Нет, вид более-менее человеческий. Уже успел отожраться, но не превратился, и дневного света еще не боится. Я выстрелил трижды, пока наконец не попал ему в голову, и только тогда он упал, перекатился через нее, да так и остался лежать.
— Пошли, пошли, пошли! — скомандовал я. — Вперед!
Побежали по дороге, добрались до пробки. Как ее растаскивать-то? Вид у машин так себе.
У первой пришлось разбить окно, вывернуть руль, чтобы колеса встали в нужное положение. А она еще и не очень легкая — джип от Лады, новенький, такие совсем недавно стали выпускать. Хотя это скорее паркетник, чем внедорожник, не «Нива», не проедет по говнами.
Парни толкали сзади, держась за багажник, а я в дверь уперся. Через несколько секунд машина скатилась с дороги, благо тут небольшой уклон был, врезалась в ворота дома, чуть промяв их. Скрежет, визг ломающегося металла, но скорость небольшая, насквозь не пробила, и с петель тем более не снесла.
Следующая тачка. Эта стоит как надо, так что ее просто сбросить. Малолитражка, так что и одного человека хватит. Вот я и уперся в нее руками, ногами в землю, разогнул колени и практически побежал. Не хрен ей тут стоять.
Еще три осталось. С еще двумя разобрались без затруднений: двери были открыты, повернули руль и столкнули.
А вот с последней проблемы. Она реально врезалась на скорости, так что от передней части машины практически ничего не осталось. Я толкнул один, но ничего не получилось. Парни сразу же отреагировали, схватились все вместе. Пошло, туго, но пошло, выволокли с дороги.
УАЗ подъехал. Я заметил, что у Азама лицо очень уже напряженное. А чего это?
А потому что за УАЗом зомби следуют. С параллельных улиц выходят. Не очень много, но выходит.
— Все, пошли-попрыгали! — приказал я. — Валим отсюда, парни!
Побежали к тачке, запрыгнули внутрь, я все так же на переднее пассажирское, остальные в салон через боковую дверь. Схватил ремень, пристегнулся. Водитель наш притопил педаль газа, «буханка» рванулась вперед, как будто только этого и ждала, и через несколько секунд мы вырвались на оперативный простор.
И оказались на дороге. Немного проехали, потом поворот.
Здесь местами машины тоже встречались, но проехать все равно можно было. Не зря я подумал о том, что пробки будут в основном в населенных пунктах, где зомби бродили, и люди. Люди, возможно, пытались остановить тачки, а зомби заставляли водителей паниковать. А там, где паника, там и столкновения.
Мы проехали мимо сразу нескольких машин, Азам выехал на встречку. Я отметил рядом одиноко стоящую сгоревшую машину. Причем, загорелась она явно не просто так — вон, дырки от чего-то на дверях, похоже, что дробью зацепило.
Ага, понятно. Значит, отбросы человеческого общества и тут были. Хотя свалить давно должны. Кого тут грабить-то? Давным-давно никто не ездит, просто некому. Ну и хрен с ним, стоит машина и стоит, главное — проезду не мешает, иначе мы бы ее не столкнули бы. Там ведь и шины лопнули, и в машине прикипеть должно было все, что могло.
— Фух, выбрались, — проговорил за спиной Чуваш.
Я посмотрел на него, и увидел, что он довольно улыбается.
— Видишь, — сказал я. — Я же говорил тебе, что они совсем не страшные.
Тот ничего не ответил. Надо бы доложиться по рации, надо же поддерживать вид, что мы организованный рейд, а не просто кучка энтузиастов-любителей. Я взялся, включил нужный канал, и проговорил:
— База, это Наркоз-1, — такой уж нам позывной выдали, не знаю ничего. — Как слышно?
Сквозь шипение послышалось в ответ:
— Наркоз-1, это База. Слышно громко и четко.
У них там, очевидно, что-то мощное стоит. Сигнал обычных раций-то глушится, а тут от самого Степного до Кировского добило. Да уж, оснащение у «Воронов» неплохое, тут ничего не скажешь.
— В Желябовке зомби. Дорогу пришлось чистить. Потерь нет. Доложи Сергееву по-братски, нормально идем, может быть, сегодня обернемся.
— Принято. Конец связи.
Все, я снова выключил рацию. А теперь в дорогу. Минут двадцать дополнительно потратили. И если все пройдет гладко, то через полтора часа мы окажемся на северных окраинах Симферополя.
Правда, время дороги считать сейчас в Крыму глупо и бесполезно. Потому что вообще никто не знает, что может случиться.