— Откуда вы знакомы с Тайлоком? — посмотрела на Редвира рядом со мной; Волк шёл с другой стороны. — Он же теневой фейри.
— Мы встретили его, когда он только пришёл в эту долину с женой, Фарлой. Он притащил кожевенное ремесло на обмен — на наш зерновой мешок-другой. С тех пор мы каждую зиму заносим им пару мешков из Хелламира. Им с детьми хватает надолго, они редко спускаются в Пограничье за припасами. Им милее их долина.
— Это очень по-доброму, — тихо сказала я.
Его прекрасные глаза скользнули ко мне, но удержали меня вовсе не они — а насмешливая тень у уголка губ. Мы застряли в этом взгляде друг на друге, и тут Волк резко фыркнул и остановился. Редвир мгновенно оттолкнул меня за себя; остальные волки тоже застыли и зарычали.
— Чуешь? — шёпотом спросил Безалиэль.
— Да, — голос Редвира стал низким; кисти сжались и разжались у него по бокам.
— Я никого не слышу, — добавил Дейн.
— Безалиэль и Лейфкин — останьтесь с женщинами.
Из-под капюшона Тессы вылетела Галлизель — поближе к младенцу.
— Я тоже полечу. — И стрелой ушла в ветви.
Редвир с Дейном, крадучись, подошли к ступеням в стволе и начали подниматься вкруговую, пока не скрылись в доме.
Я стояла тихо, не шевелясь, сжавшись от страха перед тем, что они чуяли, а я — нет.
— Что это? — спросила я у Безалиэля.
— Кровь. И ещё кое-что… чего здесь быть не должно.
Свист донёсся сверху.
— Всё чисто, — сказал Безалиэль.
И Галлизель стрелой спикировала к нам:
— Лорд Редвир велел оставить Тессу и Джессамин внизу.
Мы подошли к стволу, волки сомкнули строй вокруг нас. Я задрала голову — и ничего, кроме нижних досок жилища высоко в ветвях.
— Я останусь с ними, — сказал Лейфкин.
Безалиэль хлопнул Лейфкина по плечу и стремительно взлетел по винтовым ступеням, перепрыгивая через одну.
У Дейна потемнело лицо; он смотрел в сторону леса, откуда мы пришли, внюхиваясь в воздух.
— Что там? — спросила я.
— Не знаю. Запах незнакомый. И мерзкий.
— Баргас, что ли? — Тесса обошла вокруг исполинского ствола; Галлизель порхала у неё рядом.
— Нет.
Я обошла на другую сторону, любуясь мастерством, с которым вырезана лестница. Теневому фейри ступени не нужны — у него есть крылья, — но вот его жене-лесной фейри нужны. Он вырезал их для неё тщательно, выгладил; по стволу шла ещё и резная полоса плюща — чтобы Фарла улыбалась.
Раздались шаги — остальные спускались. Я шла дальше вокруг дерева, заметила кованый кронштейн с потухшим фонарём.
— Что там? — спросил Дейн.
— Голова Тайлока, — ответил Редвир; голос у него был хриплый от сдерживаемого чувства. — Но семьи нет.
— Нет! — выкрикнула Тесса.
— Что с ними? — я не верила услышанному. — Дети пропали?
— И Фарла, — сказал Дейн.
Волк обошёл ствол, но не подошёл ко мне — ушёл на небольшую поляну позади. В высокой траве, где он остановился, что-то лежало. Он посмотрел на меня и жалобно взвизгнул. Я пошла следом, осторожно. Когда поняла, на что смотрю, ахнула. Одно крыло было оторвано — или отрезано, — другое явно сломано, головы не было.
— Нашла Тайлока, — крикнула я остальным; голос дрожал.
Редвир мгновенно оказался рядом и мягко отвёл меня от тела их друга. Остальные тоже подбежали.
— Что это? — с отвращением прошипел Безалиэль, глядя на Редвира, который присел у тела Тайлока, разглядывая раны. — Ты такое видел когда-нибудь?
Мишка и другие волки подошли и встали кругом, мордами наружу. Они сторожили.
— Баргас утащил бы его в лес, чтобы жрать, — заметил Лейфкин. — А это не территория найтвирмов.
Я слышала о гигантских змеях в Солгавийских горах и была счастлива, что они сюда не ходят.
— Где Фарла и дети? — Тесса сорвала с плеча Саралин и прижала к себе, будто в любой момент кто-то вырвет её из рук. — Есть следы, что их ранило вот это… что бы оно ни было?
— Никаких следов, — Редвир выпрямился, нахмурившись. — Только следы схватки.
Тесса моргнула слёзы, глядя на дом в кроне.
Безалиэль придвинулся к Редвиру:
— Это могли быть меер-волки? Как те заражённые, что нападали раньше?
Я шагнула ближе:
— Что за нападение?
Лицо Редвира закаменело; хвост за его спиной хлестнул воздух.
— Несколько месяцев назад Голл стоял лагерем южнее, но всё ещё на землях зверо-фейри. На его лагерь напали три волка — больные, какие-то не такие.
— В каком смысле «не такие»? — фыркнула я. — Ты говоришь загадками.
— Потому что мы такого не видели, — Редвир поймал мой взгляд и удержал. — А потом я видел это снова.
Я сглотнула:
— Дриад-олень.
Он кивнул.
— Не волки, — сказал Лейфкин, присев в снегу возле клокастого пучка травы и подцепив оттуда что-то, что застряло среди следов и взрытой настилки.
Редвир шагнул к нему:
— Что там?
Лейфкин уронил ему на ладонь длинную тонкую штуку:
— Тайлок, похоже, срубил это в бою. Но что это за тварь, у которой такое?
Я подошла ближе и уставилась на то, что держал Редвир.
— Боги подземные… — прошептала я. — Что это?
— Палец, — сказал Дейн, глядя с отвращением.
Я выгнула бровь:
— Это и так ясно. Но чей?
Кожа тёмно-серо-зелёная, палец необычно длинный и тонкий; чёрный коготь заострён и загнут. Из обрубка сочилась чёрная кровь. У тёмных фейри кровь синяя — я видела не раз разбитые губы и дорожные раны в таверне у Халдека. Но не вот это, больнично-чёрное.
Редвир зарычал на отрубленный палец неизвестной твари — убийцы — у себя в руке:
— Их было больше одного.
— Откуда знаешь? — спросила я.
— Запах вот этого — здесь, у тела. А в доме наверху — другой.
— Редвир, нам бы… — начал Безалиэль и резко обернулся, выдёргивая меч.
Остальные сделали то же: мгновенно сомкнулись вокруг нас с Тессой, взяв в кольцо; волки пригнулись, рыча. Редвир прижал меня за спину, когтистая ладонь легла мне на талию. Долго ждать не пришлось, чтобы понять, что их насторожило.
Из облаков почти бесшумно спикировали три теневых фейри — но зверо-фейри услышали их заранее и были готовы. Когда они приблизились, Редвир распрямился, разжав пальцы у меня на поясе.
На них были серебряно-золотисто-чёрные доспехи, прикрывавшие тело от шеи до сапог. Со спины расправлялись драконьи крылья — как у всех теневых. На этом сходство троицы заканчивалось.
Мой взгляд приковал тот, что опустился в снег первым: двое встали позади него. Его чёрные крылья с тёмно-алым отливом вздымались выше остальных. Височные пряди его золотых волос были убраны в тонкие косички; остальная солнечно-белокурая масса спадала на плечи, подчёркивая совершенную резкость черт. Глаза — нездешнего, почти тревожного, оранжевого оттенка — скользнули по нам и по телу на снегу.
У второго был обнажённый клинок; он хмурился, не сводя прицельного взгляда с наших, которые не убрали мечи. Каштановые волосы стянуты узлом на затылке; жёлтые глаза косились зло.
Третий… я узнала его. Обойдя Редвира и став рядом, уставилась на жреца теневых фейри, который как-то заходил в таверну Халдека поесть вместе со светлой фейри.
— Марга, — пробормотала я. — Так её звали.
Жрец резко дёрнул взгляд ко мне. Лицо — безупречно красиво, как и чёрные, скользящие, как шёлк, волосы, — но алые глаза, как и прежде, тревожили, когда он меня рассматривал.
— Что с ней стало? — спросила я жреца.
— Безалиэль, — зашептала позади меня Тесса, — это супруг моей сестры.
— Марга — твоя сестра? — спросила я у Тессы через плечо.
— Да. Ты её встречала?
— Потом, — резко отрезал Безалиэль, становясь рядом со своим лордом.
Повисла короткая тишина: мы и они разглядывали друг друга. Я осознала, что заговорила не к месту: первым должен был говорить Редвир. И, похоже, старшим у теневых был светловолосый, с широкими золотыми обручами у основания четырёх рогов — признак королевской крови.
— Принц Торвин, — сказал Редвир. — Далековато вы забрались на юг, не находите?