Этот участок бульвара выходил на другой проспект. Тут мы и должны были свернуть, а потом пройти еще немного, чтобы добраться до лаборатории. И на этом проспекте тоже были машины, и имелись следы того, что их расталкивали тяжелой техникой. Разумно, если хочешь обеспечить себе оперативный простор, то расчисти улицы настолько, чтобы хотя бы одна машина могла по ним проехать.
Нам бы сейчас тоже погрузиться в одну из тачек, завести мотор, да добраться до нужного места, наслаждаясь относительной безопасностью салона. Да только увы, аккумуляторы у всего, чего можно, уже сели. Особенно если учесть, что им пришлось пережить зиму. А завести современную машину, да еще и на автоматической коробке передач с толкача… Лучше и не пытаться.
— Движение спереди, — вдруг отрапортовал Михалыч. — Люди.
Мы тут же рассредоточились, заняли позиции за машинами. Я прижался боком к переднему крылу старого “Хёндэ” с логотипом агрегатора такси, рассчитывая на то, что двигатель в случае чего защитит меня от обстрела.
Это действительно оказалась группа людей. Их было пятеро, и единой формы у них не было: двое были одеты в джинсовые куртки, еще двое — спортивные костюмы, а последний щеголял майкой. Этому, видимо, было жарко.
Двое в спортивках тащили какой-то ящик, остальные прикрывали их. Вооружены были все, но то ли автомат, то ли карабин, был только у одного, того, что шел спереди. У остальных в руках и на ремнях за спинами были помповые дробовики.
Не военные, это точно. Вот только враги ли они нам?
Впрочем, выяснять это нам не сильно и хотелось. Лучше уж дать им пройти мимо, а потом двинуться по своим делам. Но получалось так, что Михалыч прав, и цивилы тоже выжили, по крайней мере, кто-то.
Шли они достаточно бодро, и должны были быстро пересечь достаточно широкий проспект. Разве что задержатся, чтобы перетащить ящик через заграждение. Подземный переход здесь тоже был, но лезть в него они не стали. Осмотрительно.
— Пусть валят, — проговорил Араб. — Мимо пропустим, не к чему стрельбу поднимать.
Скоро носильщики добрались до заграждения, и тут один из них заметил нас. К их чести, перекрикиваться они не стали, а быстро и четко заняли укрытия за машинами, бросив свою ношу на дороге. Только после этого с той стороны раздались возбужденные голоса.
А вот то, что произошло дальше, мне совсем не понравилось. Ну да, еще бы, мало кому понравится, когда вместо того чтобы представиться и поговорить, в тебя сразу же начинают стрелять.
Раздалось несколько выстрелов из карабина. Нет, это все-таки был не автомат, это что-то гражданское, но под тот же калибр. Пули с визгом прошивали двери машин и рикошетили от асфальта.
Громко, как из пушки, грохнул выстрел двенадцатого калибра. Дробь просвистела над моей головой, впилась в машину, которая стояла дальше. С сухим треском посыпалось разбитое стекло. Второй выстрел пришелся уже точнее, в машину, за которой прятался уже я, теперь и меня осыпало осколками, но толстая ткань экипировки позволяла не обращать на это внимания.
Я высунулся, навел точку коллиматорного прицела на укрытие стрелка, который спрятался за одной из машин. Ох, дурак, надо было не у заднего колеса прятаться, а у переднего, там-то хоть двигатель защитить может. Впрочем, не факт, что он сдержит автоматную пулю. А вот через багажник она пролетит насквозь. Броник после этого ее, может быть, и остановит, да только ни на ком из напавших на нас цивилов броников не было.
Указательным пальцем переключив режим огня на автоматический, я нажал на спуск, выпустив по машине две короткие очереди одну за другой. Из-за машины выпал человек, попытался отползти назад, но я выстрелил по нему несколько раз, и он затих.
— Минус один, — крикнул я, прячась в своем укрытии.
— Еще одного зацепил, — крикнул Алик. — Но не наглушняк. За тачкой на два часа. Осторожнее будьте.
Минус помпового ружья в том, что вслепую из укрытия из него не постреляешь. Тебе придется дергать цевье после каждого выстрела и так или иначе придется высовываться. Вот из карабина можно пострелять, правда толку от этого большого не будет. Плотность огня не та.
Раздалась длинная очередь из пулемета, с противоположной стороны послышался крик, полный боли. Михалыч укрылся за машиной, и в нашу сторону снова стали палить из дробовиков. Но на этот раз всего из двух. Остальных стрелков мы по-видимому заставили замолчать.
Над головой снова свистнуло, дробь застучала по машине, словно капли дождя. Потом еще и еще, стрелки палили уже не переставая, впрочем, надолго патронов им не хватило. Дробовик — это не автомат, его перезарядить за пару секунд, сменив магазин, не выйдет, там надо каждый патрон вручную заталкивать, а это дело долгое.
Хуже было бы, если б у кого-то из врагов “Сайга” оказалась, да еще и с каким-нибудь модным барабанным магазином. Хотя откуда здесь, в городе посреди Урала такие приблуды? Да и незаконно это, на минуточку.
Воспользовавшись короткой передышкой, я высунулся и увидел, как оба стрелка улепетывают прочь по улице. Бежали они грамотно, прикрываясь от обстрела за корпусами машин. Расстояние между нами увеличивалось с каждой секундой.
Но отпускать их было нельзя. Во-первых, они сами первыми напали. Нет, я не могу сказать, что у нас и мыслей не было о том, чтобы по ним стрелять, мысли такие естественно имелись, ведь все понимали, что в городе у нас друзей нет. Но конкретно сейчас перестрелки мы не хотели, потому что поднимать шум нам было не нужно.
А во-вторых, мало ли кого они могут привести? Сейчас дойдут до укрытия, или что у них там, возьмут с собой двадцать рыл с дробовиками и автоматами, и хрен мы отобьемся, честно говоря.
Тогда я вскинул автомат, прицелился в одного из них, и высадил несколько коротких очередей. Через мой коллиматор стрелять можно было от силы метров на сто, оптики же ни у кого из нас не было. У Скифа была, но его винтовку мы оставили, чтобы не таскать лишнюю тяжесть, только “Витязя” забрали.
Третьей очередью все-таки зацепил одного из бегунов. Он опрокинулся на машину стоявшую рядом, и медленно сполз по ней на землю. По второму стреляли уже всей толпой, не знаю кто именно, но кто-то зацепил его, и тот рухнул, как подкошенный.
Я принялся оглядываться по сторонам. Меня волновало, что кто-то мог явиться на звуки перестрелки. Вариантов было несколько: друзья тех, кого мы сейчас постреляли, неизвестные военные, сбившие вертолет, и конечно же, зомби. Все они меня