сжимался, то удлинялся. Почесав репу, наш малыш пожал плечами, нацепил весьма удобный девайс на плечо и поспешил домой, только делал он это теперь очень осторожно.
И не зря! Так как приблизившись к своей хижине он заметил странную оживлённость. Десятка полтора взрослых поселян обыскивали каждый закуток развалин, даже иногда заходя в воду, чего раньше с ними не случалось. Прокравшись ещё ближе, он увидел нескольких мальчишек, что сидели на выходе из его хижины (как уже говорилось, попасть туда можно было либо с воды, либо по крышам) и чего-то кричали оттуда остальным. Решив не выяснять, чего же так заинтересовало поселян, он двинулся в противоположную от хижины сторону. Из всех вещей у него теперь осталась только сеть, что он по какой-то случайности всегда носил в складке своей повязки-туники, правда сейчас переложил в сумку, и наконечник дротика, он же кинжал, что он брал с собой на всякий случай. Правда теперь у него была ещё волшебная сумка.
Развалины довольно скоро закончились и перед беглецом открылась широкая гладь озера, образовавшаяся из-за чрезмерной деятельности бобров, собственно, из-за этого и город утонул. Как уже рассказывалось – вода была ещё прохладная, но тянуть с бегством было некогда, а потому Витус покрепче вдохнул, и борясь с холодной водой поплыл на противоположный берег. На самом деле ширина озера была не более трёхсот метров, но, если учесть холодную воду, малый возраст организма, и одежду, то скорее всего, в другом случае, повествование бы закончилось на этом месте. Но не в случае с Витусом. Его прожжённое сознание слишком сильно любило жизнь и боролось за неё. И абсолютной тяги к вещам также в нём не наблюдалось, поэтому сначала Вит сбросил с себя мешавшую сумку, а затем стянул мешающую тунику-повязку и обмотки с ног.
Почувствовав облегчение, он направился было к берегу, но тут он заметил, что чудесная сумка не пошла ко дну, а словно надутая тюленья шкура (такие средства спасения существовали раньше у северных народов), всплыла на поверхность. Воспользовавшись таким элементом удачи, малыш Вит ухватился за этот своеобразный спасательный круг, и направляя себя ногами, спокойно поплыл к берегу, где ему ещё предстояло придумать, как согреться, будучи ночью абсолютно голым в условиях не слишком комфортной температуры воздуха. Но это будет потом, а сейчас нужно доплыть до берега.
На берегу он продрался сквозь поросший камышом берег, а на мелководье этого камыша оказалось едва