– Что? – поднимает на меня Елена глаза, полные слез.
– Слушай, а твоя странная болезнь со мной связана? Плакала и себя жалела, да? Думала, я скотина такая, тебя бросил. Второй раз? Да? – беру эту невероятную женщину в мягкий захват. Кладу ладонь на затылок, залепляю рот поцелуем. Ленка стучит по мне кулачками, а потом сдается. Ну и правильно. На фиг нам воевать.
– Я люблю тебя! – выдыхаю, насилу оторвавшись. – Очень люблю, Лен. Выходи за меня. Ну, если хочешь пострадать, я потерплю. Поухаживаю. Хотя зачем нам время терять. Не понимаю… Могли бы уже сегодня в новый дом переехать, детей забрать, устроиться и уже вместе спать…
– Ты невозможный, Олег… Просто невозможный. У тебя все так просто, да? Захотел – пропал на три месяца, захотел – вернулся. Никаких обязательств…
– Это служба, Лен, – глажу любимую по спине. – Я человек подневольный… Если страна послала. Сейчас вот на должность назначили. Значит, в поле пока не отправят. Будь уверена.
– Ты мог бы позвонить, – упрекает она на автомате. Но уже не сердится. Чувствую, как под моими ладонями сникают плечи. И в голосе появляется та самая усталость, после которой наступает мир. Хватит. Повоевали.
– Я не подумал. Прости, – опускаю голову.
– Мне было важно, – напирает Лена. Но все так же прижимается ко мне. Не отходит в сторону. И это обнадеживает. – Ты ничего не сказал о Леше, – выговаривает она, вспоминая весь список обид. – Никак не отреагировал. А я тоже навязываться не собираюсь…
– Сначала обалдел, Лен. Лихо вы с моей маманей все провернули, – шепчу, утыкаясь губами в тонкую шею. – Ну а потом… Рад я, Ленка. Всей душою рад. У нас с тобой сын. Это здорово. А ты какой реакции ждала, дурочка? – смотрю на нее с любовью.
– Думала, ты рассердишься. Обвинишь в манипуляциях, – вздыхает Лена. Кладет голову мне на плечо. Обнимает за торс обеими руками и плачет навзрыд.
– Ну, ну, моя хорошая. Любимая моя девочка. С какого мне сердиться? Я и мечтать не смел. Не представлял даже, – глажу по голове, целую в висок и осекаюсь, заслышав шаги на лестнице. Кого там несет, интересно.
Кто-то топочет, громко распоряжается. И, наконец, рывком распахивает дверь.
– Лапы от нее убрал живо! – появляется в проеме тот самый парень, что двадцать лет назад увез от меня Ленку.
– Ты кто? – прижимая к себе любимую, давлю взглядом. – Вышел и дверь закрыл! – рявкаю, как на новобранца.
– Извините, – обалдело тянет мужик. И послушно выходит прочь.
– Это был Сэм, – тихонечко хихикает Ленка, прижимаясь ко мне. – Лихо ты его уделал.
Глава 38
– Я дом хочу купить и вас туда перевезти, – заявляет Олег, а я смотрю на него изумленно.
– Может, проще ко мне переехать? – спрашиваю устало. Знаю, что Олег ни за что не согласится жить в Валдаевском особняке. Но я тоже никуда двигаться не хочу. Мне и здесь хорошо. Олегу я не доверяю. Завтра его руководство посмотрит на меня внимательно в лупу и велит найти другую.
Ну, кому нужна бывшая жена Валдаева? Народ до сих пор колпашит только от одной фамилии. Альберт, естественно, не был праведником, но ему после смерти много чужих грехов приписали. Никто не пресек. Да и кто бы хоть слово сказал? У Сэма кишка тонка оказалась.
– Я не могу к тебе, – вздыхает печально Плехов. – Ты же сама понимаешь, Лен! Я хочу дом у реки. Ну, чтоб рыбалка, чтобы на лодке плавать…
– Иди сюда, – не выдерживаю я. Разворачиваюсь круто и веду любимого на третий этаж в библиотеку. А там вид на озеро открывается и на луга… – Как тебе? Лучше реки…
– Ну не могу я, Лен, – пыхтит Олежка. – Это твой дом. А я должен тебя в свой привести…
– А я не хочу никуда отсюда съезжать. Не хочу за тебя замуж. И вообще ничего не хочу, – упрямо вскидываю голову. – Дай мне пожить спокойно! Пожалуйста. Я не публичная персона, не первая леди. А обычный доктор. У меня дети и работа. Все.
– То есть, ты мне отказываешь? – смотрит он на меня напряженно. – Не любишь меня? Никогда не любила?
– Да при чем тут любовь, Плехов! – выдыхаю яростно. – Нам никто не разрешит быть вместе. Мы из разных сословий. Жизнь нас развела. И мы сами в этом виноваты. И ты, и я! Понимаешь?
– Нет. Поясни, – хватает меня за руку. Усаживает на диван. Сам плюхается рядом и только сейчас замечает портрет Альберта. – Хмм… непорядок, – поднимается с места. Подходит к камину. По-хозяйски переворачивает портрет Альберта лицом вниз и возвращается ко мне. – А если я к тебе сюда перееду, ты выйдешь за меня замуж? – смотрит пристально.
– Олег! – охаю я. – Тебя же все заклюют! И начальство, и все местные паблики.
– Да мне положить с прибором, Лен. Ну, заклюют, ну, на пенсию выйду. Ну, в бизнес пойду. Мне главное – с тобой быть. А терять тебя и сына из-за места жительства я не намерен.
– Ты серьезно? – во все глаза смотрю на любимого.
– А почему нет? – пожимает он плечами и неожиданно, словно догадавшись о чем-то, одаривает меня суровым взглядом. – Или ты меня на понт брала?
– Нет, – старательно подбираю каждое слово. – Дом хороший. Один из лучших в городе. Места тут много. Правда, история подкачала.
– Да мне похер, Лен. Я тут человек новый. В городские байки вникать не намерен. И если в этом доме живут моя любимая женщина и наш сын, то и я жить буду, – буравит меня негодующим взглядом. Сердитый и мрачный мужик. Бесконечно родной и любимый.
– Хорошо, переезжай, – соглашаюсь несмело и тут же оказываюсь в медвежьем захвате Плеховских лап.
– Лена, Леночка моя. Ты не пожалеешь, – целует меня Олег и, оторвавшись, смотрит внимательно. – Тогда нам надо срочно расписаться. Одевайся. Поедем…
– Куда? Зачем? Я болею, – пытаюсь выбраться из капкана. – Олег… Давай, как все нормальные люди. Поставим в известность детей и родителей, потом устроим церемонию…
– Мы уже пытались, как нормальные люди. Двадцать лет назад, помнишь? – припечатывает меня взглядом Плехов. И снова прижимает к себе. – Я не хочу больше с тобой расставаться. Если ты меня любишь, конечно…
– Люблю, – соглашаюсь грустно.
– И я тебя люблю. Остальное, фигня, Лен. Сегодня распишемся, и я тебя утащу куда-нибудь подальше от детей и домочадцев. А завтра перееду сюда. Идет?
– Да, идет, – повторяю несмело и сама не верю происходящему. Мой Олег, настоящий генерал, будет жить в доме Альберта. Как-то неправильно это. Дурит меня Плехов. Ох, дурит…
– А рядом хибара продается? – подойдя к окну, указывает на дом Сергея Ивановича, нашего местного предпринимателя, уехавшего из страны еще в начале двухтысячных. – Там кто-то живет?
– Хозяин с семьей за границей. Но дом не продается.
– Ничего, я уговорю, – веско роняет Олег и добавляет с усмешкой. – Объединим два участка, и у них уже будет другая история. Как тебе идея?
– Эээ… хммм… не знаю. Олег, погоди… – начинаю заикаться. Просто с ума схожу от напора Плехова. Генерал! Он и дома нас заставит маршировать.
– Мы и так долго ждали, Лен, – шепчет глухо, но неожиданно выпускает из захвата. – Я не буду давить. Дам тебе время. С полчаса хватит? Иди, собирайся. А я пока в ЗАГС позвоню и с твоими родственничками перетру. Пусть ответят, какого хрена вмешались! Кто их вообще просил? Ишь, справки наводили. Обо мне всю информацию собрали, прикинь? – рычит Плехов. А меня словно торкает.
– Олег, – закрываю лицо руками. – Это я виновата. А они воспользовались, – прикусываю губу.
Господи! Только сейчас дошло. А Альберт воспользовался. Он же не дурак был. Далеко не дурак! А я и не догадалась даже.
– В каком смысле виновата? – обалдело смотрит на меня Плехов. – Что за фигня?
– Помнишь, я после Нового года к тебе в Тюмень моталась?
– А-а, ты еще родителям тогда наврала, что живешь в профилактории. Типа путевку купила…
– Я там и жила, и путевку купила. На месяц. И на неделю к тебе поехала. Билеты копейки стоили…
– И гостиница, – подхватывает Олег. – Слушай, я тогда чуть не сдох от счастья.