Его пальцы не спеша двигаются внутри, мягко подготавливая путь, и я чувствую, как моё тело, вопреки первоначальному страху, начинает откликаться на эту ласку новой, странной волной возбуждения.
И тут движение пальцев сменяется новым, куда более масштабным ощущением. Твёрдое, упругое и налитое жаром упирается в расслабленный, подготовленный вход. Это уже не палец.
Сердце у меня замирает, и я зажмуриваюсь.
— Смотри на меня, — подавляющим приказом звучит голос Дэриана.
И я подчиняюсь. Смотрю. Его рука по-прежнему держит моё лицо, не давая мне отвернуться. Его глаза — тёмные, бездонные озёра — сковывают меня. В них я читаю голодное, хищное внимание.
Дэриан наблюдает. Ловит каждое изменение в моих глазах, каждый вздох. Он хочет видеть всё.
Я тону в его взгляде, когда Кайрон начинает проникать в меня сзади. Это медленное, неумолимое погружение.
Огромный, жгучий член растягивает меня изнутри так, как я не могла себе представить. Больно? Нет. Но ощущение настолько интенсивное, так заполняет всё моё существо, что я перестаю дышать.
Мои глаза широко распахиваются от шока, во рту пересыхает.
Я чувствую каждую прожилку на его плоти, каждый сантиметр этого проникновения. Он входит глубоко, до самого предела, и замирает, давая мне осознать всю полноту этого момента. Я вся наполнена им.
И в этот миг, когда я думаю, что больше не вынесу, моё поднятое бедро перехватывает Кайрон, а Дэриан, не отпуская моего взгляда, не убирая руку с моего лица, направляет свой член к моим влажным половым губам.
Не даёт мне опомниться или подготовиться к этому. Вторгается спереди.
Мир взрывается в огненном вихре.
Два мощных члена одновременно заполняют меня до отказа.
Пространство между нами исчезает. Я зажата, распята между их телами, каждый мускул, каждая клетка моего тела кричит от наслаждения.
Кайрон, всё ещё находящийся внутри, начинает двигаться первым — плавные, глубокие толчки, которые заставляют меня чувствовать каждое движение Дэриана.
Их ритмы переплетаются, создавая симфонию чистого, животного наслаждения.
Это уже не просто физическое ощущение — это полное стирание границ. Я чувствую их дыхание, их сердца, их желание, как своё собственное.
Я буквально захлёбываюсь от восторга. Из моего горла вырываются прерывистые, хриплые звуки, даже слёзы проливаются.
Моё тело бьётся в мелкой дрожи, не в силах вместить этот шквал чувств.
Дэриан не сводит с меня глаз. Его взгляд пылает тёмным огнем триумфа и одержимости.
Он видит, как я разлетаюсь на осколки от удовольствия, которое они мне доставляют, и это, кажется, приносит ему невероятное наслаждение.
— Наша, — хрипит он, и это одно слово звучит как окончательный приговор, как клятва.
Кайрон в ответ издаёт низкий стон и, впиваясь пальцами в моё бедро, ускоряется.
Его движения становятся быстрее, и Дэриан двигается с ним в противоход.
Они наполняют меня вместе, как единый организм, а я — их центр, их общая точка опоры, их жена, полностью принадлежащая им обоим.
Я перестаю понимать, где заканчиваюсь я и начинаются они. Наши дыхания сливаются в один стон, наши тела движутся как одно целое.
Страх растворяется, уступая место чему-то новому, первобытному и абсолютному. Я перестаю быть Ирой, испуганной землянкой в чужом мире. Я становлюсь центром их вселенной, точкой, где сходятся их воля, их желания, их нежность и их сила.
Слёзы проливаются, но это слёзы облегчения. Облегчения от того, что можно наконец перестать держать оборону. Что можно быть вот такой, разобранной на атомы, уязвимой, открытой… и быть в полной безопасности. Быть любимой.
— Мы с тобой, — хрипит Дэриан, и его дыхание обжигает мои губы.
Кайрон в ответ глубже входит в меня, и его стон сливается с моим.
И тогда приходит оно. Не просто оргазм, а тотальное, окончательное смещение реальности.
Цунами, которое поднимается от самых пяток, сметая на своём пути всё: стыд, страх, одиночество.
Моё тело выгибается в дикой судороге, и я чувствую, как их ритмы сбиваются, подчиняясь моей волне. Слышу сдавленный рык Дэриана, чувствую, как сжимаются пальцы Кайрона на моих бёдрах.Я чувствую их оргазмы как свои собственные — мощную волну Дэриана и продолжительную пульсацию Кайрона. Границы моего я исчезают, с громким бесконечным криком я погружаюсь в полное, тотальное принятие.
Глава 22. Выход
Тишина наступает плавно. Глубокая, полная, сияющая.
Я лежу, между их телами, слушая, как три сердца бьются вразнобой, пытаясь найти общий ритм.
Никто не двигается. Кайрон лежит, прижимаясь к моей спине, его дыхание горячим веером расходится по моей шее.
Я медленно открываю глаза и встречаю взгляд Дэриана. В его обычно холодных глазах — умиротворение, которого я ещё ни разу не видела. Он молча подносит мою руку к своим губам и целует кончики моих пальцев.
Кайрон нежно целует меня в плечо.
— Всё хорошо, Ирочка, — шепчет он. — Всё именно так, как должно быть.
И я знаю, что это правда. В этой полной, немного неловкой, невероятно интимной близости нет места лжи.
Стена рухнула окончательно. И на её месте возникла эта новая, наша общая территория.
Я лежу между ними, и сквозь панорамное окно в потолке вижу звёзды. И впервые с тех пор, как я оказалась в этом мире, я чувствую себя не потерянной, а найденной. Не инструментом, а частью целого.
Следующее утро начинается с ощущения глубокого, почти невозможного мира на душе.
Я просыпаюсь одна в огромной постели, но пространство вокруг всё ещё хранит их тепло, их запах — свежий и пряный Кайрона, чистый и резкий Дэриана.
И нет пустоты. Есть тихое, фоновое чувство принадлежности.
Я нахожу Дэриана в кабинете. Он сидит за своим массивным письменным столом, погружённый в голографические схемы поставок — мерцающие синие линии и цифры, плавающие в воздухе.
Подхожу молча и просто смотрю на него. Он поднимает взгляд, и в его глазах нет ни тени вчерашней бури, только спокойная, твёрдая уверенность.
Дэриан без слов отодвигается, и я сажусь к нему на колени, прижимаясь спиной к его груди.
Так мы и сидим. Он управляет проекциями, а я, убаюканная ритмом его дыхания и мерцанием голограмм, начинаю комментировать.
Говорю про что-то земное, про сезонность фруктов, про логистику скоропорта.
Мои слова тихие, почти бессвязные. Но Дэриан слушает. И самое невероятное — он записывает.
Его пальцы бесшумно пролистывают данные, вносят пометки. Он не спорит, не перебивает. Он просто… учитывает моё мнение.
Пушистик, развалившись на полу, ловит лапкой искры от голограммы,