— Ну, я же совсем тебя не знала, — вздыхаю смущённо, опуская глаза. — А таких настойчивых кавалеров у меня никогда не было, вот я и решила, что у тебя есть какой-то интерес.
— Прописка? — усмехается Дамир.
— Ну что ты начинаешь! — окончательно смущаюсь и откладываю ложку на блюдце. — В стрессовых ситуациях мой мозг иногда генерирует вот такие странные мысли.
— А расскажешь мне про Рому? — Дамир внезапно становится серьёзным.
— А что тебе про него рассказать? — пожимаю плечами. — Ты сам всё видел. Обычный ребёнок, только молчит.
— А как он до тебя доносит то, что ему что-то нужно? Жестами?
— Ну да, — киваю. — Так-то он и буквы знает, может даже написать простые слова. Всё знает, всё умеет, просто не говорит.
— А у его отца не было в роду никаких заболеваний?
— Я не знаю, — вздыхаю. — Он достаточно быстро самоустранился, узнав о беременности. А я и не спрашивала у него ничего до этого.
Когда я замолкаю, Дамир лишь тяжело вздыхает, а затем внезапно пересаживается ко мне ближе и просто притягивает к себе на грудь. Я обнимаю его в ответ, прижимаюсь к горячему крепкому телу и глубоко вдыхаю аромат свежих духов. Сразу же чувствую себя защищённой и какой-то умиротворённой.
— Помнишь, ты сказала, что тебе ничего не нужно, что ты поможешь мне просто так?
— Угу, — отзываюсь тихонько.
— Тогда я подумал, что ты очень скромная девушка, и решил, что всё равно нужно чем-то тебе оплатить.
— Тогда ты ещё просто не знал, что я со свадьбы ушла без трусов домой, — усмехаюсь, и Дамир тоже следом за мной смеётся.
— Да, — качает он головой, — с трусами действительно получилось смешно. Так вот, я нашёл то, чем хотел бы оплатить тебе за твою помощь.
Мне становится не по себе от этих слов, потому что опять складывается ощущение, что Дамир ставит точку в наших отношениях. Типа: «Ты мне помогла, Юля, спасибо, теперь я с тобой расплачусь, и до свидания».
— И чем же? — вздыхаю, нехотя отлепляясь от его груди, и серьёзно гляжу в глаза цвета тёмного янтаря.
В груди неприятно ёкает, ведь мне совершенно не хочется расставаться с Дамиром. Мне очень понравилась наша игра, и я отдаю себе отчет, что влипла. Запала на него — красивого, обходительного и успешного, как западают те же девочки-работницы бутиков. И мне хочется продолжения, но я прекрасно понимаю, что по факту между нами нет ничего, кроме секса и ревности.
— Я нашёл, где лечат алалию, — улыбается он. — Поспрашивал у друзей и знакомых докторов и выяснил, что есть большой центр. Там и лечение, и реабилитация — всё вместе. Правда, это долго, месяца три придётся лежать вместе с ребёнком. Но я уже договорился о консультации и хочу, чтобы вы с Ромой прошли курс лечения.
— Дамир… — ахаю, представляя, что он отвалил целое состояние за реабилитацию.
— Ничего не говори, — тут же реагирует он. — Я в состоянии помочь ребёнку и его прекрасной маме. Это бесценно, Юля.
— Это поэтому мы с тобой не сможем видеться? — усмехаюсь смущённо.
Он кивает с лёгкой полуулыбкой, а я не могу удержаться и тянусь к нему для поцелуя.
— Меня не отпустят с работы так надолго, наверное. — вздыхаю после поцелуя. — А я не готова потерять эту работу.
— Отпустят. Я обо всем договорюсь. — успокаивает меня Дамир. — Любой вопрос я в состоянии решить, Юля, можешь не переживать. Думай сейчас только о здоровье сына и доверься мне, пожалуйста. Хорошо?
— Хорошо, — улыбаюсь.
На самом деле, это безумно приятно, когда мужчина способен решить любые твои проблемы, а ты можешь почувствовать себя слабой девочкой, а не тягловой лошадью.
— Останешься у меня на ночь? — шепчет Дамир мне в губы и жадно набрасывается на них.
— Останусь, — отвечаю сквозь поцелуи.
— А с Ромой меня познакомишь поближе?
Глава 34. Власть
— Дамир, — вздыхаю. — Я не уверена, что это хорошая идея.
— Почему? — хмурится он.
— Ну, — пожимаю плечами, — мне кажется, пока рано.
— А когда будет нормально? — задаёт он, казалось бы, простой вопрос. Только вот я не знаю на него ответа.
Когда?
Когда наши отношения перерастут во что-то большее, чем секс? А перерастут ли? На разведенках с детьми такие, как он, не женятся. Сам же сказал: его родителям очень важно, чтобы невеста была невинная и тоже с Кавказа. А я пролетаю по всем параметрам. И не думаю, что Дамир пойдет наперекор своим родным – для кавказца семейные ценности это святое.
Я могу его понять. Я уже даже верю, что я ему нравлюсь. Только одно другого не отменяет. Совместное будущее — вряд ли про нас.
— Ну… попозже. — стараюсь ответить тактично. — Я считаю, что нам самим нужно получше узнать друг друга.
— После больницы нормально будет? — уточняет Дамир.
“Ну, ты еще дату в календаре кружочком обведи!” — хочется съязвить.
— Решим ближе к делу, — улыбаюсь.
— Нам же еще в поход ехать, не забудь. Мне бы хотелось до этого наладить контакт. А вы с больницы пока вернетесь, уже весна будет.
— Капец, — испуганно выдыхаю. — А работать мне когда? Меня уволят.
— Юля, я все решу. — Дамир берет меня за руку и сжимает ее легонько, но я буквально тут же непроизвольно успокаиваюсь.
Наверное, вот это чувство описывают, когда говорят “как за каменной стеной”.
— Хорошо, — соглашаюсь, как загипнотизированная. Может, у него цыгане в роду? — У тебя нет цыган в роду?
Дамир подвисает, медленно моргая.
— Нет. — хмурит брови, явно анализируя мой вопрос.
— Я просто подумала, что ты на меня странное успокаивающее влияние оказываешь и решила пошутить, — признаюсь Дамиру, чтобы он не ломал голову.
— А, — усмехается он, расслабляясь. — Юля, это называется “забота”.
Забота… Мужская забота — это очень странно, но чертовски приятно и даже возбуждающе. Наверное, не менее возбуждающе, чем секс в примерочной, если не более.
— Поехали пить вино? — закусываю губу и смущенно опускаю глаза, поймав себя на том, что я тоже хочу проявить заботу об этом невероятном мужчине, но не знаю как.
— Поехали, — тут же соглашается Дамир и встает.
Залюбленная и наевшаяся вкусняшек, я умудряюсь заснуть по пути к его дому и, вместо того, чтобы поболтать во время дороги, вижу какие-то яркие сны про работу, Рому, Дамира и — внезапно — его родственников. Видимо, мозг очень хочет выдать желаемое за действительное, потому что во сне я обнимаюсь с ними, как со своими родными. Даже подскакиваю от неожиданности.
Мы уже приехали к дому Дамира, а сам он стоит со мной на руках возле машины. Хватаюсь от неожиданности ему за шею.
— Испугалась? — Дамир крепче прижимает меня к себе. — Прости, я просто не хотел тебя будить, ты так сладко спала.
— Я тяжелая, — смотрю на него серьезно. — Не надо надрываться.
— Ты — пушиночка, — улыбается Дамир и, вместо того, чтобы отпустить меня, тащит к крыльцу.
— Стопудовая, — вздыхаю.
— Юля, прекрати, — возмущается он и внезапно перехватывает меня так, что я сижу уже на одной руке, а другой он достает ключ.
— Дамир, ты сдурел! — взвизгиваю, хватаясь за него еще крепче, а он лишь смеется в ответ и заносит меня в дом и уже там ставит на пол.
Не успеваю даже шевельнуться, как тут же подвергаюсь атаке поцелуями. Настойчивые руки ловко стаскивают с меня пуховик, дорогущая дубленка Дамира снова летит на пол. Пищу, когда он подхватывает меня под ягодицы и заставляет обвить его талию ногами.
— Юля, — рычит он мне в губы, жадно покусывая их, — сначала вино или в душ?
Пока я соображаю, с чего лучше начать, Дамир уже несет меня куда-то, не давая опомниться.
Я будто в нирване жадно покрываю его шею короткими поцелуями и вдыхаю аромат духов, смешавшихся с запахом уличной свежести и мужественного аромата самого Дамира. Он пахнет так вкусно, что едва слюни не текут. Вдыхаю поглубже, веду носом от ключицы к уху, прикусываю мочку, а Дамир шипит сквозь зубы, нетерпеливо сжимая меня в объятиях и быстро поднимаясь по лестнице.