– Какая вода? Сегодня мы обязаны напиться! Принесите коньяка, а лучше графинчик водочки!
– И воды, – добавила Даша.
Официант кивнул и растворился.
– Эх, курить хочется. Ты не куришь?
Даша помотала головой.
– Отлично, значит, будем пить. Я теперь тоже вроде не курю. Но иногда хочется. Ты прости меня, что напала тогда на тебя из-за Филиппа. Не стоит он того, – сразу без всякого перехода проговорила Анна.
– Я не сержусь. – Даша пристально посмотрела на собеседницу. – И когда ты поняла, что Филипп того не стоит?
– Давно поняла.
– Я сегодня видела вас там, у дверей клиники.
Официант поставил перед Дашей стакан и открыл бутылку с водой.
– Знаю. Я тоже тебя видела. И то, как ты ушла. Понимаешь, я познакомилась с Филиппом очень давно и влюбилась в него с первого взгляда, – продолжала откровенничать Анна. – Он приходил к нам в гости. Точнее, к дяде, меня воспитал брат матери, он преподаёт в ветеринарной академии, а Филипп его ученик. – Анна посмотрела на Дашу, оценивая впечатление, которое произвели её слова. – Тогда я ещё училась в школе и планировала поступать в Первый мед, но влюбилась в Филиппа и поступила в ветеринарную академию. Потом устроилась на практику к Филиппу, а после учёбы так и работаю у него. Или работала. Пока не решила.
– Почему ты думаешь, что меня волнует Филипп?
– А то я не вижу. Все бабы по нему сохнут.
Анна свернула в трубочку салфетку с явным намерением закурить.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь.
– Я сама только отошла от колдовских чар, надеюсь, навсегда.
– Что произошло?
– Не хочу об этом говорить.
Даша пожала плечами. Мол, как знаешь, сама затеяла этот разговор. Они некоторое время сидели молча.
– Нет, ты должна знать. В общем, как бы это сказать, я поняла, что он спит со мной, потому что ему это удобно.
– Удобно?
– Без чувств, он меня не любит, понимаешь. Я думала, что пройдёт время, и он поймёт, как я ему нужна. А он. Он…
Анна замолчала. Официант принёс графин с водкой, солёные грибы, селёдку, приправленную лучком, малосольные огурцы, дымящуюся рассыпчатую картошку и мясо.
– Мы сами. – Анна махнула рукой.
Когда официант исчез, она с деловым видом разлила водку по стопкам.
– Нет, нет, я лучше воды, – запротестовала Даша.
– Давай, нужно.
– Я могу и так.
– Как мы тогда будем разговаривать?
– Ладно, только чуть-чуть.
– Угу.
Огонь пробежал по телу, обжёг горло и плеснул в уши.
– Теперь огурчик, вот так! – одобрила Анна. – Ты не подумай, просто каждый медик должен уметь правильно пить.
– Это как? – закашлялась Даша.
– В нужное время, только правильные напитки и только с верной закуской.
– Хорошие огурчики.
– Отличные, – кивнула Анна. – Только теперь нужно ещё и поесть.
Они молча принялись за еду. Даша не решалась спросить, а Анна будто забыла, о чём рассказывала. Каждая чувствовала неловкость.
– У моих родителей такие же рюмки, – зачем-то сказала Даша, чем спровоцировала новую волну признаний.
– Думала, он поймёт, какая я добрая, ласковая, заботливая, сколько всего для него делаю, и полюбит меня. Но он не замечает моих стараний, всё воспринимает как должное. Я решила забеременеть, тогда он никуда не денется. – Анна замотала головой. – Не успела. Тут появилась ты, и он распушил хвост. Думаешь, ты первая? Он перед всеми смазливыми, замужними и незамужними павлин, но спать-то идёт ко мне! А теперь к тебе.
– Между нами ничего нет, – охрипшим голосом произнесла Даша.
– Можешь не говорить. Не было, так будет. Что-то я опять разозлилась. Надо выпить.
Официант прошелестел мимо. Ресторан одномоментно наполнился галдящими туристами.
– Так вот, – продолжила Анна, раскачивая в руке вилку с грибом, – хочу тебя предупредить! Филя бабник! И к тебе он будет относиться так же, как ко всем.
– Можешь не беспокоиться, меня не интересует ни Филя, ни Степашка.
– А-ха-ха, а ты смешная. Я тебе верю, потому что мне ты не будешь врать, я тебе жизнь спасла. Если бы не сто отжиманий в день, – Анна согнула руку на манер бодибилдера, – быть бы тебе Карениной, не удержала бы корову такую.
– Спасибо, как представлю, что могло произойти! – Даша невольно зажмурилась. – Этот наркоман, что взбрело ему в голову?
– А ты не представляй, давай ещё выпьем.
– Но он же стоял совершенно спокойно, обычный парень, я его видела. Что на него нашло?
Анна развела руками и покачала головой.
– Откуда мне знать. Полицейские сказали, что он под кайфом, не соображает вообще.
– Ужас.
Они помолчали. Даша сделала большой глоток, и её снова обожгло, но теперь как-то по-новому, словно пронёсся ураган и унёс все переживания далеко за горизонт.
Иностранцы, словно на деревенской свадьбе, расселись за длинным столом, накрытым белой скатертью. Все в панамах. Один потерял панамку, закрутился, потом вынул её из-под товарища, напялил на голову и замер в ожидании еды.
На Дашу накатило веселье, она захохотала. Анна смотрела непонимающе, потом тоже прыснула. Даша, согнувшись пополам, задыхалась от хохота. Из глаз брызнули слёзы. Они хохотали и хохотали и никак не могли остановиться.
– Водочки?
– Нет, я б-больше не могу, луч-чше водички.
– Ну, как знаешь.
Анна налила себе ещё рюмку.
– А что за пакеты ты носишь Родиону?
– Какому ещё Родиону?
– Соседу моему, Родиону.
– Синявскому, что ли?
– Не знаю, может, и Синявскому.
– Чепуха, так, небольшой приработок. Только Филе ни-ни. – Анна поднесла палец к губам и посмотрела на Дашу. – Ты что, думаешь, это что-то противозаконное? Не-е-е. Я таким не занимаюсь. Просто подешевле скипидар заказываю для клиники, а он покупает.
– Зачем ему?
– А я почём знаю? Значит, нужно.
– Логично. Но что-то же он делает?
– Скипидаром-то? Наверное, обрабатывает инструменты, ну, или что-то ещё. Почему он тебя так интересует?
– Я считаю, что он убил деда Николая.
– С ума сошла? Зачем ему? Николай, насколько я знаю, сам умер, без чьей-либо помощи.
– Я видела, как в тот же день Родион залез в дом к покойнику. Он что-то там искал.
– Глупости, тебе показалось.
– Не показалось.
– Даже если так, то это ничего не значит. Дед был всем должен, может, Родион долг забирал или ценности какие-то в счёт долга, ведь с покойника взять нечего.
– А если он искал дневники, что мне отдал дед Николай? Он забрал оттуда какую-то тетрадь. Хотя подожди. Родион вроде бы знает, что записи у меня. Ему Света сказала. Или нет? Или… Я запуталась.
– Вот именно. Всё это не более чем плод твоего воображения, подруга. – Анна постучала по лбу указательным пальцем. – Всё идёт отсюда. Тебе бы книжки писать. Кстати, чем ты занимаешься?
– В журнале работаю.
– Ух ты! Журналистка?
– Не совсем. Рекламой в женском журнале занимаюсь. Не хочу об этом говорить. Это не очень интересно. И вообще, мне, наверное, пора. Спасибо тебе за всё. Сколько я должна?
– Эй, эй. Подожди. Ничего не должна. Я угощаю.
Анна наполнила рюмки.
– За наше здоровье и долгую счастливую жизнь без Филиппа!
Они чокнулись, облив нетронутую селёдку. Даша под взглядом Анны выпила до дна.
– Ты мне ещё не рассказала, что ты тут делаешь. Ты дом купила?
– Нет, я просто живу и слежу за хозяйским котом.
– Хорошо же ты за ним следишь, раз он у тебя постоянно болеет.
– Нет, просто в первый раз мы с ним под дождь попали, а потом он объелся рыбой. Другое не ел. Подавай, говорит, тунца, и всё тут. Я ему объясняю, что последняя банка осталась, а он, типа, иди ещё покупай, я корм есть не буду. Хамит, издевается.
Анна нахмурилась.
– И давно это у тебя?
– Кот? Недавно.
– Понятно, – как-то неопределённо хмыкнула Анна.
* * *
Глубоким вечером Анна взяла такси и по дороге из ресторана завезла Дашу на Тополиную.
Даша с трудом преодолела путь от калитки до дома: снова напоролась на торчащий из земли прут. Долго ковырялась с замком и наконец ввалилась в коттедж.
Василий тут как тут сидел под вешалкой.
– Алкоголичка, – резюмировал он, когда Даша с третьей попытки закрыла за собой дверь.
– Что значит алкоголичка? Ты меня осуждаешь? Не-е-ет, не осуж-ж-ждай. Низя. У меня за пчелами… челпами, тьфу, плечмами чудесное спасение. Или это ты меня стлол… столкнул? Да? Это ты?
Нетвёрдой походкой Даша дошла до гостиной и рухнула на диван.
– Пьяный бред! Я дома сидел, только на свидание сходил и сразу вернулся, тебя ждал.