Исправно пребываю, милостивый государь, Вашим нижайшим и преданнейшим слугой.
[Подпись: герцог де Шуазель]
Пятница 30 июля 1762
Милостивый государь,
Имею честь доложить Вам, что, следуя Вашим повелениям, я был у чрезвычайного российского посла г-на графа Чернышева с целью узнать его намерения касательно долгов г-на Пушкина [Pouschekin]. Сей министр сказал, де я могу от его имени заверить Вас, милостивый государь: коли он дал слово, что кредиторы г-на Пушкина получат оплату во что бы то ни стало, то оный не выйдет из тюрьмы до тех пор, пока они не будут удовлетворены, и он со дня на день ждет средств, кои обещаны отцом г-на Пушкина и кои тот должен вскорости прислать.
Его Светлость сказали мне також, что коли содержание г-на Пушкина под стражей по приказу короля обеспечивает его кредиторам такую же безопасность, как и рекомендация о вынесении приговора, то он просит Вас, милостивый государь, позволить первому остаться в силе. Внимание полицейских чинов к сему делу произвело, по видимости, на г-на посла самое благоприятное впечатление.
[Подпись: Бюо [497]]
26 февраля 1763
Господину де Сартину, генерал-полицмейстеру
Ваше Превосходительство,
Г-н Дюпер, поверенный в королевских делах, следуя повелениям от 20 декабря 1762 года г-на барона де Бретея [498], полномочного министра при российском дворе, нижайше просит Вас, Ваше Превосходительство, ознакомиться с делами русского дворянина г-на графа Пушкина, принять оплату его долгов и отозвать королевский указ о заключении его под стражу в Фор-Левек, а по освобождении отправить к семье.
Поверенный прилагает к сему расписку от г-на де Бретея и платит всем кредиторам г-на Пушкина в соответствии с их квитанциями, так что ему остается лишь нижайше просить у Вашего Превосходительства повеления на отмену названного королевского письма, после чего отправить названного дворянина к семье, коя вкупе с подателем сего всегда будет свидетельствовать Вам глубокую почтительность и признательность.
[Подпись: Дюпер]
4 марта 1763
[Письмо графу де Сартину]
Версаль
Г-н герцог де Прален [499] переслал мне, милостивый государь, письмо, написанное ему Вами 26 числа прошлого месяца с предложением вызволить из-под стражи г-на Пушкина, дворянина и уроженца Швейцарии [500], отправленного по приказу Его Величества от 10 сентября 1761 года в тюрьму Фор-Левек, поелику сделанные им вследствие дурного поведения долги были уплачены г-ном Дюпером, коему отец узника, проживающий в России, передал для сих нужд необходимые средства и поручил вызволить сына из тюрьмы и препроводить на родину. Выслушав мой отчет по сему делу, Его Величество соизволили, в соответствии с Вашим уведомлением, отдать приказ, коий я прилагаю к сему и направляю г-ну герцогу де Пралену.
Исправно пребываю, милостивый государь, Вашим нижайшим и преданнейшим слугой.
[Подпись: герцог де Шуазель]
Пятница 21 ноября 1777
Г-н Пушкин [Puschkin] [501] из Санкт-Петербурга, майор на службе российский императрицы, прибыл в наш город некоторое время тому из Италии и остановился в Индийской гостинице на Поперечной улице Святого Гонория.
Сей дворянин приходится братом тому Пушкину, коий был арестован по приказу короля 26 сентября 1761 года и препровожден в Фор-Левек по требованию многих частных лиц за мошенничество.
Прежде того времени российская императрица, пожелав вознаградить г-на Вольтера за труды по истории России, поручила Пушкину передать ему свой портрет, украшенный бриллиантами [502]; тот же продал драгоценные камни, а вырученные деньги растратил.
Наконец, пять лет тому назад в Голландии он свел знакомство с неким частным лицом, долго жившим в России [503], тот показал ему фальшивые банковские билеты, и Пушкин взялся распространить их в России, однако посол в Гааге князь Голицын [Gallitzni] проведал о сих планах и пресек их. Прибыв на родину, Пушкин был арестован, лишен дворянского достоинства и пожизненно сослан в Сибирь [504].
Особа, подавшая повод для настоящего донесения, получила от двора позволение путешествовать. Он объехал Германию и Италию и намеревается провести в нашей столице зиму. Будущей весной он воротится в Санкт-Петербург. Он приходится родственником г-ну Мусину-Пушкину, российскому послу при лондонском дворе.
Князь Петр Иванович Репнин (?–1778) [505]
4 сентября 1761
Девица Мари-Жанна Фиат, родом из Сюзанкура, что рядом с Жуанвилем в Шампани, 17 годов от роду, сирота по отцу и матери, кои были виноделами в названном городе, прибыла в Париж примерно год тому назад в поисках места. Остановившись по прибытии на ночь в приюте Святой Екатерины [506], на следующий день она попала в услужение к даме Лавалет, повитухе с улицы Аббатовой Деревушки, известной своим нестрогим нравом, коя оценила ее красоту и вознамерилась порадовать ею своих знакомых распутников. Несколько дней спустя сия дама осуществила свое намерение, заперев девицу с одним из лучших своих умельцев, чье имя мне неизвестно, знаю лишь, что он жил тогда на улице Бальифа и, несмотря на крики юной девицы, отыскал способ сорвать цветок невинности, щедро расплатившись за то с дамой Лавалет.
Юная сия особа, видя, однако, что матрона ежедневно торгует ее честью, а никакого поощрения за то не дает, чрез две недели ушла от оной и устроилась в заведение Эке [507], что в тупике Святого Фиакра, где хозяйка окружила ее особой заботой, оценив стать и лицо, способные, по ее мнению, возвысить репутацию сего сераля. Посему она получила имя Летуаль [508] и была рекомендована всем развратникам в качестве нового светила. Те поторопились вознести ей жертвы, и юная особа принимала подношения с такой признательностью, что слух о ее тяге к удовольствиям распространился весьма широко. Сия слава влекла к ней даже иноземцев, ревностно искавших знакомства с нею, и по сей причине к Эке стал являться с визитами князь Репнин, посол российской императрицы в Испании, живущий на улице Малых Августинцев в Орлеанском особняке и воспылавший к девице Летуаль самой жаркой страстью. Последние восемь дней он регулярно навещает ее, скрывая, однако, с особой тщательностью свое имя и принимая величайшие меры предосторожности из‑за госпожи своей супруги [509], коя обретается с ним в Париже. Поскольку он опасается рано или поздно быть узнанным у Эке, то убедил вчера барышню снять за шесть луидоров в месяц меблированные апартаменты на улице Иакова в Порт-Магонской гостинице, куда станет приходить повидаться и уславливаться о благодеяниях для нее. А поскольку она не призналась, что задолжала Эке, то оная приставила к ней одного из своих слуг, чтобы тот прислуживал барышне и извещал хозяйку, когда барышня получает деньги и может расплатиться. Дама Эке молвит, де князь весьма щедр и не задержится в Париже надолго. Девица Летуаль получила совет приложить всемерное старание, дабы извлечь из него все и еще сверх того, и обещала сие исполнить.
Чрез состоящего при ней слугу мне будет сообщено обо всем, и я подам о том отчет.
11 сентября 1761
Российский посол при испанском дворе г-н князь Репнин, взявший на попечение одну из пансионерок Эке девицу Летуаль, как я уже сообщал в своих заметках от 4 числа сего месяца, разместил оную в Порт-Магонской гостинице на улице Святого Бенедикта. Расспросив особ, живущих в сей гостинице, и обнаружив, что итальянский граф г-н Сегради, бывающий у него дома, також