Но вот одно окошко приоткрывается. Тонкая знакомая рука придерживает плотную ткань. Видимо, Лена наблюдает за сыном. И снова штора опускается на место.
А на террасу выходит сама Лена. В сером струящемся платье, в розовых туфлях на высоком каблуке. Таращусь на нее как пацан. Сердце ухает, как ненормальное.
Что происходит, бл.дь? Дух перехватывает, как у малолетнего придурка. Я в школе так на нее не реагировал. Просто знал, что она будет моей. Всегда знал.
А выходит, ошибся!
Глава 16
Сердце сначала обмирает, а потом скачет как ненормальное.
Чтоб ты провалился, Плехов! И откуда только взялся на мою голову? Жил себе спокойно двадцать лет. Что сейчас случилось?
И что мне делать? Уехать из города? Так Олег Иванович как клещ вцепится и не отпустит. Везде найдет. Ресурса ему сейчас хватит.
Только зачем? И так все ясно. Олег изменил мне с Оксаной. Старший мальчик сильно на отца похож. Какие еще нужны доказательства? Поэтому все разговоры в стиле «меня подставили» – только разговоры.
Старая боль прорастает сквозь тело и снова не дает дышать.
Как ты мог, Олег? Почему?
Смотрю на высокого статного мужчину, стоящего на террасе напротив, и только теперь замечаю Лешу и Мишу. Мальчишки, как зайчики, сидят на лавочке, крутят в руках игрушки-трансформеры и о чем-то тихо переговариваются.
А Олег и не думает уходить. Стоит как истукан и пожирает меня глазами.
«Ладно, тогда уйду я», – выдыхаю раздраженно. Развернувшись, фурией влетаю в небольшой кабинет, выходящий огромным арочным окном на парк и фонтан.
– Что случилось? Леша идет? – отвлекается от айфона Лёня.
– Там Плехов, – только и могу вымолвить. Ни двинуться не могу, ни рукой шевельнуть. Просто стою как пугало огородное и глазами хлопаю.
– Твою ж мать, где? – Лёня поднимается с мягкого дивана. Обнимает меня за плечи, помогает сесть. Даже бутылку с «Боржоми» открывает. Наливает мне в стакан газированную воду.
Делаю глоток. Пузырьки жалят горло, будто мелкие муравьи. Откидываюсь на спинку кресла и во все глаза смотрю на Акулу.
– Что будем делать?
– Ничего, – пожимает он плечами, заставляя серый пиджак от Армани ходить ходуном. – Сейчас съедим десерт, – кивает он на принесенный официантом шоколадный фондан, – расплатимся и поедем, Лена, – говорит спокойно и строго, будто на лекции.
– А Плехов? Он следит за мной, что ли? – только и могу вымолвить. Как маленькая дурочка, честное слово.
– Это случайность, ты же понимаешь. Он тут по своим делам, – тихо убеждает меня Касаткин. Гладит по руке, как в прежние времена.
Любовное наваждение исчезло, как только я забеременела. Поэтому сейчас нас связывают только дружба и общий бизнес.
Лёне как чиновнику нельзя заниматься коммерческой деятельностью. И инвестировать никуда нельзя. Поэтому весь бизнес записан на меня, а деньги там крутятся общие. Семьдесят процентов мои, тридцать – Касаткина. Плюс все административные заморочки на нем.
– Мне бы дивиденды вывести, – Лёня садится в кресло напротив. Берет мои руки в свои.
– Я скажу главному бухгалтеру. Сумму мне напиши, – блею как коза. Понимаю, что Касаткин пытается меня отвлечь. Заставить спорить, возражать. Ну кто до закрытия финансового года выбирает прибыль?
Но мне сейчас все равно. Сердце колотится, уши заложило, а спина покрылась холодным потом.
И все из-за Плехова!
– Что, собственно, произошло? Почему этот тип только сейчас решил объявиться? – напыщенно спрашивает Лёня. Задирает подбородок и нос с горбинкой. Еще бы щеки надул для важности.
– Демин говорит, его жена помирать вздумала. В чем-то там призналась. Вот Олег ко мне и прискакал.
– В чем? Я тебя умоляю, – морщит нос Лёня. – Так не бывает, двадцать лет забвения, а потом как черт из дупла.
– Не знаю я, – огрызаюсь нервно. И честно говоря, понятия не имею, что делать дальше. Как избавиться от назойливого внимания Плехова?
Нервирует он меня. Дергаюсь, когда его вижу, и дрожу, как последняя идиотка. В таком состоянии работать невозможно.
– Он идет сюда, – кивает на распахнутую дверь Лёня.
На одну секунду обращаюсь в слух. Шагов на лестнице не слышно. Значит, Олег идет мимо детской площадки.
– Поцелуй меня, – порывисто прошу Акулу.
– Ты уверена? – поднимается он. Нависает над моим креслом. Впивается в рот злым поцелуем. А я, как в старые времена, обнимаю его одной рукой за шею.
А сама слушаю, как по лестнице топочет Олег. Пять тяжелых шагов вверх. Пауза. Охренел. Застыл в дверях. И пошел вниз, грузно впечатывая ботинки в хлипкие ступеньки.
– Миша, иди обедать, – рявкает где-то внизу.
– Фу-ух! – отпускаю край Лёниного пиджака. Выставляю между нами локоть. – Это было крышесносно, – смеясь, откидываюсь в кресле. Болтаю ногой и чувствую себя победителем. – Надеюсь, теперь он от меня отстанет!
– Сомневаюсь. Такие люди от одного поцелуя с дистанции не сходят, – скупо улыбается мне Касаткин. Возвращается на диван, задумчиво смотрит в окно и выдает хрипло. – Выходи за меня замуж, Лена.
– Ты думаешь, это обязательно? – спрашиваю скептически.
– Наше маленькое шоу даст только кратковременный эффект, – усмехается криво Касаткин. – Я краем глаза заметил выражение его лица… Он не обалдел, Лена, он разозлился.
– Какая разница? – стою на своем. Замуж за Акулу я точно не собираюсь.
Придвигаю вбежавшему Леше тарелку с десертом и строго смотрю на часы.
– Ешь, сыночек, и домой поедем. Уроки надо делать.
Лешик ест торопливо и с набитым ртом рассказывает, как встретил Мишу. Как они играли, и можно ли будет пригласить его к нам.
«Нет! Ни за что!» – за малым не кричу от отчаяния. А вслух выдыхаю спокойно.
– Я не против. А как Мишина мама? Она его к нам отпустит?
– Не знаю! – уплетает фондан Алексей. – Она в больнице. А Миша живет теперь с папой. Он у него добрый. Разрешит.
Вот только этого мне и не хватало!
Глава 17
В первый момент мне сносит крышу. Зашел поболтать, а тут… За малым не оттаскиваю старую лысую плесень от Ленки.
«Всечь бы ему, спустить с лестницы», – сжимаю кулаки от ярости. И на последних волевых заставляю себя развернуться и уйти.
Перед глазами стоит отвратительная сцена. Лена моя и этот