Организаторами сибирского похода Ермака стали Семен Аникеевич и Максим Яковлевич Строгановы. Здесь, пожалуй, нужно сделать отступление от основной темы, чтобы рассказать о потомках Аникея Федоровича. Старший его сын Яков Аникеевич, скончавшийся в сентябре 1577 года в возрасте сорока восьми лет, оставил свои владения по левым берегам Чусовой и Сылвы младшему брату Семену, а то, что лежало по правому берегу Чусовой, – своему единственному сыну Максиму. «Яковлевская» ветвь Строгановых пресеклась по мужской линии в 1668 году после смерти Даниила Ивановича Строганова, правнука Якова Аникеевича. Дочь Даниила Ивановича Анна передала свое имущество Григорию Дмитриевичу Строганову (1656–1715), правнуку Семена Аникеевича, младшего брата Якова Аникеевича и Григория Аникеевича Строгановых. Таким образом, владения двух ветвей – «яковлевской» и «семеновской» – объединились. Что же касается «григорьевской» ветви, то единственный достигший совершеннолетия сын Григория Аникеевича Никита умер в конце 1616 года, оставив после себя дочерей Татьяну и Марфу. В 1629 году владения Никиты Григорьевича были разделены между Андреем Семеновичем, Петром Семеновичем и Иваном Максимовичем Строгановыми. Иван Максимович был отцом Даниила Ивановича. В конечном итоге «семеновичи» стали обладателями всего строгановского богатства.
«Сибирская экспедиция Ермака была… для Строгановых не экспромтом, вызванным исключительно только нападением Бегбелия Ахтакова, – пишет Введенский в «Доме Строгановых…», упоминая часто досаждавшего Строгановым пелымского [14] мурзу. – Эта экспедиция Строгановыми подготовлялась методически несколько лет, на что указывают такие факты, как призыв с Волги Ермака с отрядом казаков за два года до 1581 г., построение на строгановской верфи на Северной Двине двух мореходных кочей [15] для плавания по Ледовитому океану на восток под руководством строгановского послужильца голландца Оливера Брюнеля, который готовился отправиться по поручению Строгановых северным морским путем в устье Оби одновременно с выступлением в поход в Сибирь Ермака Тимофеевича. Надо считать верной догадку С.Ф. Платонова [16] о том, что одновременная организация и подготовка Строгановыми в 1581 г. сухопутного похода Ермака на Иртыш и Обь и мореходный поход под командой Оливера Брюнеля не являются случайным совпадением во времени двух разных предприятий, а были двумя ударами по Кучумовой Сибири, намеченными единым строгановским планом. Совершенно правильно С.Ф. Платонов обосновывает строгановский план вторжения в Кучумову Сибирь: “Очевидно, тот или иной выход на эту реку (Обь) казался им желательным в целях их торговли с азиатскими странами – в первую очередь с Мангазеей, а затем с Средней Азией и даже с Китаем”». О судьбе строгановского морского похода на Обь в 1581 г., в земли, находившиеся в вассальной зависимости от Кучума, мы ничего не знаем, так как начальник этого похода Оливер Брюнель, отправившись в Антверпен по поручению Строгановых набрать им там опытных моряков, к Строгановым уже не вернулся и остался до конца своей жизни в Нидерландах. На предварительную подготовку Строгановыми похода Ермака в Сибирь указывает тот факт, что Строгановы в своих пермских вотчинах отливали затинные [17] пищали… О том, что Максим Яковлевич Строганов, управляющий неразделенной с Семеном Аникеевичем Строгановым чусовской вотчиной, тщательно и основательно подготовил поход Ермака, имеются свидетельства в сибирских летописях. Строгановская летопись сообщает кратко, что Строгановы «(удоволиша их) мздою и одеянием украсиша их и оружием огненным, пушечки и скорострельными (и) пищалми семипядными и запасы многими и всеми сими доволно сподобиша их, и вожев, ведущих той сибирский путь, и толмачев бусурманского языка им даша и отпустиша их в Сибирскую землю с миром». Ремезовская летопись [18] эти общие сведения уточняет: Строгановы снабдили Ермака дружиной «поартелно… по именом на всякого человека по три фунта пороху и свинцу и ружья и три полковые пушки, по три пуда муки ржаной, по пуду сухарей, по два пуда круп и толокна, по пуду соли и двум полоти и колико масла пудов и знамена полковые с иконами, всякому сту по знамени».
Одержав несколько убедительных побед, 26 октября (или 5 ноября по григорианскому календарю) 1582 года Ермак занял покинутый татарами Сибир, куда к нему начали являться с дарами местные жители, в том числе и татары. Всех являвшихся Ермак объявлял подданными русского царя и облагал ясаком. Осенью следующего года Ермак получил от Ивана Грозного три сотни ратников под командованием князя Семена Болховского, но этого подкрепления оказалось недостаточно для успешного продолжения похода. В августе 1585 года Ермак Тимофеевич погиб, а вскоре после того оставшиеся в живых русские воины повернули обратно. С формальной точки зрения сибирский поход Ермака оказался неудачным, поскольку все захваченные казаками земли вернулись к Кучуму, но на самом деле польза от похода была велика. Во-первых, казаки, что называется, «крепко подергали татарского хана за бороду», неоднократно продемонстрировав свое превосходство на поле брани. Во-вторых, Москве стало ясно, что подданные Кучума не склонны хранить верность своему хану. В-третьих, была произведена масштабная разведка местности, облегчившая задачу участникам следующего похода. В-четвертых, у русских сложилось правильное представление о силах, потребных для успешного завоевания Сибирского ханства, а также о необходимости возведения крепостей на завоеванных землях. Первой из таких крепостей стал Тюменский острог, построенный летом 1586 года.
Конец Сибирскому ханству положил боярин Андрей Воейков, разгромивший остатки войска хана Кучума 20 августа 1598 года у места впадения речки Ирмень в Обь. Кучум имел численное превосходство в сотню воинов (пятьсот против четырехсот) и находился в укрепленном стане, но внезапность нападения и хорошая боевая выучка обеспечили русским победу. Правда, Кучуму удалось бежать в Алтайские степи, но власть свою он утратил окончательно и более опасности не представлял.
Строгановы активно содействовали окончательному завоеванию Сибири. Так, например, по царской грамоте от 2 июля 1592 года Максим Яковлевич и Никита Григорьевич Строгановы обязывались выставить из своих пермских вотчин «сто человек ратных людей с рушницами, и с луки, и кремли и с рогатинами и со всяким ратным боем». Содержание выставленных ратников полностью ложилось на Строгановых. «Таким образом, и во время завершения завоевания Западной Сибири пермские вотчины Строгановых являлись важнейшей тыловой базой, откуда велось правительственное наступление на Сибирь, – пишет Введенский. – Здесь же проходило формирование необходимых для этого завоевания военных сил.
Отношения с престолом не всегда складывались хорошо. В 1588 году царь Федор Иванович, третий сын и преемник Ивана Грозного, отписал на себя, то есть конфисковал всю орловскую вотчину Никиты Григорьевича Строганова на Каме вместе с Орёл-Городком. Причины, вызывавшие царский гнев, остались неизвестными, поскольку «конфискационная» грамота не сохранилась (есть предположение, что она была намеренно уничтожена кем-то из Строгановых как порочащая историю славного рода). Никите Григорьевичу удалось в скором времени вернуть