«К тому же, если верить одному персонажу, то мне сами все должны предложить и дать», – невесело усмехнулся Андрей.
Но пока что-то предлагать и давать ему ничего не торопились.
Глава 4
Главарь банды укатил на коне в город, его банда так же рассосалась, (может староста припахал для работ на своем хуторе за кормежку), кроме конвоира, что сидел на чурбаке подле подвального люка и скучал. Он пытался зацепиться языками с обитателями особенно с женской частью, но тем было не до разговоров, рабочий день в самом разгаре, так что все усердно впахивали. Может кто-то и хотел бы поболтать, но староста зорко следил за тем, чтобы никто не отлынивал от работы и прикрикивал на филонящих.
– Давай-давай, пошевеливайся… и ты не задерживайся… не спи – замерзнешь!
От скуки конвоир даже решил поболтать с пленником.
– Эй, – постучал он по люку, – не окочурился там еще?
– Не-эт… – ответил почти сразу Андрей.
Молчать и строить из себя партизана он посчитал глупым. Ему требовалась информация и этот Николка ее мог дать, для чего требовалось чтобы он болтал как можно больше для чего в свою очередь направлять его болтовню в нужное русло. Благо челюсть похоже все-таки не сломана и какие-то звуки можно издавать без неприятных для себя последствий.
– Так кто ты таков-то? Звать тебя как?
– Андрэй… Гх-адов…
– Адов?! Гадов?!
– Г-радов.
– А-а… а то послышалось невесть что… Гадов! Ха-ха! – засмеялся конвоир. – Так чего на болоте делал, раз ты не тот тать за кого тебя приняли? Сбег от кого?
Андрей над этим уже успел подумать и пришел к не слишком приятным выводам. А именно к тому, что выдать себя за свободного не получится. Документы нужны. Нет документов, скажем в болоте утопли, то нужно назвать место, где родился, где тебе документы делали с правом перемещения по территории и выяснится, что нигде он не отмечен. Все это легко и достаточно быстро проверяется.
«Могут принять за беглого татя, не того, что с рваным ухом, а какого-нибудь другого. Мало ли беглых татей на Руси? – думал Градов. – Фотографий нет, так что обязательно попаду под чье-нибудь описание. И хорошо если просто «снова» закуют в колодки и отправят по этапу в Сибирь, а могут ведь и чего похуже сделать. Вроде бы пойманным бегункам ноздри рвали и каленым железом тавро со словом «вор» на щеках или лбу делали. И даже если нет, то шкуру на спине обязательно исполосуют».
Подвергать себя подобной экзекуции очень не хотелось.
Свободным не представиться, но и чьим-то холопом тоже не прикинуться. Это проверят еще быстрее. И заинтересуются еще сильнее.
– Сбег… – решил «признаться» Андрей.
– А от кого?! – оживился сторож.
Поскольку Градов просто не представлял, что за помещики вокруг могут обитать, то решил поступить по примеру телефонных мошенников, что что-то невнятно бурчат, когда нужно назвать конкретное имя. Был у него опыт общения с подобной публикой. Дескать родственник позвонил, а когда Градов спросил: «Кто?», то услышал неразборчивый ответ и так пару раз переспрашивал, пытаясь разобрать невнятное бурчание.
Благо тогда быстро сообразил, что к чему и с радостью в голосе, дескать узнал, назвал совершенно левое имя: «Дядя Ваня!». Мошенник тогда радостно подтвердил, что дескать верно, это я, и попросил подкинуть деньжат, а то попал в переделку с автоаварией и заплатить пострадавшему не хватает, а я потом дескать верну. Андрей тогда лишь посмеялся и отключился.
У него же сейчас как раз и причина для невнятного ответа имеется – поврежденная челюсть, так что и притворяться почти не надо. Главное, чтобы сторож из неразборчивых звуков услышал что-то знакомое ему.
– Ви-д-г-др-об…
– Чего-чего?
– Ви-н-д-ра-т… – стал еще глуше бурчать Градов.
– Что-что? Ах ты ж… ничего не понять… Виноградов говоришь?
– Д-ха…
– Ах, вот оно что! И фамилью стал-быть взяли по имени хозяина вашего только начало обрезали.
– А-ха…
– Понятно. А чего сбег?..
– Убгу-бу…
Этого Андрей еще не придумал. Да и говорить действительно стало сложнее, челюсть заболела сильнее. Похоже несколькими фразами он выбрал лимит на какое-то время.
– Ах ты ж напасть… – правильно понял сторож трудности пленника, но это его не остановило от болтовни, что только порадовало Андрея, тем более что говорливый сторож стал обсуждать помещика Виноградова: – Да, суровый у вас был хозяин… да видимо наследник у него еще суровее…
Тут в монолог вмешался новый участник, точнее участница, если судить по звонкому девичьему голосу.
– А он взаправду музыкант? Я от тяти слышала…
– Не знаю…
– Так спроси!
– Эй, Андрейка! Ты музыкантом дворовым был при барине?
– А-ха…
Другого варианта Градов все равно придумать не смог, а по рукам его уже «разоблачили», что он кто угодно, но точно не крестьянин и не мастеровой. Холеные ручки-то. Значит из какой-то «белой» дворни, причем не трудовой, а из числа развлекательной. Ну мог быть еще из числа управленцев, этакий надзиратель, но такому бежать смысла нет, разве что не проворовался в пух и прах, но представляться беглым воришкой опасно – решат раскулачить, а потом концы в воду. Потому музыкант, с такого спроса нет.
Что до реальных музыкальных способностей, то максимум что он мог, это выдать три блатных аккорда на гитаре. Этого явно недостаточно для подтверждения квалификации музыканта.
– Пусть что-нибудь сыграет!
– Так на чем же ему играть-то?..
– И правда… Тогда пусть споет!
– Мы его помяли сильно и челюсть свернули, так что долго ему еще не петь…
– Тьфу на вас! Только и знаете, что драться! Как есть бараны!
– Анюта! А ну иди сюда, егоза! Ты чего там крутишься?! – прозвучал женский голос, видимо матери этой девчушки и она убежала под тяжелый вздох Николки.
– Что Андрейка… новый хозяин похоже в музыканте не нуждался и решил тебя на тяжелые работы определить?
– Угу…
– Понятно… после того, как слух барский ублажал песенками да музицированием, да жрал с барского стола стать обычным землепашцем – смерть. Понятно, что с непривычки в бега подался…
В голове же Андрея забрезжила смутная идея кем ему представиться. Впрочем, как он понимал, окончательный вариант будет зависеть от многих внешних факторов.
Андрей, сидя в темном, сыром и холодном подвале практически потерял счет времени. Его сторож о чем-то болтал, но его голос проходил для Градова как звуковой фон, типа радио или включенного телевизора, как он обычно делал дома, чтобы разорвать гнетущую тишину.
Смысла этот звуковой поток особого не нес и Андрей практически перестал вслушиваться в бормотание Николки, а тому похоже было все равно, главное, что есть слушатель. Андрей разве что односложно отзывался на какие-то вопросы, чтобы подтвердить, что слушает.
Николка в какой-то момент стал учить непростой крестьянской жизни Градова.
– …Уже бывал на дорожных работах?
– Нет…
– Так я расскажу, как у нас дело происходит… Для меня это почитай за отдых… да и для остальных тоже, не то, что барщина, где управляющий со своими сподручными смотрят, чтобы не филонили. На дорожных работах такого нет… проверяют уже готовый результат. Первым делом надо вырыть землянку… поскольку догляда за нами нет, то можно спать без просыпа сколько душе угодно… А когда спать уже нет охоты, тогда и выходишь на работы заваливать ямы землей с обочины… Есть у нас пара мостков, но вместо переделки мы обычно просто обтесываем на них бревнышки чтобы значитца свежими выглядели и, заплатив положенное исправнику, что в обозначенный срок проверяет сделанные работы, чтоб значится не придирался, получаем дозволение вернуться домой…
На это Андрей только усмехнулся, понимая, что с первым же дождем вся эта работа будет смыта водой, а мостки развалятся.
– Как у вас там барин, картоплю сажал?
– Э-э…
Но ответ Николку похоже не сильно интересовал, он продолжил говорить дальше: