Для сионистов и израильтян аналогичные карты, напротив, фиксировали бы нарастающий успех политики «собирания» или «приобретения» еврейских земель, без упоминания палестинских потерь.
С точки зрения сионистов и израильтян, обширная «обетованная земля» библейских времен и территория, предложенная в декларации Бальфура (1917) для национального дома еврейского народа (см. главу 4), со временем значительно сократились усилиями Британии и других внешних сил. Это наглядно иллюстрируют три поставленные в ряд карты: карта домандатной Палестины 1920–1922 гг., карта подмандатных территорий 1922–1948 гг., откуда исчезла Трансиордания, и карта Израиля в 1948 г. (в границах, определенных послевоенным перемирием) — см. карту 1.2 [13].
Карта 1.2. Уменьшающийся дом еврейского народа: Палестина в 1922 и 1948 гг., Израиль в 1948 г.
Источник: Israel’s Struggle for Peace, New York: Israel Office of Information, 1960, p. 8.
Иного визуального эффекта можно достичь, если изобразить Израиль в окружении арабских государств, простирающихся от Марокко на западе до стран Персидского залива на востоке и Судана на юге; на таких картах еврейское государство кажется крошечным и беззащитным [14]. Схожим образом на исторических картах в атласе Мартина Гилберта разнообразные войны, которые Израиль вел начиная с 1948 г., показаны так, чтобы подчеркнуть уязвимость еврейского государства, окруженного враждебными и агрессивными соседями, которые превосходят его по размерам и/или военной мощи [15].
Сравнение карт, относящихся к начальному периоду сионизма, помогает заглянуть в «ментальные карты» противоборствующих сторон — сионистов и палестинцев. В первое издание классического «Атласа еврейской истории» (Jewish History Atlas, 1969) Мартина Гилберта была включена карта, озаглавленная «Еврейские поселения в Палестине, 1855–1914 гг.» (см. карту 1.3), которая воспроизводится в популярной «Истории сионизма» (History of Zionism) Вальтера Лакера [16]. На нее нанесено около 15 черных точек и треугольников, но ни одного палестинского города или деревни: предполагается, что все белое пространство — это пустующие земли, готовые принять новых жителей, что отражает европоцентричную, колониальную идею отдать «землю без людей людям без земли» [17]. В книге Валида Халиди «До их диаспоры» (Before Their Diaspora), напротив, приводится карта, озаглавленная «Первая сионистская колония в Палестине, 1878 г.» (см. карту 1.4), на которой показаны палестинские города и деревни, а также города со смешанным населением — скопления серых точек разного размера и шесть больших черных точек, — а также единственный малозаметный, неподписанный квадратик, обозначающий новую колонию в Петах-Тикве [18].
Карта 1.3. Еврейские поселения в Палестине, 1855–1914 гг.
Источник: Martin Gilbert, The Jewish History Atlas. London: Weidenfeld and Nicolson, 1969, p. 79. Воспроизводится с разрешения Taylor & Francis Books UK. © Sir Martin Gilbert. ( http://martingilbert.com).
Карта 1.4. Первая сионистская колония в Палестине, 1878 г.
Источник: Walid Khalidi, Before Their Diaspora: A Photographic History of the Palestinians, 1876–1948, Washington, DC: Institute for Palestine Studies, 1984, 34. Используется с разрешения.
И наконец, люди, склонные трактовать Библию буквально, как детальную инструкцию для настоящего, будут ссылаться на обещания, данные Господом Богом Моисею и Иисусу Навину, о том, что древние евреи получат землю, простирающуюся «от пустыни и Ливана сего до реки великой [Нила?], реки Евфрата, всю землю Хеттеев; и до великого [Средиземного] моря к западу». Сегодняшние арабы и мусульмане склонны опасаться такого использования иудейских религиозных текстов в качестве стратегического плана по захвату Израилем территорий Египта, Сирии и Ирака и возражают против него, тогда как ортодоксальные иудеи готовы воспринимать эти цитаты как юридическое обоснование права собственности [19].
Даты и периодизация
Более сложным историографическим вопросом является выбор даты начала конфликта, определение основных его поворотных пунктов и периодизация. Кто-то склонен начинать с библейских корней конфликта (сыновья Авраама Исаак и Измаил как прародители современных израильтян и арабов); такой подход отражает убежденность в том, что мы имеем дело с непреходящим, извечным столкновением, наделенным сверхъестественным подтекстом. Я же решил начать рассмотрение этого спора в его развитии с первых иммигрантов-сионистов Нового времени и с поселений, основанных в османской Палестине в 1882 г., что отражает совершенно иную точку зрения, согласно которой конфликт стал результатом действия политических, экономических и социальных сил, проявлявшихся в определенном месте и в определенное время в истории человечества. Хотя некоторые критики утверждают, что выбор 1882 г. в качестве отправной точки конфликта излишне подчеркивает антагонизм сторон, игнорируя предшествующие столетия еврейско-мусульманского и арабо-еврейского добрососедства и сотрудничества [20], большинство историков конфликта придерживаются именно этих временных рамок. Соответственно, вторая часть книги освещает события последних 140 лет.
Текущий конфликт: разрешим или неразрешим?
Другие проблемы возникают по той причине, что мы изучаем и пытаемся понять длительный и все еще не завершенный конфликт — конфликт, который почти ежедневно приводит к новым жертвам и разрушениям, подпитываясь и подпитывая целые поколения горечью, ненавистью и жаждой мести, истоки которых уходят вглубь веков. В силу этого анализ исторических корней и закономерностей этого конфликта представляет не просто теоретический или академический интерес. То, как мы подходим к прошлому и анализируем его, часто определяется — сознательно или бессознательно — событиями, которые продолжают происходить в Израиле, Палестине и на Ближнем Востоке, когда конфликт тлеет или вспыхивает с новой силой. И то, как мы представляем себе прошлое, может повлиять на наш подход к сиюминутным вопросам, которые ставит перед нами неразрешенный конфликт. Этот случай наглядно иллюстрирует сентенцию «Вся история — это история современности».
Практически невозможно ответить и на еще один максимально общий вопрос: в какой степени неразрешим арабо-израильский конфликт — конфликт, который в принципе не может быть разрешен? [21] У читателей будет возможность составить на этот счет собственное, основанное на фактах мнение. Вопреки расхожему представлению, будто все конфликты в конце концов так или иначе разрешимы, некоторые ведущие деятели с обеих сторон изображали современный им конфликт как неразрешимый по самой своей сути. В ожидании окончательного вердикта Парижской мирной конференции 1919 г. по ближневосточному вопросу Давид Бен-Гурион, лидер еврейского лейбористского движения в Палестине и будущий премьер-министр Израиля, призывал остальных делегатов совета ишува (еврейской общины Палестины) без иллюзий смотреть на проблему отношений с живущими по соседству арабами:
Все осознаю́т, что вопрос отношений между арабами и евреями непростой. Но не все понимают, что у этого вопроса нет решения. Нет решения! Это пропасть, и ничто не может ее заполнить. Разрешить конфликт интересов евреев и арабов можно разве