— Фатима!..
Но она положила. Опустив руку с телефоном, я закрыла глаза. И как после этого вообще можно будет уснуть? Но что ещё было делать? Я осторожно вернулась на второй этаж, прокралась в спальню, где Набиль продолжал мирно спать. Легла на свою половину и, повернувшись к нему спиной, сомкнула глаза. Хоть бы Фатима оказалась ревнивой выдумщицей, обиженной на то, что её бросили!
Глава ХХ
Я настолько изнутри была растеряна, подавлена и выбита из колеи, что не могла вести себя естественно, а потому пришлось притворяться излишне весёлой, провожая мужа на работу. Но Набиль, кажется, не заметил, что за моей улыбкой прячется паническая истерика. Мой взгляд, должно быть, выглядел загнано. Я смотрела на него в поисках ответа на вопрос, есть ли у него другая? Может ли он оказаться лжецом и аферистом?
Я никогда не понимала откуда существуют предубеждения к приезжим, из серии тех, которые испытывал Саша со своим «черножопые». Мне всегда казалась, что это дурацкая ксенофобия, я не удосуживалась вникнуть в масштаб трагедии, как они вели себя, что делали, как могли поступить… Но не все же такие? Почему Набилю обязательно попадать в категорию лжецов и обманщиков?
До его возвращения оставалось около часа, когда я не выдержала и написала сообщение Фатиме, интересуясь, надумала ли она? В конце я подписала: «Пожалуйста, если у вас что-то есть, дайте мне знать! Иначе не беспокойте нас никогда больше!». Тишина, стоявшая в комнате, казалась благословенной. Если она не ответит, значит, что у неё ничего нет, и я могу верить Набилю. Я должна ему верить, разве не его я люблю? Почему в приоритете у меня должны быть слова чужой женщины, явно заинтересованной в том, чтобы отобрать у меня мужа?
Но в этот момент телефон всё-таки пропищал. Нерешительно покосившись на него, я закусила нижнюю губу. Что там может быть? Вдруг это вообще не Фатима? Вдруг это Набиль что-то пишет? Что соскучился на работе по мне. И тем не менее открыть сообщение, посмотреть, от кого оно, было трудно. Мне понадобилось некоторое время, чтобы собрать волю в кулак.
Да, оно было от Фатимы. И да, она прикрепила фотографии. На одной четыре человека: мужчина, женщина и двое детей. Мужчина — Набиль. А женщина — явно не сестра ему. Не потому, что не похожи, а потому, как они стоял возле друг друга, как рядом с ними расположились дети. Это муж и жена, сомнений быть не может! Второе фото было из интернета, с прикреплённой к нему ссылкой, перейдя по которой я столкнулась со статьёй на арабском. На фото была нарядно одетая пара среди гостей: жених и невеста. Набиль и Асма. Я скопировала текст и вставила в онлайн-переводчик. Немного криво, но он поведал мне, что речь о свадьбе двух богатых людей. Это случилось девять лет назад. Девять лет! Ровно столько уже Набиль был с другой женщиной, своей официальной супругой, о которой не потрудился сообщить мне ни слова.
Я не знаю, с чем можно сравнить это чувство, когда реальность оборачивается выдумкой. С сумасшествием, наверное? Ты вдруг ощущаешь себя ненормальной, безумной, жившей в каких-то иллюзиях, не видевшей того, что есть на самом деле. Это страшное, жуткое чувство, будто не владеешь собственным разумом. Будто человек, которого знала, грёбаный Фантомас, снявший вдруг маску, под которой другая личность. Представьте, что встречаетесь, влюбляетесь, и потом, после секса, мужчина снимает с себя парик, грим, силиконовые накладки и предстаёт плюгавым прыщавым дохликом, которого вы никогда бы не подпустили к себе. Отвратительно, правда? Вот что-то похожее разрасталось в моей груди. Земля ушла из-под ног, из-под меня выбили твёрдую почву, так что я не знала уже, чему могу верить? Как объяснить это всё? В какой момент я зазевалась и просмотрела знаки, признаки, фальшь? В какой момент я стала такой идиоткой, что проглотила обещанную любовь без подтверждений, доказательств и… и выполнения тех условий, которые ставила изначально? На что я надеялась? Что, уступая, получу что-то взамен? И что же я взамен получила? Обман. Враньё. Насмехательство. Осквернение.
Упав на диван, я зарыдала, не в состоянии остановиться. Ничего не видела, ничего не желала знать, думать было больно, но я не могла прервать цепочку воспалённых мыслей. Как избавиться от всего этого?
Так я и пролежала до самого возвращения Набиля, после которого началось выяснение, скандал, закончившийся, как я думала, выкрикнутой мною фразой:
— Всё ясно. Спокойной ночи, Набиль! Я буду спать отдельно. А завтра возвращаюсь в Париж.
Но он вдруг произнёс:
— Нет, не возвращаешься.
— Что?!
— Ты — моя жена, Элен, и останешься со мной.
— Ты сам-то себе веришь?! Я не твоя жена, потому что твоя первая жена не давала разрешения на наш брак! Она ведь не знает, правда же? Ты ей не говорил!
— Это не имеет значения, — процедил он.
— Имеет! Раз ты не говоришь ей ничего, значит, между вами продолжаются какие-то отношения?
— У нас общие дети, конечно же, мы общаемся.
— И спите!
— Когда?! Я каждую ночь с тобой!
— Но пока мы встречались в Париже? Ты можешь поклясться, что не спал здесь ни с кем?
— Клянусь!
— И жизнью своих детей? — прищурилась я. Он так быстро выпалил клятву, что я почти поверила, но после моего уточнения Набиль нахмурился и гневно повёл носом:
— Не вмешивай сюда моих детей!
Хмыкнув, я закачала головой:
— Просто ты изменял мне! Хотя, Господи, что я говорю? Ты изменял со мной! Это я была любовницей, я была… незаконной связью!
— Теперь это всё не так, и мы с тобой супруги.
— Нет, этому даже доказательств никаких нет! Ни одной бумажки! Я улечу — и всё кончено!
— Я не позволю тебе улететь, — он шагнул мне навстречу, а я отступила, — не выдумывай, Элен! А если ты уже ждёшь ребёнка?
О нет! Меня сковало страхом, холодом, пот прошиб. Беременность! Я просила его предохраняться, не собираясь так быстро заводить детей и желая вернуться к работе после отпуска, но от презерватива Набиль отказался и использовал прерванный половой акт. Насколько он надёжен? Я