А теперь можно начать рассказ с самого начала – с последнего (по старому стилю) дня 1795 года, в который Анна Сергеевна Строганова, урожденная княжна Трубецкая, родила сына, названного Александром в честь деда, действительного тайного советника барона Александра Николаевича Строганова.
С 1810 по 1812 год Александр Григорьевич Строганов обучался в Институте Корпуса инженеров путей сообщения вместе со старшим братом Сергеем. По выпуске из института Александр получил чин прапорщика. В начале 1813 года он поступил на службу в лейб-гвардии Артиллерийскую бригаду, с которой дошел до Парижа. В 1820 году Александр Григорьевич был произведен в гвардии штабс-капитаны (в пехоте этот чин соответствовал майорскому) и назначен флигель-адъютантом императора Александра Первого. В 1829 году, уже при Николае Первом, полковник Строганов переходит на службу в лейб-гвардии Преображенский полк, участвует в подавлении вспыхнувшего в ноябре 1830 года польского восстания, а в 1831 году назначается членом правления Царства Польского по управлению внутренними делами и полицией…
В отечественной историографии события, происходившие с ноября 1830 года по октябрь 1831 года включительно, принято называть «восстанием», а вот польские историки называют их «русско-польской войной» и нисколько не грешат против истины, поскольку это и впрямь была война. Яростная, ожесточенная война за восстановление независимой Речи Посполитой [80] в границах 1772 года, в которой участвовали около двухсот тысяч человек с каждой стороны. После того, как порядок был наведен, его поддержание представляло собой весьма сложную задачу, поскольку тлеющие угли сопротивления могли вспыхнуть в любой момент. Поручение управлять внутренними делами и полицией свидетельствовало о высоком доверии императора Николая Первого к графу Александру Григорьевичу Строганову. И граф это доверие оправдал, о чем можно судить по его дальнейшей карьере. В октябре 1831 года Александр Григорьевич стал генерал-майором свиты его императорского величества (вспомним, что его брат Сергей Григорьевич получил это почетное звание в 1828 году, вскоре после того, как оно было учреждено). В январе 1834 года Александр Григорьевич назначается товарищем (заместителем) министра внутренних дел, в конце того же года становится генерал-адъютантом, затем некоторое время возглавляет Черниговское, Полтавское и Харьковское генерал-губернаторство [81], а в марте 1839 года назначается министром внутренних дел…
О карьере и вообще о службе Александра Григорьевича Строганова мы можем судить только по послужным спискам и другим документам, сохранившимся в правительственных канцеляриях, а также по немногочисленным отзывам других лиц. Личный архив граф уничтожил за день до своей кончины в августе 1891 года, вместе с архивом Идалии Полетики: велел сложить бумаги в семь специально заказанных для этой цели дубовых ящиков и утопить в Черном море. Воля умирающего была исполнена в точности (вот нет бы сохранить бесценные документы для истории!).
Историк Сергей Соловьев, бывший весьма лестного мнения о Сергее Григорьевиче Строганове, об Александре Григорьевиче отзывался совершенно иначе: «Александр Григорьевич Строганов, бывший министр внутренних дел, принужденный оставить должность по неудовольствию с императором, служил страшным примером, какие люди в России в царствование Николая Первого могли достигать высших степеней служебной лестницы: зажмурив глаза и прислушиваясь к разговору Александра Строганова, можно было с первого раза подумать, что говорит граф Сергей: так было у обоих братьев много сходного в голосе, в постановке фразы; но как сильно сначала поражало сходство, так же сильно потом поражало различие. Александр имел все недостатки Сергея, не имея ни одного из его достоинств. Конечно, могут сказать, что я выразился очень резко, решительно; могут сказать, что Александр имел некоторые из достоинств Сергея, например, был честен, неспособен брать взятки; но из уважения к Сергею я не хочу даже считать в числе его достоинств служебную честность. Имея ум чрезвычайно поверхностный, Александр мечтал, что обладает способностями государственного человека, и не знал границ своей умственной дерзости; с важностью выкладывал какую-нибудь нелепую мысль и старался ею озадачить, упорно поддерживая и обстраивая другими подобными же нелепостями. При этом – ни малейшего благородства, деликатности. Жена была еще хуже мужа: с умом и образованием также поверхностным, огромными претензиями на то и другое, с полным отсутствием сердца, эгоизм воплощенный, неразборчивость средств, способность унижаться до самых неприличных искательств, когда считалось нужным, и в то же время гордость, властолюбие непомерное – вот графиня Наталья Викторовна Строганова, урожденная княжна Кочубей. Эта чета была испорчена губернаторством; прежде занятия министерского места Ал. Строганов был генерал-губернатором черниговским, харьковским и полтавским. Понятно, какое страшное искушение представляет и для порядочных лиц первенствующее положение; это раболепство русского губернского чиновничества, дворянства и купечества пред генерал-губернатором легко развратили Строгановых. В Петербурге также – блистательное положение: графиня, умевшая владеть разговором, очень недурная собою, особенно вечером, с огромными связями, как дочь Кочубея, держала блистательную министерскую гостиную. И вдруг – опала! Император Николай понял наконец, что избранный им министр внутренних дел не годится даже в ротные командиры, и отставил его. По обыкновению опальных властей, Строгановы отправились за границу, прямо в Париж…».
Во время пребывания четы Строгановых за границей Сергей Соловьев находился при них в качестве домашнего учителя детей и имел возможность наблюдать жизнь семейства изнутри. Супружескую жизнь Александра Григорьевича и Наталии Викторовны, начавшуюся в сентябре 1820 года, при всем желании нельзя было назвать ни «ладной», ни «безоблачной». Секретарь императрицы Елизаветы Алексеевны (супруги Александра Первого) Николай Лонгинов писал графу Семену Воронцову в Лондон о том, что «со стороны барона это был брак по расчету, а любовь была только со стороны невесты». Если вы сейчас удивились тому, что барон Строганов мог жениться по расчету, то примите во внимание два обстоятельства. Первое – Александр Григорьевич был человеком состоятельным, но не баснословно богатым. Второе – под «расчетом» Лонгинов имел в виду не столько экономические, сколько карьерные перспективы, ведь отцом Наталии Викторовны был граф (с декабря 1831 года – князь) Виктор Павлович Кочубей, первый министр внутренних дел Российской империи и один из ближайших советников Александра Первого. Помимо подозрений в расчетливости, молва обвиняла Александра Григорьевича в супружеской неверности, да и Наталии Викторовне доставалось по этой части. Вдобавок супруги потеряли троих из пятерых детей. В 1839 году от «воспалительной горячки» скончалась их старшая дочь Мариамна, которой вскоре должно было исполниться семнадцать лет. В 1842 году умер, подавившись куриной костью (которую дала