Алекс вернулся к Кайлу и тихо продолжил:
— Штрауд ожидает именно меня. Он не подозревает о Маре и не знает, что мое место занял ты. Продолжай эту игру.
— Я понял, Алекс, — ответил Кайл. — Я вытащу ее. С ней мой связной, он тоже знает слишком много.
— Сделай все, что потребуется. Только верни ее живой.
— Верну, — подтвердил Кайл, а затем вдруг добавил: — Все думал спросить, что заставило тебя угнать корабль «Поддержания» и примкнуть к Коалиции, но теперь понял…
Алекс хмыкнул. Вместе они прошли к техническому коридору за двумя дверьми, которые еще недавно пытался разблокировать Макс.
— Я открою тебе доступ, — сказал Алекс. — Изучил все, что смог, пока мы летели сюда. Системы заработают по всей станции, но ненадолго. Штрауд может воспользоваться этим, нам нельзя рисковать. У тебя будет совсем немного времени, чтобы добежать и сориентироваться.
— Понял, — отозвался Кайл.
— Четыре минуты, — решил Алекс, выставляя обратный отсчет на комме. — Потом я уйду.
И он приложил руку к панели. Тут же открылись обе двери, в коридорах зажегся яркий свет.
Кайл побежал.
Добраться. Обезвредить. Спасти.
Так просто, если бы не тонна пресловутых «но».
Кайл успел достичь нужного места с запасом в десять секунд. К счастью, у него был план и универсальный военный чип, а этого хватило, чтобы отдать системам еще один приказ до того, как где-то далеко позади Алекс убрал руку от панели.
Когда центральный зал управления погрузился во тьму, а дверь в него открылась, Кайл бросился внутрь.
Не было времени на изящные планы. Он либо победит, либо нет, а сила, ловкость и скорость на его стороне. Было всего несколько секунд, но больше и не требовалось.
В темноте он двигался быстро и бесшумно, прижимаясь к стене коридора. Бластер лежал в руке, помогал сосредоточиться и успокаивал нервы. Адреналин заливал тело горячей волной, обостряя все чувства, позволяя видеть и слышать лучше обычного.
Красный свет аварийных ламп выхватывал из полумрака силуэты охранников, которые растерянно переговаривались, пытаясь понять, что произошло. Они не ожидали гостей, а вот непонятные системы станции их пугали.
Мара стояла у дальней панели. Напротив нее был Штрауд.
Кайл глубоко вдохнул и шагнул вперед, уже не скрываясь. В такие моменты он не думал, не сомневался — действовал инстинктивно, точно и беспощадно.
— Мара, ложись! — громко приказал он, одновременно открывая огонь.
Она отреагировала — мгновенно упала, скрывшись за терминалом. Кайл знал, что она поступит именно так, даже не проверяя.
Первый выстрел сразил командира охраны, тот рухнул на пол с хрипом. Следующие двух бойцов, успевших лишь растерянно вскинуть оружие. Да и прицелиться им было сложнее — зрение у людей хуже, чем у хаарс.
Зал наполнился криками и руганью, но Кайл двигался так, словно его прикрывал невидимый щит, ни один ответный выстрел не достиг цели.
Штрауд попытался отступить, спрятаться за панелью, но Кайл не дал ему этого шанса. Один точный выстрел — и противник свалился на пол.
Оставшиеся бойцы «Анти-Х» метались в панике, и для Кайла они были слишком медлительны и предсказуемы. Он действовал хладнокровно. Последний человек попытался поднять оружие, но финальный выстрел решил исход. Зал погрузился в тишину.
Кайл застыл на месте, прислушиваясь к звукам и шорохам. Адреналин постепенно отступал. Опасность миновала.
— Мара, — позвал он. — Ты цела?
Девушка поднялась из-за терминала. Выпрямившись, она встретила его взгляд, и Кайл почувствовал облегчение и почти болезненную потребность оказаться ближе.
Они шагнули навстречу друг другу. Осторожно протянув руку, Кайл коснулся ее плеча. Мара была бледной, но такой живой и реальной, что на секунду перехватило дыхание.
— Все в порядке, — произнесла она дрогнувшим голосом.
Кайл не ответил, чувствуя, что любые слова бессмысленны. Вместо этого он потянул ее к себе, крепко заключая в объятия. Мара сначала вздрогнула, замерла на секунду, но затем расслабилась и доверчиво прижалась к нему.
Он ощущал ее тепло, ее дыхание, и в этот момент очень остро осознал, как много она для него значит. Их связь длилась сотню лет, переходя из одной жизни в другую, проходя через смерти и перерождения. Он знал это. Знал всегда.
— Я чуть не потерял тебя, — прошептал он в ее волосы.
Она отстранилась и подняла на него взгляд. Кайл уже не мог сдержаться и осторожно наклонился, коснулся ее губ легким поцелуем. Таким, какой значил для него больше любых слов или обещаний.
Мара не оттолкнула его и не отстранилась. Он почувствовал, как внутри него что-то ожило, вспыхнуло с новой силой.
Отстранившись, он посмотрел ей в глаза.
— Прости, — произнес он, хотя сам не понимал, за что именно просит прощения.
Она не ответила, лишь покачала головой и уткнулась лбом ему в плечо. Кайл обнял ее крепче, словно пытался защитить не только от внешнего мира, но и от собственных ошибок.
Вокруг них по-прежнему царил хаос, но сейчас он не думал ни о чем, кроме того, что Мара была жива и рядом с ним. Он хотел запомнить каждую секунду, каждое ее прикосновение, осознавая, что ее жизнь стала самым важным, что у него есть.
Глава 60
На экране центрального зала я видела, как недалеко от нас оставшиеся бойцы «Анти-Х» в спешке грузились в шаттл. Видимо, его никогда не блокировали, сохранив для себя путь отхода. Вот только куда они собрались?
Их осталось немного — человек шесть или семь, — и сейчас они выглядели напуганными. Паника читалась в их движениях и взглядах. Было ясно, что они больше не хотят сражаться, единственное их желание — поскорее покинуть Пятую станцию.
Кайл стоял рядом, наблюдая за происходящим и крепко сжимая оружие. Его лицо было сосредоточенным и таким отстраненным, что я невольно почувствовала тревогу. После схватки со Штраудом он заметно изменился — стал замкнутым, будто внутри него снова открылась рана, о которой я ничего не знала.
— Пусть уходят, — наконец сказал он, убирая бластер за пояс. — Так даже лучше. Теперь мы можем спокойно перемещаться по станции. Заберем наш шаттл и покинем Пятую.
Он повернулся ко мне, ожидая, что я просто последую за ним, но я не двинулась с места. Внутри меня росла тяжелая глухая уверенность, которую я до последнего пыталась игнорировать. Уверенность в том, что происходит нечто очень плохое. Я не могла так уйти, бросив Пятую станцию и все,