Уйти в горы и партизанскую войну устроить? Вариант, конечно, вот только они снова на селянах начнут отыгрываться. Хотя партизанскую войну вести действительно надо, но только так, будто мы не при делах. А это сложно, потому что в селе народа особо нет, и все на виду.
Как вариант, сейчас можно благополучием селян заняться. Отправиться в город, добыть еды для всех. А заодно еще что-нибудь поискать, чем потом можно будет дань выплатить в следующие месяцы. То же бухло — возьмут они его, точно.
А еще… Надо союзников искать. В одиночку мы не вывезем, точно. А кто мне в голову приходит? Те селяне из Краснокаменки? Да уж, очень полезные союзники будут — старичье да бабы.
Остаются «росгвардейцы». У них есть личный состав, оружие, техника. И бандиты им точно не по нраву будут. Да только вот до них тащиться через половину острова, и они могут еще и не согласиться вписаться. Если у них все спокойно, то зачем им это?
С другой стороны, они тоже должны понимать, что если тут новый порядок организуется, то покоя им не дадут.
Так что остаемся в тени, занимаемся разведкой и…
Кстати, рация. У нас теперь есть рация бандитов, и мы можем подслушивать их переговоры. И зарядное устройство имеется, пусть его и надо разместить где-нибудь на солнце. На крыше дома с обратной стороны, которая во двор выходит. Панель маленькая совсем, заметить не должны.
Кстати. А вот, похоже, и работа для Наташи нашлась. Мониторить каналы и записывать все, что говорят бандиты. Позывные, планы и прочее. А нам…
А нам нужна машина, хотя бы одна. Еще неплохо было бы добыть мин. Тогда, если мы снесем Фреда и его людей, то когда к нам приедут уму-разуму учить, то кровью умоются. Если у них, конечно, артиллерии нет, которой можно будет отработать по селу откуда-нибудь из-за горизонта. И чтобы все в пыль и труху, и никого живого.
Знакомый пейзаж будет, видел уже не один раз. И каких-то укрытий в деревне нет, кроме подполов, пожалуй. Да и те — так себе.
Вернулась Лика с глубокой тарелкой и ложкой. Протянула их мне.
— Подогрела немного, — сказала она. — Борщ на тушенке сварила сегодня. Не могла найти, к чему руки приложить.
Пахло вкусно. Суп был красным, видимо, она и уксус нашла. Свекла плавала, капусты много. Пока овощи есть свежие с огородов, нормально. Как их не станет — беда начнется. Заготовки надо делать на зиму, а следующей весной картошку сажать везде, где можно. Она спокойно в погребах пролежит. Поля нам все равно не сеять.
Надо же, о следующей зиме задумался. До осени бы дожить.
Я взял ложку, отхлебнул немного супа, проглотил. Вкусно. Лика вообще, как выяснилось, очень вкусно готовит. Старается. Молодец она у меня, правда устает сильно. А если я ее начну еще и в город брать?
А ведь страшно. Я потерять их боюсь, очень сильно. Обеих: и Лику и Наташу. Но делать нечего, еще один подготовленный боец нам очень нужен. А теперь и глушеное оружие имеется, нужно будет только объяснить Лике, как с американским карабином управляться. Ну она поймет, не глупая.
Еще ложка. Потом еще и еще. Я поднял голову и увидел, что моя девушка смотрит на меня с улыбкой.
— Что такое? — спросил я.
— Ты как будто три года не ел, — она снова улыбнулась. — Да и приятно это, что мой мужчина мою еду ест. Как сходили-то?
— Неплохо, — ответил я. — Очень неплохо. Теперь у нас есть много оружия. Шесть автоматов, снайперская винтовка, пулемет. Гранаты, патронов полно. Правда, все американское. Это, считай, заново учиться, как всем этим пользоваться.
— И что дальше делать думаешь? — спросила она.
— Я не знаю, — я пожал плечами. — Сперва продовольственную проблему решать будем. Что потом — потом.
— Это хорошо, — выдохнула она. — Хоть сколько-то относительно спокойно проживем. А то я боялась, что ты оружия наберешь, да с шашкой наголо на бандитов бросишься. Тревожно, знаешь ли.
— Да когда я с шашкой наголо на кого бросался, — я поднял тарелку и отхлебнул из нее бульона прямо через край.
— А санаторий? — спросила она.
Санаторий. Да, жестковато получилось. Хотя никаких эмоций это у меня не вызывает — бандиты получили по заслугам. А что с семьями так вышло, так это мне без разницы.
— Там было четверо подготовленных бойцов, — махнул я рукой. — Опасно было, да, но нормально.
— Ну как сказать, — она посмотрела в сторону. — Я за тебя боялась. А уж после того, как тебя ранили возле моста, чуть с ума не сошла. Лежал ведь ни жив, ни мертв.
— Обошлось же все.
— Ну да…
Я дохлебал суп, да так и остался сидеть с тарелкой в руке, только ложку в нее положил. Вставать не хотелось. Если честно, думалось, что может быть так и поспать в кресле.
— Завтра что делать думаешь?
— Спать, — ответил я. — Весь день спать. А потом, наверное, пару дней отдохнем, и обратно в город. Еды нужно найти. У нас как с запасами?
— Мало, — она покачала головой. — Как и у всех, наверное. На пару недель хватит, да и все.
— Добудем, — сказал я. — Нормально все будет, с голода не умрем. Мы в горах косулю видели. Значит, можно будет туда пойти и поймать что-нибудь. Или в окрестностях ловушек поставить каких-нибудь, тоже неплохо было бы. Мясо и есть мясо.
— Может на рыбалку сходим? — спросила Лика. — Я видела, ты спиннинг принес.
— Можно, — пожал я плечами. — Но не завтра. Я сейчас-то боюсь с кресла не подняться. Мы килограммов по шестьдесят разного железа тащили больше пятнадцати километров. Да еще и по горам.
— Зомби не встретили? — спросила она.
— Нет, — я мотнул головой.
Про людей говорить не стал. Не нужно это.
— Помыться не хочешь? — спросила она вдруг. — В летнем душе вода еще теплая должна быть, не остыла. Она весь день грелась же.
Я прислушался к своему телу. Встану я? Вообще, надо бы, потому что что вспотел весь — хоть и ночь уже, но все равно не холодно. Ладно, почему бы и нет.