Но почему мне так муторно на душе?
Да, мне было жаль старого библиотекаря, пусть это и нелогично, также как было жаль и Микланель и Чери. Но это совсем не то, внутри все замерло от скверного предвкушения, чтобы отвлечься, я дождалась, когда Армин закончит говорить, и тихо спросила:
— А кого ты хочешь поставить Смотрителем академии?
— Вашего «спящего минеролога», — деловито отозвался Армин. — Я давно читал его работы по минералогии. Толковый ученый, работящий и ответственный, но скверный рассказчик и, как следствие, учитель. Думаю, Смотритель из него получится хороший.
— Думаешь, он согласится?
— У меня все соглашаются… — отмахнулся Армин.
— Так уж и все, — усмехнулась я, имея в виду себя.
— Все-все… это дело времени, — уверено добавил он, не сводя с меня насмешливого взгляда.
— Самоуверенный какой… — хмыкнула я.
— Нет, я просто не ищу оправдания, а добиваюсь нужного. В общем, разница только в скорости получения необходимого мне на данный момент. — Закончив это говорить, Армин мне подмигнул, и обратился к хмурым судьям: — Ускользать от ответственности не советую, ваши тщетные усилия по избеганию наказания, добавятся к обвинению. Кто в бунте и нападении не замешан, будут служить эльфам и дальше, если кристалл Света покажет, что они достойны этого. Теперь все свободны! И не провоцируйте меня наносить вам новые визиты. Уверяю, они вам точно не понравятся!
Эльфы низко поклонились, явно желая отсрочить новый визит дракона больше всего на свете, и начали покидать судейский зал.
— Надеюсь, мы больше не свидимся, — довольным тоном закончил принц-дракон, вызвав у оставшихся эльфов новый прилив радости.
Зря, конечно, радуются, он все сделает, как считает нужным, только потом самоустранится.
— Благодарю за праведный суд, заступничество и остановку войны. И за все остальное. — Таниель глубоко поклонился принцу, и собрался уходить следом за остальными, но перед этим остановился и сказал уже мне:
— После суда приходи ко мне, твои любимые ягоды созрели, будешь есть с куста, как любишь… — вдруг печально отозвался Таниель.
Растерянно посмотрела на Армина. Он равнодушно пожал плечами, передавая тем самым мысль, «ничего удивительного, он же не дурак».
Я виновато пролепетала:
— Ты не обиделся, что мы тебя судили? Я хотела как лучше… Прости.
— Нет, я в шоке от того как ты быстро выросла, вон уже и замуж собралась. И меня это огорчает больше всего. С радостью поменял бы всю свою власть на возможность как раньше таскать тебе и Лорене сладости и игрушки…
Он еще раз печально поклонился и ушел.
Я посмотрела на него истинным зрением и в шоке отпрянула. Да, он был искренне расстроен, но я, наконец, нашла, куда вела розовая нить Лорены.
— Ага, ты тоже это увидела? — поинтересовался Армин, не сводя с меня веселого взгляда.
— Да, а ты давно знал?
— Я сначала нашел связь у Таниеля, потом и у Лорены выявил.
— Дядюшка Лорм сойдет с ума… — печально отозвалась я, отводя печальный взгляд в сторону.
— Опять думаешь о ком-то! — проворчал Армин. — Я стою здесь! Я навел порядок! И я спас твоего любимого Таниеля! Тебе это ни о чем не говорит?
Я взмахнула рукой, создавая вокруг нас непрозрачный щит, не пропускающий звуков. И нежно обняла его, прижавшись щекой к его белой рубашке.
— Я очень-очень тебе благодарна. Просто не могу радоваться, зная, что кому-то из тех, кого я люблю, плохо.
— Все, беру назад свое предложение о браке! Как можно жить с такой оголенной совестью⁈ — улыбнулся Армин, прижимая меня к себе еще крепче.
— Вот с этим я согласна. От меня только хлопоты и проблемы, — печально сообщила я, подняв лицо к нему.
— Ладно, что с тобой делать… Придется терпеть, — отозвался он, целуя меня в кончик носа. — Сейчас у меня дела, надо довести этот абсурд до конца, но вечером мы поговорим на эту тему.
— А будет ли этот вечер… — едва слышно зачем-то вздохнула я. Ощущение, что что-то случилось, неотступно преследовало меня.
— Что?
Я покачала головой и отозвалась:
— Буду ждать тебя у себя… сильно ждать.
Он крепко обнял меня, еще раз поцеловал и ушел.
Накинув невидимость, я миновала суетящихся гномов, обошла большой зал и вышла в коридор. Там меня ждал дядя Лорм. Он стоял с закрытыми глазами, видимо, понимал, что идти я буду под невидимостью.
Пришлось остановиться. Дядя открыл глаза, и хотя меня не увидел, сурово измерив взглядом место, где я находилась, и спросил:
— Папа о нем знает?
— Нет… — спокойно отозвалась я и, вспомнив, куда привела «розовая нить» Лорены, улыбнулась. — Боюсь, это для обоих пап это станет шоком.
— О чем это ты? — нахмурив брови, спросил дядя Лорм. — И кто он? Откуда ты его знаешь?
— Ты видел, как эльфы упали ниц? Он на самом деле принц-дракон. Наверно, скоро станет королем, по крайней мере, что-то о полном вступлении во власть в разговоре мелькало.
— Зачем? Почему именно сейчас? Его тысячу лет не было…
— Я попросила.
Лорм со вздохом тяжело покачал головой:
— Вместо рвавшегося к власти воробья ты призвала на нас дракона… Ну поменялся бы владыка… а тут…
— Эльфийское самолюбие пострадало? — холодно усмехнулась я. — На вашу свободу никто не претендует. Он пришел, помог и ушел.
— Угу, я видел, как не претендует. Не думаю, что тебе бы понравилось, если бы твой отец стал чьим-то слугой. А он, кстати, ведь тоже может им стать.
— Слугой дочери он в принципе быть не может, — улыбнулась я. — В свое время мой отец уничтожил короля дракона, по совести ему должно все здесь принадлежать, но он отказался от этой части. Но право осталось за принцем. Исходи из этого… И в рабство эльфов отдали предки, а не принц дракон.
— И этот принц поставил тебя над всем? Не боишься ответственности?
Я весело фыркнула:
— Да никого он не ставил. Всего лишь пошутил. Он почему-то решил, что я вроде как смотритель мира… вот и высказался так забавно.
Между нами повисло недолгое молчание.
— Ты, правда, его невеста?
— Я — его проклятие… он ведь дракон.
Дядя Лорм скривился:
— Опять это «проклятие»!