Тут местные вояки, наконец, очнулись и попробовали задавить системы целеуказания монитора, но без толку — искин работал «по памяти», то есть, по давно готовым расчетам, и прекрасно обходился без моих Ценных Указаний. Поэтому спокойно добил эту цель и во время следующей корректировки положения добавил веселья флоту сопровождения, начав сбрасывать тяжелые противокорабельные ракеты. Экономить, естественно, не экономил — работал на пределе возможностей элеваторов крюйт-камер. Так что амерам резко поплохело: легкие борта порскнули в разные стороны, корабли-матки и другие носители истребителей принялись спешно выпускать их в открытый космос, а тяжелые корабли врубили маршевые движки на форсаж и окутались облаками противоракет.
Их было много. Но «Авраам Линкольн» висел слишком близко, поэтому к тому моменту, как кто-то из руководства понял, что шоу пошло не по плану, взял на себя ответственность за уничтожение Символа Неудержимости и Мощи, сосредоточил на нем огонь всего флота и сжег взбесившийся монитор, «тот» успел помножить на ноль линкор «Джордж Вашингтон», вырвать приличный кусок из «дырявой» орбитальной крепости, уронить орбитальный химкомбинат и достать шесть крейсеров — четыре «Алабамы» и два «Техаса»!
Ну, а я за это время отвел МДРК на предельную дистанцию, с которой оптические умножители могли фиксировать происходящее, дождался самого последнего акта трагедии — активации героическим дублем Феникса системы самоуничтожения — полюбовался шаром из разлетающихся обломков, встал на вектор разгона для внутрисистемного прыжка к той самой «троечке» и дал среднюю тягу на антигравы. В этот-то момент «пассажиров» и прорвало.
Первым «восхитился» Ясень, выразив свои мысли матерной тирадой. Пырей ограничился словом «Охренеть…». Один из «новеньких», с первых мгновений трансляции кусавший губы, спросил, нельзя ли прокрутить запись еще раз. А Оса расфокусировала взгляд и криво усмехнулась:
— Тому, кто передал в Управление настолько подробную информацию о слабых местах системы охраны верфи и монитора, надо поставить памятник. При жизни…
— В кабинете начальника Управления и лицом к стене… — весело уточнил Сатурн и на полном серьезе добавил еще одно предложение: — А то этот агент наверняка все еще на холоде, а амеровская контрразведка не дремлет.
Тут расслабившиеся вояки начали предлагать альтернативы, моментами очень и очень смешные. Но им, в отличие от меня, было нечего делать, так что я волевым решением отключился от динамиков системы оповещения трюма, свернул картинку в трей, открыл «Контакт» и занялся созданием видеоотчета. Вернее, наговорил само сообщение, а все остальные материалы подготовил Феникс.
Во время внутрисистемного прыжка проконтролировал состояние двух наиболее сильно пострадавших пленников, которых был вынужден засунуть в медкапсулы, и слегка перекусил. Потом разогнал «Наваждение» еще раз и сорок с лишним минут сглаживал «пики» резонанса. А после того, как вывел корабль в гипер, сменил режим на зеленый, встал с кресла и стянул скафандр, узнал, что в «Контакт» успело прилететь три послания.
Проглядев фамилии отправителей, решил, что сообщения Переверзева и Орлова могут подождать, врубил третье, от наследника престола, посмотрел на картинку и озадаченно хмыкнул — Цесаревич сидел перед камерой в самой обычной футболке и, судя по помятости физиономии, только продрал глаза.
Впрочем, в работу включился, что называется, с полпинка, поэтому обошелся без общих фраз:
— Доброго времени суток. Получил и проанализировал отчет. На первых минутах просмотра был уверен, что вы не сунетесь в сплошное облако масс-детекторов, ибо это самоубийство. Разозлился из-за временной лакуны между этапом сканирования высоких орбит и внезапным появлением «Наваждения» на летной палубе монитора, хотя прекрасно помню свой же приказ не светить методики. Оценил легкость, с которой Оса и ваш искин подмяли этот корабль, и порадовался тому, что додумался выделить вам «продвинутый» МДРК. Первый и единственный бой «дубля» Феникса смотрел, как художественный фильм.
А после завершения просмотра поймал себя на мысли, что не хочу вспоминать свою идею уничтожить монитор «Авраам Линкольн» в момент его ухода на струну, ибо в ней, в отличие от вашего варианта, не было настоящего размаха. Впрочем, вы — свободный оперативник ССО, а значит, должны видеть куда больше возможностей для диверсий, чем я, гражданское лицо. Далее, я обратил внимание и на легкий перекос отчета, привлекающий внимание к боевым заслугам Осы и ОГСН «Ландыш». Да, ваши мотивы по-человечески понятны, но в наше время все отчеты анализируются искинами, и подобная «необъективность» автоматически активирует… всевозможные протоколы. К примеру, инициирующие проверку вашего окружения на предмет наличия в нем шантажиста. Так что впредь старайтесь быть предельно объективным. Тем более, что мы, Ромодановские, считаем обязательным воздавать за любые заслуги перед Империей и нашим родом. И последнее: ваше решение держать пленников в медикаментозном сне было верным — чем меньше информации о вас и ваших возможностях уйдет на сторону, тем дольше продержится эта легенда. На этом у меня все. А инструкции по нюансам захода в Белогорье, передачи пленников специально обученным людям и смены ипостаси до вас вот-вот доведет непосредственное начальство…
Глава 20
24 ноября 2469 по ЕГК.
…Последний удар по психике Перуна Оса нанесла за полчаса до нашего схода со струны. Хотя нет, не так: хакерша попробовала нанести последний удар — резонно рассудив, что в это время я должен быть в рубке и маяться от безделья, «о чем-то задумалась» и вышла из уголка перед душевой кабинкой, не просматриваемого камерами, в одних кружевных трусиках. Чтобы показать товар… хм… лицом.
Я действительно находился в рубке и действительно маялся от безделья. Но вуайеризмом никогда не страдал. Поэтому узнал о «нанесенном ударе» из монолога Феникса, решившего поделиться итоговыми результатами анализа методики моего соблазнения и последующего переманивания в первый отдел. Искин старался поднять мне настроение, испорченное последней фронтовой сводкой, поэтому делился своими выводами в шуточном ключе. И настолько сочно описал «невероятно убедительную игру» этой особы, что чуть было не сбил с пути истинного. В смысле, вызвал желание хоть одним глазком оценить таланты личности, «наверняка получившей за ряд профильных предметов» высший балл. Но я вовремя сообразил, что к «одним кружевным трусикам» прилагается голая грудь, и решил поберечь свою психику. Поэтому отметил, что в наше время это воздействие не может считаться достаточно жестким, а значит, Оса продолжает играть вдолгую, и сменил тему беседы.
Следующие четверть часа обсуждал планы «доработки» своей каюты и ставил ИИ конкретные задачи, потом перевел корабль в красный режим, дал «пассажирам» время закрепиться на переборках, откачал из отсеков воздух, вывел МДРК в обычное пространство и обнаружил, что «троечка» заключена в сферу из масс-детекторов и окружена солидными минными кластерами, а «чуть поодаль» болтаются весьма представительная патрульная группа и семь «Кукушек».
Идентификатор-вездеход запросчика моего «Наваждения» позволил вырваться на оперативный простор незамеченными, поэтому я спокойненько обошел лоханки флотских, поэксплуатировал ИИ, чтобы не терять время на расчеты, разогнался и прыгнул к Белогорью.
Вокруг него в кои-то веки не оказалось ни вражеских кораблей, ни их обломков. Что чуть-чуть улучшило настроение и позволило перевести борт в зеленый режим. Пока связывался с Переверзевым, организовывал «коридор» и заходил на космодром, вояки успели снять скафы, собраться и перетаскать пленных на аппарель. Поэтому моя прощальная речь получились чуть короче, чем планировалось: