Сказал Эльзе, чтобы привела ко мне эту тётку. Хочу лично на неё посмотреть и убедиться, что она не станет домомучительницей что та фрекен Бок. Ну, и поговорю с ней, поставлю задачу, пообещаю кое-чего хорошего, если она меня не подведёт, и очень-очень много проблем в случае обратного.
— Так может выложить её вещи из сумок-то? — предложила Юлька, первым делом убрав у меня из-под носа серебряную пиалу с мёдом, которого я даже ложечки не съел, не хотелось сладкого. — Развесим по шкафам…
— Давай ты не будешь без её ведома копаться там? Вот разрешит или прикажет, тогда другое дело. А вообще переоденься. Я сейчас в королевский банк, можете с Ангелиной меня сопровождать. Мы там в кондитерскую зайдём, которая напротив. Снимешь пробу как обычно. Один раз меня спасла, вдруг ещё получится?
— Ой, — чуть не взвизгнула от радости девушка. — Мы мигом. А это, господин, простите Ника с Иваном, а?
— Вот что значит верные друзья, да? — не могу скрыть одобрения в голосе. Всё же она хорошая девчонка, готова рискнуть моим гневом ради близких людей. — Ладно, передай моё распоряжение, пусть тоже обмундировываются на выезд. Ох, чувствую, отольётся ещё мне моя доброта.
— Да вы то, ваше преподобие! Да мы за вас…
— И в огонь, и в воду. Надеюсь. Сергия позови, пусть поручительство неллерской гильдии караванщиков прихватит.
Там как раз выписано обязательство к выплате двадцати тысяч драхм. Именно такую сумму отдам Леону Роффу за этот особняк. Выкуплю его. Хотя цена конечно сумасшедшая. У нас в Неллере за такие деньги три особняка вблизи замка можно приобрести. Да, мы сейчас в самом центре столицы, это как в Москве Фрунзенская набережная или Котельническая, и всё же дороговато, особенно с учётом того, что в последние дни, в отличие от цен на продовольствия, взметнувшихся к облакам, недвижимость сильно дешевеет. Понятно, тревожные времена. На что-то спрос резко растёт, а на что-то наоборот сильно падает. Я мог бы рассчитывать на хорошую скидку, да только у бандита на руках доверенность с указанной суммой, а сам хозяин дома далековато, списываться с ним просто некогда. Ладно, деньги — дело наживное.
— Милорд, ай! — пискнула где-то в коридоре Ангелина.
Следом послышался бубнёж и смех, в которых узнаю голос своего вассала. Явился, не запылился. А вскоре и он входит ко мне в спальню, которую я часто использую в качестве гардеробной, мне так удобней.
— Ваше преподобие, — учтиво склоняется он, появляясь на пороге.
Решил из себя шута изобразить? Так зря, ни черта у тебя не получится, особенно в свете того, что в вашем мире шуты как таковые отсутствуют. С одной стороны это плохо — некому правду-матку в глаза правителям говорить, а с другой хорошо — не появились компрачикосы, которые бы покупали и уродовали детей, делая из них горбунов, всегда смеющихся, кривоногих, безносых, а то и вовсе так называемых кукол, отрубая малышам ручки и ножки. Нет уж, лучше так как у нас на Итерике — за другие континенты Паргеи не поручусь, не бывал — чем как бывало в средневековой Европе. Моя нервная система, хоть у меня в обеих жизнях нервы словно канаты, виды изувеченных шутников переносила бы крайне негативно.
— Хорошо, что пришёл. — заправляю перед зеркалом рубаху, киваю усевшемуся на сундук приятелю и возвращаю брошенную мне гранату шутки: — А то я уже стал забывать, как ты выглядишь. Веселишься всё?
— Степ, не думай так. — помотал он головой. — Я не только ведь с Джессикой время провожу. Ты вчера весь день занят был, и я в Михайловском ротой занимался.
— Ого, извини. Значит не сбросил тренировки парней на одного только Герберта? Как там в замке? Всё нормально?
— Там-то да, всё нормально, — засмеялся он. — А вот вне Михайловского замка нет. Представляешь, у Алисы кошель срезали.
— И что здесь смешного, Карл? — прерываю самолюбование своим отражением и с укоризной смотрю на милорда Монского. — Другой бы на твоём месте расплакался от сопереживания к нашему боевому товарищу, а ты радуешься.
— Да ерунда. — махнул он рукой. — У неё денег в кошеле совсем немного было. Нормальная цена за науку не ходить постоянно задрав нос. Пусть учится по сторонам смотреть. Это ведь не Тибо-Ластская дыра, куда её отец раз в год вывозил, тут столица, огромный город, понимать должна, не маленькая. — одним духом вывалил оправдание своему отношению к нашему лейтенанту-магу. — Она вчера в первый раз появилась в Михайловском на час, исцелила двоих травмировавшихся придурков, пожаловалась на кражу и опять исчезла. Только и знает, что по магазинам ходить.
— А чего ты хотел? — хмыкаю. — Она же женщина, молодая, красивая. Не морщись. А то я не видел в походе, как ты с ней того самое. Ладно, какие планы? К роте направляешься?
— Куда ж ещё, — Карл зевнул. — Надо нагружать бойцов, иначе во что-нибудь ввяжутся. Меня отец учил, что у дружинников не должно быть много времени, а солдаты ещё хлеще них склонны ко всяким глупостям. Нет, если я тебе нужен, то…
— Пока нет, — отмахиваюсь. — Хозяйственные дела всё. Позову, когда потребуешься. Так, ну я вроде готов.
— Скромно выглядишь. — вынес свой вердикт друг. — Под такой меч, можно и одежды поярче, и перстней побольше.
— Иди уж, советчик, — зову его за собой. — Без тебя как-нибудь разберусь, в чём мне ходить. — Сергий, давай сюда. — забираю у секретаря поручительство.
Векселя аристократических родов, торговых домов, гильдий или банков здесь используются как предвестник бумажных денег, до которых ещё, ой, как далеко. Века и века.
Не везде, не все и не всегда эти поручительства для оплаты или монетизации принимают, зато удобно. Не нужно мешки монет с собой таскать.
Карл составил мне компанию в поездке лишь до первого перекрёстка. Дальше наши пути разошлись, он поехал в Михайловский дворец, а я свернул к ратушной площади, главное здание королевского банка стояло по соседству с городской управой в одном ряду. Удобно, чего.
В составе сопровождавшей меня пятёрки бойцов Ник с Иваном. Правда, едут сзади и с девчонками не разговаривают. Меня что ли опасаются? Зря. Я ведь отходчивый. Не могу долго носить камень за пазухой, когда речь идёт о близких мне людях. Да, если уж быть честным перед собой до конца, я и в отношении других могу проявлять слабость. Подозреваю, если бы тот же подонок виконт Сергий Оланский или другой мой друг в кавычках граф Октавий Занодский, имперский сенатор, сейчас бы исчезли и появились здесь лет через десять, то моё желание с ними расправиться свелось к нулю. При условии, что они перестали бы представлять для меня угрозу.
Впрочем, это всё лирика. В данный момент и эта сладкая парочка, и королёк наш птичка певчая, и его начальник тайного сыска, все они мои враги, а значит моя месть будет неотвратимой как прибытие поезда по расписанию.
— Вон то здание, — хлестнув плетью по спине какого-то нищего, попытавшего перебежать дорогу в разрыв моего маленького отряда, Эрик показал рукоятью на трёхэтажный дом, узкий настолько, что выглядел как сторожевая башня. — Тут и королевский банк, и рансбурская гильдия ростовщиков на третьем этаже.
— Я тут в центре сам всё исходил, изъездил. — мы уже выехали на Ратушную площадь. — Но всё равно спасибо.
Хороший дом мне Леон Рофф подобрал, всё рядом. А вот и сам мой бандит, стоит возле банка с тремя какими-то важными мужчинами в дорогих длиннополых кафтанах. Явно не его подельники в преступных делах. Скорее, имеют общие интересы в его официальном бизнесе. Или просто знакомые. Увидев меня, ночной король Рансбура оставил собеседников и быстро пошёл навстречу.
— Всё готово, — словно подчинённый командиру доложил почтенный Рофф. — В канцелярии ратуши право на дом подготовлено, осталось принести документ об оплате, и поставят подписи с печатями.
Вот так просто стану собственником элитной недвижимости, впервые в новой жизни. До этого жил в домике Ригера, потом во дворце Марии, затем в монастыре, а своего угла не имелось. Даже то, что я купил для бывшего опекуна и Эльзы, оформлено на Готлинскую обитель. Что ж, пора становиться домовладельцем. Всё когда-то приходится начинать.