Если, конечно, зима будет холодной и снежной. А мне хотелось бы именно такую. И с практической точки зрения, и потому что настоящей зимы я в новой жизни до сих пор не увидел. Такая очередная веха пройдена была бы.
Кости валялись растащенные, черепа разбитые, словно ими колотили по асфальту или били чем-то тяжелым, чтобы до мозга добраться. Большие же, берцовые, разгрызены, будто кто-то костный мозг из них высасывал.
Да уж, мать твою. И в слизи все мерзкой, натекло. Крови не видно, именно бурой, но ее в зомби и нет, она как-то перерабатывается в ту желтую жижу типа сукровицы.
Короче, это кормушка под открытым небом. Зомби здесь жрали. Причем, других мертвецов. Стаскивали и ели на протяжении множества дней. Ночью дождь все это прибил, а сейчас солнце вышло, опять жарко становится. Вот и снова завоняло.
— Ну что ж, пацаны, — проговорил я, парням, которые как раз вышли, и увидели то же самое, что и я.
Никто, надо сказать к их чести, не сблевал. Хотя то, что открылось нашим глазам, иначе как тошнотворным назвать было нельзя.
— Похоже, что мы нашли то, что искали, — только и оставалось добавить мне.
Глава 17
Я осмотрелся по территории еще раз. Грузовики, которые тут уже навсегда. Тоже кстати, надо будет в докладе отметить, что на территорию сюда так просто не въедешь, даже на БТР. Вон, значит, дезбарьер — огромное бетонное корыто. Внутри антисептик, наверное, машины обрабатывать. Стерильность, все такое.
Здесь въезд. Кстати, ни разу не был на мясокомбинате, но по уму должен быть еще и выезд отдельный, откуда готовую продукцию грузят. Чтобы не соприкасалось сырое мясо и готовое, так сказать.
И само одноэтажное здание цеха. Длинное достаточно, протяженное, насколько я успел со стороны посмотреть. Куча вентиляционных труб торчит, окошки только под крышей и мелкие совсем. Не для освещения и вентиляции, а скорее чтобы нужный микроклимат поддерживать.
— Мы же туда не пойдем? — спросил вдруг Славян, кивнув на ворота здания.
— Пойдем, конечно, — ответил я. — Нужно убедиться.
— Да и так все понятно же, — поежился Тихон. — А там морфы, это сто процентов.
— Морфы сейчас спят, — сказал я. — Если будем двигаться тихо, молчать, и не будем пихаться, то они не проснутся. А мы проверим все. Нужно убедиться кое-в-чем.
— Да в чем именно-то? — спросил Богдан.
Говорили мы шепотом. Кричать никому не хотелось. У меня возникло ощущение, что мы не у какого-то тривиального мясокомбината, который работает на региональные нужды стояли, а у древней пещеры, в которой живет дракон. Или какие-нибудь другие фэнтезийные твари. Ну, в общем-то, оно так и есть.
— Там должна быть тварь, — сказал я. — Крысиный король. Она другими морфами управляет. Нужно ее убить. Или хотя бы найти, убедиться, что она здесь есть. Не ссыте, пацаны, все нормально будет.
И не дожидаясь возражений двинулся ко входу. Фонарь включать естественно не стал, хотя его мне тоже выдали. Но свет твари даже через веки почувствуют, раз уж так его боятся. И отреагируют понятным образом, бросятся. Нет, надо тихонько все сделать.
Дошел до входа, повернулся, посмотрел на своих товарищей, которые так и не сдвинулись с места. Спросил:
— Так вы идете или нет?
Славян зашевелил губами, очевидно ругался на меня последними словами. Но они пошли. Я же двинулся дальше под подъему. Ворота большие и, очевидно, что предполагалось, грузовики будут заезжать сюда, на выгрузку. Пол бетонный, сливы есть в нем. Специально, чтобы кровь и вода уходили.
Но тут морфов пока не было, да и вообще тихо. Дальше — ПВХ-шторы, проход в следующее помещение. Я прошел к ним, осторожно раздвинул и так же тихонько сложил за собой. Чтобы не шлепнули, они тяжелые такие, толстые. А нам ни звука производить нельзя.
Санпропускник. Шкафчики для одежды, душ и все такое. Ну да, чтобы работники бактерий не занесли. Тут мыться, антисептиком обрабатываться нужно, ну и санитарную одежду называть естественно. И снова такая же разделительная завеса. Снова сквозь нее.
И я оказался в огромном помещении. На потолке во все стороны расходились направляющие рельсы с крюками. А на них остатки туш, в огромном количестве. Обожранные. Пол весь в какой-то слизи, натекло. Да, ботинки после этого можно будет выбрасывать. Но ладно, добудем еще.
На белых кафельных стенах, чтобы кровь было проще смывать, висели коробки компрессоров в большом количестве. Это холодильная камера. Да, ну и гул здесь должен стоять, когда это все работает.
Еще я обрадовался тому, что мы заранее надели маски измазанные пахучей мазью. Потому что иначе дальше пройти не смогли бы при всем желании. Воняло тут просто пиздец. Даже на бойне так не пахнет, и даже сквозь маски чувствуется. Но терпимо.
Да и вообще не до грязи, и не до запахов. Потому что тут стояли морфы.
Много. Помещение большое, и их здесь тварей десятка четыре, не меньше. В отличие от обыкновения, когда они передвигались, стояли твари прямо, на двух ногах. Глаза у них были закрыты, они не двигались вообще, спали. Как будто мертвые.
Да еб твою мать, они и есть мертвые, это же не люди, и не животные, пусть и воспринимаются так. Страшные, сука, как моя жизнь. Тех, что ближе, можно разглядеть нормально, те, что дальше — просто силуэты в темноте. Света сюда практически не проникает, но зрение уже привыкнуть успело.
Я услышал, как за спиной кто-то громко икнул. Повернулся, увидел парней, которые с охуевшими выражениями лица смотрели на все это. Ну, лиц я разглядеть толком не мог, а вот глаза получилось. Мне не оставалось ничего другого, кроме как показать им кулак. Не шумите, мол.
Хотя и самому не по себе было, свалить хотелось, честно говоря. Развернуться и уйти. Но нет, надо убедиться. Точно убедиться в том, что крысиный король здесь. И если получится, ебнуть его. Когда он спит, то должен быть легкой добычей. Ударить его… Да даже ножом, пробить череп.
Вопрос только в том, не разбудит ли он всю эту толпу каким-нибудь посмертным импульсом. Черт его знает, какие там антенны и передатчики у него в голове.
Ебаные ученые со своими ебаными вирусами. Они там открытия совершают, разрабатывают новые виды оружия, премии получают… А нам потом это расхлебывай. Да, иногда думается, что человечеству