— Ой, не занудничай. В общем, эта твоя невеста, которая ещё не невеста, тебя искала. — Ролан опасливо огляделся и шёпотом спросил: — Она тебя тоже достала, и ты теперь прячешься от неё?
— Ролан! — зарычал Турий. — Иди куда шёл!
— Всё-всё, отправляюсь туда, куда меня послал мой командир. Пока. — И ушёл.
— Балабол, — буркнул Турий и снова протянул к себе записку, положив её рядом с такими же, но присланными ранее. Теперь вот по ним нужно отчёт для отца готовить. И рассказ Ролана стоит учесть… Вот что он сразу к нему не пришёл?
Королевская армия была готова выступить в любой момент, но вот обвес в виде отрядов вассалов и собранных крестьян делу помогал мало. Герцог уже давно оценил придумку короля Эрдора с постоянной армией. Одна беда, её для войны с гарлами было мало. Вот и приходилось собирать армию, как при деде нынешнего короля, призывом к вассалам.
Айрин точно знал, что некоторые дворяне, проигнорировав призыв регентского совета, сразу ломанулись в герцогство к его сыну, в надежде громким голосом, громким титулом (если такой был — титул не всегда шёл рядом с богатством ведь) прибрать к рукам у менее опытного наследника герцогства армию и… Дальше всё зависело от фантазий таких мечтателей. О такой угрозе герцог особо предупредил сына, а также написав суровую бумагу с приказом сидеть и не рыпаться. Сыну же пояснил, что если совсем прижмут и сопротивляться будет трудно, то может достать этот приказ и сунуть нахалам в нос. А уж пусть они попробуют проигнорировать его. Если храбрости хватит. Также добавил, о надежде, что сын всё-таки уже взрослый и сумеет без его письма справиться. И провокационно добавил, что мол жаль, нет Элайны, она сумела бы ему помочь разобраться с разными проходимцами.
Если уж и это не заставит сына шевелиться…
Регулярно получал отчеты из Лоргса, а также сообщения из Тарлоса, что пересылали ему. Обратил внимание на довольно серьезный анализ действий гарлов с разбором их слабых и сильных сторон.
— Избегать прямого боя, в котором даже в случае победы будут очень высокие потери. Лучше всего манёврами изматывать их и бить по частям, — писалось в письме. — Гарлы привыкли ходить небольшими отрядами, и такую армию собрали чуть ли не впервые в своей истории. При марше неизбежно возникнут проблемы, особенно помня про разнородный состав этой армии. По возможности возводить укрепления на поле боя, гарлы плохо умеют их брать. Зато при сражении в открытом поле проявятся все сильные стороны гарлов: стойкость, храбрость, мастерство даже рядовых воинов, которые учатся сражаться чуть ли не с рождения. В битве один на один мало кто может противостоять гарлу.
Письмо Айрин передал Стайрену и королю, которого пригласил на своеобразное совещание. Все же формально именно он командовал королевской армией. Потыкал пальцем в строчки про мастерство гарлов.
— Всякий, кто кричит о том, что гарлы — варвары, которых наши рыцари погонят палками, идиоты. Может, гарлы и варвары, но точно не рохли, которых легко победить в битве. Поверьте мне как человеку, которому постоянно приходится отражать вторжение гарлов. Это очень серьезные ребята. И любая битва с ними не будет легкой прогулкой. Вообще-то, Ваше Величество, всегда относитесь к любому врагу как к очень серьезному противнику. Каждый, кто будет утверждать, что он ничего из себя не представляет, либо дурак, либо враг. Гоните таких советчиков от себя.
Леодрик серьезно перечитал письмо с советами.
— А что по рекомендациям?
— Их явно готовил человек, который хорошо знает нашего врага. К таким советам стоит прислушиваться. Ваше Величество, есть сражения, в которых можно завоевать славу и почёт, а есть битвы, в которых решается судьба королевства. Это та самая битва. Если гарлы победят, то герцогство не устоит — мы сможем собрать такой силы только одну армию. Второго шанса не будет. Если мы потерпим поражение, то потеряем и герцогскую армию, и королевскую. Полагаю, вы понимаете, как на такое могут отреагировать некоторые ваши вассалы. То же самое будет, если мы понесем очень большие потери в битве, даже победив.
Леодрик хмуро кивнул.
— То есть нам надо побеждать?
— Побеждать надо всегда, но в этом случае от победы зависит очень многое. Хвала Единому, Тарлос даёт нам так нужное время на подготовку. Если бы город пал, то нам пришлось бы выдвигаться с тем, что есть. А вы сами знаете состояние нашей армии. Уверяю вас, моя армия точно в таком же состоянии. Нам нужно минимум еще две недели. Минимум. А лучше месяц. Это было бы идеально.
— Тарлос может продержаться месяц, герцог? — прямо спросил король.
Айрин Райгонский всерьез задумался.
— У меня нет последних сведений о том, что там происходит. Пока защитникам удаётся, играя на суевериях язычников, мешать им сосредоточиться на цели, но, боюсь, долго так продолжаться не может. У любой хитрости есть предел. Боюсь, он уже подошел, и сейчас гарлы возьмутся за город всерьез. Да ещё раздражение у них будет от прошлых неудач. — Герцог покачал головой. — Я не возьмусь ничего предсказывать. Но две недели нам нужны…
— Там ваша дочь, герцог, — осторожно намекнул Леодрик. — Мы могли бы отправить какую-то часть армии. Самую боеспособную. Не победить, но хотя бы отвлечь.
Герцог молчал долго. Минут пять.
— Две недели мы точно никуда не пойдем, — наконец твердо заговорил он. — А то и три, если сложится всё удачно. Моя дочь… — Голос герцога на миг сорвался, но тут же он взял себя в руки. — Моя дочь знает свой долг. Мы не можем себе позволить разделять наши и так не слишком большие силы, Ваше Величество. Тем более всё еще остается угроза похода на север, пусть даже она не очень велика.
Когда Леодрик рассказывал о совещании жене, выглядел он весьма хмуро.
— Я же знаю, что он обожает свою дочь. И я ему реально предлагал вариант. Поход на север — чушь, я говорил со многими людьми, никто в него не верит. Поздно уже, время упущено. Сколько гарлы топчутся у Тарлоса? Три недели? Почти месяц. Пока свернутся, пока соберутся, еще дней десять, а там уже и середина лета. Время в походе… На всё про всё остаётся им ну полтора месяца, а там уже осенние дожди. Север же. Не с их умением штурмовать крепости, рассчитывать захватить там замки феодалов.
— Ты сейчас вот это для кого говоришь? — поинтересовалась Альвира. — Дорогой, я мало что понимаю в ваших мужских делах, но моего понимания хватает сообразить: чем