— Я не знаю. — Ничуть не изменила тон София. — Думай сам, кто этим может заниматься.
— Какой-нибудь боярский род из Светлого Царства?
— Мирослав, мощь всех боярских родов Люблина, против даже Верхнего рода Светлого Царства? Моя бабушка, Мария Светлова, мать правящего монарха, Бориса Второго. Думаешь, царь помиловал бы хоть кого, если бы за меня попросила его мать?
— Вот не знаю.
— И я не знаю, кому мы настолько перешли дорогу, что нам нужно было мстить так. Думай сам, Мирослав, я не хочу об этом говорить. И давай спать. Ты очень теплый, кстати. Дай я к тебе прижмусь поближе…
«Миро?»
«Будем думать».
Да, хвост-то мы поймали, но вот на другом конце его оказался даже не тигр, а некий динозавр. Чудище пока что не замечает копошение сзади, однако внимание его привлечь легко, достаточно просто посильнее дернуть.
«Именно». Сказал Миро. «Может, все же Гардарика? Вещь и там петь сможет».
«Ну…».
«Ладно, давай так. Нам нужно Сияние Разума».
«А где мы возьмем Сияние Разума?»
«В нашей мастерской на Китеже есть одно. Первый уровень, нулевой цикл. Обратись к Боярину, пусть тащат сюда срочно!»
«С утра?»
«Нет, прямо сейчас. Нельзя рисковать».
Осторожно подвинув спящую Софию, я потянулся за телефоном.
Глава 13
Святополье встретило нас радостно.
Огромная площадь между городом и морем забита народом. Взмывают в небо длинные плети салютов, взрывается весельем группа разогрева на сцене, мерцают разноцветные огни. Вдалеке, за толпой, чернеет море, на волнах скачут яркие отсветы прожекторов.
Сцена, собранная из металлических ферм, обращена в сторону суши. Торчат прожекторы, таятся между ними ящики усилителей, рабочие поспешно соединяют последние кабели.
Долгий забор, ограничивающий поле, и ещё один, в десятке метров от первого. Меж заборами прохаживаются крепкие парни в рабочей одежде, вооруженные дубинками. Дружина Трудового Союза.
За забором редкая цепь полицейских, с прозрачными щитами и шоковыми дубинками.
Толпа встретила Милу овациями.
— Здравствуйте! — Усиленный энергией голос Милы разнесся над головами людей, и разбился о стены старых построек. — Вас сегодня так много! С чего начнем? Ну-ка, говорите!
— О любви! — Крикнула девушка, сидящая на плечах здоровенного парня в парусиновой куртке. — Люда, о любвииии!
— Люда!
— Люда!
— Хорошо! — Мила чуть отступила назад. Откинул микрофон в сторону, раскинула руки, расправила Крылья.
И начала петь.
— Мирослав, ты тут? — Рядом со мной на трибуне оказалась Ева Влажина.
— Конечно, где же мне ещё быть. — Пожал я плечами.
— Ты такой молодец, что привез сюда Милу…
— Мирослав? — С другой стороны от меня возник неприметный мужчина в серой куртке и алой повязке на рукаве. — Ваше Сиятельство, Войцех Раковский просит вас подойти к посту охраны. Я провожу.
— Ну, пойдем.
Ева недовольно нахмурилась, но мне было все равно.
Пост охраны располагался за трибунами. Несколько палаток, сложенные горкой ящики, на которых отдыхали дружинники Трудового Союза.
Меня проводили за стену из ящиков, в закрытый уголок.
Два дюжих дружинника держали за плечи сутулого мужичка в мятой толстовке с капюшоном. Мужичок старательно смотрел вниз, пряча лицо. На ящиках сидело ещё двое дружинников, с дубинками.
Сергей Бельский оказался тут же, в компании незнакомого полицейского полковника и генерала Казимира Хойнацкого.
— Вадик, говори! — Распорядился мой провожатый.
— Вот! — С кривой улыбкой сказал левый дружинник, отвешивая сутулому лёгкий подзатыльник. — Мы его сразу приметили, в городе ещё!
— Что там у тебя, показывай! — Сергей Бельский сделал шаг к мужичку.
Тот сжался, замотал головой.
Песня набирала силу, волны энергии шатали мир. На крыше ящиков светилась сфера экрана покоя, отгораживая нас от песни Милы.
— Кто это? — Спросил я.
— В толпе был. — Браво сказал дружинник Вадик. — Подозрительный какой-то. Мы его обыскать хотели, то есть досмотреть, а он бежать бросился. Ну, поймали, что тут не поймать.
— Так обыщите сейчас! — Буркнул полицейский полковник.
Вадик схватил мужичка поплотнее, а правый дружинник с размаху впечатал кулак в живот пленника. Тот охнул, согнулся другой, свалился на землю.
Дружинники подскочили, сорвали куртку, футболку, перевернули на живот, рванули засаленную рубашку.
На грязной спине мужичка цвела зеленая опухоль, протянувшаяся от затылка до копчика.
— Держите его! — Побледнел Сергей Бельский, выхватывая меч. Удар, и клинок вонзился мужичку в затылок, пригвоздив голову к земле.
Скорлупа мурлыкнула, накрывая труп экраном покоя. Опухоль раздулась, вспыхнула энергией, и швырнула в разные стороны тонкие нити-щупальца.
— Что это за дрянь? — Генерал Хойнацкий отшатнулся.
— Наездник с Изборска. — Сергей взмахнул рукой, и внутри экрана покоя вспыхнул яркий огонь, пожирая существо. — Кого коснется, тот перерождается в боевую тварь. Твари слабые, но растут быстро.
— Вот же! Сослать! Всю семью на каторгу! Всех! — Разбушевался генерал.
Полковник молчал, то бледнел, то краснел.
— Да нет у него уже семьи. — Покачал головой Бельский. — Наездника от близких не скроешь… Отправьте группу захвата по адресу, может, там ещё остались живые.
— Есть, Ваше Сиятельство!
Песня кончилась. Толпа взорвалась аплодисментами.
— Ещё принимайте! — В закуток втолкнули худющую девчонку, на остром лице выделялись огромные, черные глаза, полные паники. Одета в нестиранный широкий свитер и джинсы, горбится, оглядывается в панике.
— Ты чего это удумала, дочка? — Спросил здоровенный дядька-дружинник. — А ну, не балуй, давай сюда…
Девочка выпрямила, аура её наполнилась энергией.
Нить из искусственных мышц, направленную дядьке в голову, я сбил резким ударом телекинеза, а потом заключил девчонку в экран покоя. Атомный манипулятор закрутил вихрь распада, выжигая чуждую плоть из организма.
— Ещё один Наездник! — Сплюнул Сергей Бельский.
Освобожденная девчонка валялась на земле, пытаясь свернуться калачиком, из ран на спине сочилась светло-алая кровь.
— Жить-то будет? — Озабоченно спросил дядька. — Медицина есть у кого?
— Вот ещё, тратить… — Сказал Вадик.
— Поговори мне ещё! — Дядька отвесил Вадику смачный подзатыльник. — Живой человек, не чудище какое!
Сергей Бельский бросил на тело девушки медицинскую пиявку.
— Сгною. — Пообещал генерал.
За сценой ревела толпа, подпевая песне Милы.
Третьего спасти не успели, тварь быстро переработала тело в биомеха, и сгорела, заключенная в экран покоя.
Концерт кончился, на сцену вновь вышли группы подпевки, ударили в барабаны, затянув речитатив про прекрасную родину. Успеха они не имели, толпа начала расходиться.
— До завтрашнего дня не снимайте посты. — Приказал Сергей Бельский.
— Слышали? — Спросил генерал.
— Есть! — Вытянулся в струнку полковник.
Сразу после окончания концерта мы выехали в Екатерининск.
«Маусы» и пара «Смерчей» заключили в коробочку грузовики с аппаратурой и автобус с людьми, и караван техники помчался по утреннему шоссе. Мила спала, положив ладошки под голову, Кира сидела рядом, держа наготове винтовку. Галактионов пил один коктейль за другим, и лапал Зину и Лизу.
Ехали всю ночь, ранним утром машины