Но сначала семья.
* * *
Молодой бог сидел на куске астероида в открытом космосе, невидяще уставившись в даль. Братья и сестры были спасены — он поглотил всю черноту до последней капли. И переварил. Став сильнее, на много сильнее… Тяжелый вздох…
Они стали бояться его.
Атор слышал их страх, оттого и ушел, так и не попросив помощи для задуманного. Оставалось прибраться за собой. Лишь Эллария не пожелала излечиться, наглухо забившись в неизвестной дыре. Юноша вздохнул и вспомнил, что еще успел натворить.
Хель.
В конце концов, долго уже сидела и еще немного подождет. Надо уничтожить тварей и отправить обратно остальные виды, что по ошибки притянулись на Эдо, пока они не пустили корни и не пожрали половину населения. Своих разумных хватает.
Исполнить задуманное не удалось. Магическая система игры скрутила Атора, посчитав благие намерения за жульничество — ход не в свое время. Когда сил стало не хватать, система опустошила игроков, хапнув столько, сколько нужно. Огмиос при создании учел не все нюансы.
Все вырубились, кроме последнего игрока, остававшегося инкогнито, и Элларии. Ей помогала темная сущность.
Темница Хель, подпитываемая силами бога войны, дрогнула. Бессознательное высохшее тело на полу никак не отреагировало, когда с потолка в глухой тишине гулко шлепнулся на пол маленький камешек, открывший путь тусклому холодному лучику света…
* * *
Роззи
Порой очень хочется присесть и прожить чувства. Для этого нужно время, но есть оно не всегда. Заботу о Бетти и Вигмаре никто не отменял. Гилберт проснулся сам и, шумно сопя, сползал с каменюки. Сделав шаг, неуклюже свалился на попу — затекли мышцы. Присела, чтоб помочь и вздрогнула от мощного взрыва, превратившего двери в тучу брызг, разлетевшихся по всему периметру. Родовые артефакты снова выставили купол.
Черная Роза в голове тихонько ворчала, но была бесконечно счастлива, что наши с ней ненормальные деньки получили продолжение. Пока Вильгельм и Эддрик мчались, пересекая метры, вывела остатки сонного зелья из наследника.
Вильгельм, не обращая внимание на гневное сопение…мужа, стиснул ничего не понимающую меня в крепких объятиях, уткнувшись головой в мою макушку. С его ростом это было проблематично, но он исхитрился и согнулся.
Эддрик горько поджал губы и опустил взгляд. Гилберт беззвучно прошептал: Эревард. Стало понятно поведение Вильгельма. Погладила по спине, посылая легкие успокаивающие импульсы.
Вкратце поделились друг с другом последними событиями. Сладкая парочка в лице Вильгельма и Эддрика громко ругалась на тему излишнего самоуправства женщин. Долго им разглагольствовать не дали. Гилберт извинился и решительно ускакал в известном направлении — к Агнесс.
Втроем собрались к опекуну и мелкой, но жизнь внесла свои коррективы: в голове раздался голос благодетеля, изъявившего желание пообщаться на крыше. Сейчас. Стеклянный взгляд и застывшая поза не прошли мимо, пришлось пообещать все рассказать позже.
Последние лучи заходящих светил раскрашивали причудливыми красками все, до чего могли дотянуться. Деревья мерцали золотыми и оранжевыми коронами. Воздушный пух облаков подсвечивался снизу розовыми, желтыми и сиреневыми красками, от чего они становились похожи на цветную сладкую вату, так любимую земными детьми. Трава то тут, то там выхватывала немного красок, стараясь не отставать в этом сказочном великолепии природы. Теплая ночь обещала много легких снов, ласковый ветер мягко обдувал разгорячённое тело, словно старался сдуть переживания и усталость.
На самом краю, свесив нижнюю часть, расположился знакомый переливающийся силуэт. Устало плюхнулась рядом. Несколько минут провели в тишине.
— И что теперь? — первой не выдержала я, хотелось проведать своих и на час забуриться в ванную, отмокая в куче ароматных масел с барашками из пены.
— Жить, — усмехнулся мужчина. — Ты справилась, поздравляю.
— Могли бы и помочь, — сварливо пробурчала в ответ.
— Тогда это я был бы молодцом, а ты бы ничему не научилась, — тихо рассмеялся собеседник.
— И была бы совершенно не против, — покивала ему головой.
— Славно потрудилась, показала себя с хорошей стороны, — отчего то мне резко захотелось испариться. Желательно на соседнюю планету. — И я подумал, а почему бы не сделать тебя богиней, как и предлагала темная сущность? Например, богиня справедливости? Или защитница слабых?
Сияние тускнело и совсем погасло, являя мужчину средних лет. Около сорока лет, лицо было лишено морщин, густая короткая шевелюра колыхалась каштановым полем на голове, лукавые глаза цвета молочного шоколада, овальное лицо, крупный, чуть картошкой нос и большие губы. Вроде добродушный, но в тоже время опасный. Высокий, подтянутый, с литыми мышцами по всему телу… Желание треснуть за все хорошее, особенно за последнее предложение, не пропало, а боязливо отбежало в сторонку. Резкий ответ перестроился в полете:
— Щас!… В смысле благодарю, батрачьте сами. А можно узнать кто вы?
— Книжки читать надо лучше и в храмы ходить иногда, — пожурил этот индивид. — Я — бог-отец Таранис справедливости и мудрости, Ютария — моя жена, остальные наши дети. Еще встретимся после твоей смерти, — сказал как бы между прочим.
— Понятно, — пожала плечами, покивала и выпила до дна успокоительного, выуженного из сумки-артефакта. Повлиять на это не могу, а сделать вид, что не услышала — запросто!
— Почему вы все это допустили? — спокойно спросила у него. — Дали творить детям дичь, обрекая тысячи людей на смерть и страдания? Почему не прекратили дерьмовые игры, натрескав подзатыльников? Чем не угодили темные?
— Мои дети еще очень юны по меркам богов, и как все потомки должны взрослеть, учиться, отвечать за свои ошибки. Чем больше силы, тем больше ответственность, кажется, так ты говорила? Так же, как и все родители, мы даем возможность набить шишки, минимизируя урон. Темным просто не повезло попасть в первые игры, команда на команду. Гномы попали во вторые игры. Дети не смогли договориться и из-за безумия спустились, накуролесили.
— А мы расхлебывали!! — не смогла сдержаться. — Кому из богов Сибилла перешла дорогу?
— Элларии, богине любви. Она будет наказана… Игры закончились, пришлая душа, но Эдо изменился. Строй свои больницы, обучай, развивай людей. В общем, делай все, что требует твое сердце. Это будет на пользу, даже буду помогать. Иногда.
— А если хочется треснуть? Это был риторический вопрос, — пробормотала под нос и продолжила более громко. Бог сделал вид, что не услышал первую часть. — Я говорю не согласна с вашей философией, как лицо, заинтересованное в спокойной жизни… Что значит Эдо изменился? Можно подробнее? — подняла брови наверх.
— Атор в