— Тшшшш, — раскачивалась в стороны, баюкая подругу. — Все будет хорошо, Агнесс. Ты столько раз помогала мне, я не оставлю тебя. Хорошо, уедем, все вместе… Только поговори с ним, пожалуйста. Он ждет, там за дверью.
— Нет, нет!! Не проси!!! — отрицательно мотала головой подруга, зажав уши руками.
— Филипп собирался переселить свою душу в тело сына и чуть не убил его.
— Чтоооо? — округлила глаза Агнесс, подавшись головой вперед. — Где он?!
Вскочила и побежала, отбросив мешающий стул к стене. В открывшейся двери было видно, как наследник обнимает свою истинную, подхватывает на руки, шепча слова утешения и уносит на выход.
Надеюсь, они помирятся. Иначе, мы всем табором снимемся и свалим в Ганзу. Пусть сам восстанавливает свое хозяйство. В покои вошли незнакомые стражники.
— Мы будем охранять, госпожа, — поклонился один из них. — Приказ его высочества. В столице не спокойно. Город атаковали неизвестные твари, население пострадало. Во дворце замечены не были. Все свободные маги прочесывают улицы города.
И вышли. Нда. Как-то я забыла о пришельцах…
Вернулись те, что ушли за камнями, неся полные корзины в обеих руках. В масштабах королевства это ничтожно мало. Прикрыли двери, установили купол от просушивания. Собравшейся полукругом семье пересказала разговор с богом Таранисом. Раздала каждому по камню, велев изготовить рукоять или носить в виде кулона, никогда не снимая. Вильгельму, как сыну своего отца, постоянно приходили вестники и слуги с посланиями. Хмурая складка на его лице все росла и росла.
— Розалинда, я могу взять все это на ночь? — кивнул он в сторону камней. — Под мою ответственность, все верну. Раздам под клятву и прочешем город и окрестности. Мы не можем сидеть просто так, отправляя безоружных магов на убой.
— Конечно.
— Часть останется во дворце, тем, кому доверяю. Здание не покидать. Где и есть самая лучшая защита, так это здесь. Если что, бегите в храм, просить защиты у твоего покровителя. Эддрик проводит на нижние уровни.
— Я бы хотел пойти с тобой. Пусть от меня мало толку, — перехватил он руку поднявшегося Вильгельма, — но кресло хороший артефакт.
— Эддрик, кажется, я забыла кое-что рассказать, — замялась. — Таранис исцелил тебя.
Назвать его мужем не поворачивался язык. Принц по очереди осторожно вытянул обе ноги, крепко опираясь руками, не смело попробовав встать. Закрыл глаза, сдерживая эмоции. Сделал пару шагов и счастливо улыбнулся, резко крутанувшись к Вильгельму.
— Я в деле! — сияли его глаза. — Спасибо, — выдохнул он, подлетев и обняв меня. — Не выходите.
Вигмара и Ги с собой не взяли, оставив защищать нас. Подхватили корзины и скрылись, умчавшись в ночь. Все разошлись спать, день был длинный и насыщенный событиями.
Ползти в ванну не было сил.
* * *
Агнесс
Бесконечная нежность и любовь переполняли мое сердце. Взгляд скользил по до боли знакомым чертам лица, стараясь выхватить каждую деталь и запомнить, чтобы мазками и штрихами словно невидимый художник воспроизводить в воздухе серебристыми линиями силуэт долгими холодными вечерами. Без него каждый вечер пронизан стужей и печалью. Забравшись с ногами в уютное кресло, в компании очередной бутылки вина, я буду вспоминать… Каждое мгновение этой волшебной ночи, что мы украли, вырвали у судьбы в подарок за эти годы разлуки. Внутренний огонь, что едва тлел внутри потухающими углями, сыто млел и пел песни в унисон с душой.
Приподнявшись на локте среди вороха подушек на скинутом в порыве страсти одеяле, я безмолвно прощалась. За окном разгорался пожар нового дня. Алые и желтые росчерки безжалостно пронзали утреннюю дымку, заявляя свои права.
Пора было и мне, а я все никак не могла надышаться счастьем.
— Будь счастлив, — беззвучно прошептали мои губы, не решаясь более касаться, дабы не разбудить.
Мы сгорали и возрождались вновь всю ночь, уснув лишь час назад. Грудь мерно поднималась и опускалась. Что за сны тебе снятся, любимый? Надеюсь, в них мы будем вместе навеки…
Гилберт говорил много слов. Правильных, громких, от всего сердца, глупых, бессмысленных, но таких приятных. Сегодня безжалостно растоптало вчера, возвращая в жестокую реальность. У него впереди трон, твари, королевство и жена. У меня — дорога, вино и бешеная Роззи. Хотя, уже без нее. Там появился муж…
За годы отработанный навык бесшумно ускользать из остывающей постели помог и сейчас. Набросив на голое тело платье, тихонько лавировала на носочках, огибая разбросанные вещи и предметы. Горло саднило от криков, запястья горели, на коже расцветали коричневые, жёлтые и лиловые следы от сильных пальцев. Ну и пусть.
Все заберу с собой.
— Ну и куда ты собралась, — спросил хриплый ото сна голос снизу.
Вздрогнула, словно воровка, застигнутая с поличным, в страхе обернувшись назад. Подперев рукой подбородок, он укоризненно взирал на меня. Тяжело вздохнул и подошел, вставая на одно колено и беря руку в плен.
— Агнесс, выходи за меня. Отец мертв, тебе больше ничего не грозит. И я могу, наконец, перестать претворяться, став самим собой. Отрекусь от трона, поселимся в живописном уголке, рядом с морем, а хочешь, будем странствовать? Все, что пожелаешь. Главное, вместе. Что скажешь, душа моя?
— Нет, — замотала головой, разбрызгивая слезы. — Так нельзя! Ты должен править, из тебя выйдет прекрасный правитель, самый лучший!
— Раздели это со мной!
— У нас никогда не будет детей! Как ты не понимаешь!? Так нельзя! Шлюха на троне! Аристократы никогда не примут! Будет бунт! Покушение за покушением!
— Я смогу обеспечить твою безопасность, — произнес ледяным голосом Гилберт, сгребая в объятия. — И чтобы больше не слышал, таких слов в твой адрес. Они примут, — с нажимом произнес он, — будут любить и искренне улыбаться, — в голосе неприкрытая угроза, — даже не сомневайся.
— Нет, не хочу.
— Значит, уйдем вместе. Можем дать семью любому малышу, какого выберешь. Хоть весь приют. Я больше никогда тебя не отпущу. Это