— Настолько часто, что здесь нет ни одной его вещи?
Потапов так резко захлопывает дверцу шкафа, что звякает зеркало.
— Они в стирке. В прачечной.
— А зубная щетка? — рукой указывает на распахнутую дверь в ванную.
— Мы пользуемся одной. — Худшую ложь и придумать сложно, но в голову, как назло, не приходит ничего умнее.
— Красавица, ты за кого меня держишь?
Потапов делает быстрый шаг в мою сторону. Заставляет вжаться лопатками в стену.
— Рома… он недавно уехал. Мы поссорились. Так бывает.
— И куда же именно он уехал? — спрашивает, сощурившись.
— Я… не знаю.
Будто сейчас опять получу кулаком под ребра, я обхватываю себя руками.
— Понятно, что ничего не понятно.
Свекор достает из кармана телефон и кому-то звонит.
— Где мой сын? — спрашивает в трубку. — В офисе точно нет?. А у меня дома? Ты уверен? — Серые глаза опасно темнеют. — Понял.
Отключившись, Потапов разворачивается ко мне.
— Вы его нашли? — спрашиваю с испугом.
— Как сквозь землю провалился. — Разводит руками и, недолго подумав, выдает: — Наверное, на запасной хате.
— Он успокоится и потом вернется, — я наивно пытаюсь держаться за свою версию о ссоре.
— Ага, вернется, — кивает свекор. — Одевайся давай. Прокатимся.
— Куда? — голос садится.
— За мужем твоим. Узнаем, почему этот гений сбегает от молодой жены, и какого лешего в вашей квартире нет ни одной его шмотки.
Не в силах пошевелиться, я прилипаю спиной к стене. Усиленно напрягаю извилины, пытаясь найти какой-то выход.
Но Потапову, кажется, плевать на мое состояние. Схватив в вешалки пальто, он бросает его в мою сторону и рявкает на всю квартиру:
— Пошла!
Глава 6
Полина
Дорога тянется бесконечно долго. Потапов, скрипя зубами, проверяет что-то в телефоне. Изредка поглядывает на меня сканирующим взглядом. Больше ни о чем не спрашивает и не пытается заговорить.
Я тоже не слишком спешу общаться. Молча смотрю в окно и уговариваю себя быть смелой.
Когда немного успокаиваюсь, машина въезжает на территорию закрытого жилого комплекса. Он намного красивее и солиднее, чем тот, в котором находится моя нынешняя тюрьма.
Дома не выше трех этажей. Собственный парк с модной детской площадкой и извилистые, подсвеченные желтыми фонарями дорожки.
— Идёшь? — рявкает Потапов, распахивая мою дверцу.
— Я… — хочу сказать, что подожду в машине. Но свекор перехватывает меня за локоть и тащит к подъезду.
Десять метров до двери и минута в лифте кажутся такими же долгими, как путь в этот дом. Понимаю, что нужно что-то придумать — подготовиться к любому повороту событий. Как назло внутри пусто — за этот месяц я так устала врать, что мозг отказывается генерировать новую ложь.
Больше всего на свете мне хочется хоть раз сказать правду: и о своем браке, и о шантаже, и об Алине.
Однако, как выясняется уже через минуту, говорить ничего не нужно.
— Мы не заказывали никакую доставку, — открывая дверь, произносит жена свекра.
— Алина⁈ — Потапов отшатывается. Чуть не сносит меня своей тяжелой тушей.
— Вася? — Алина спешно поправляет на себе короткий шелковый халатик и приглаживает спутанные волосы.
— А ты что здесь делаешь? — потирая грудь, спрашивает Потапов.
— Я? Так… Заехала по дороге, — пытается улыбнуться, но при виде меня эта улыбка превращается в оскал. — А ты с невесткой тоже решил прокатиться?
Крылья ее носа вздрагивают, во взгляде вспыхивает такая ненависть, что я невольно отступаю за спину свекра и пытаюсь прикинуться памятником.
— А что ты так одета? — Кажется, Потапов только сейчас замечает странный наряд жены. — Ты под этим голая?
Не дожидаясь ответа, он сам распахивает на ней халат. Дергает так, что тот трещит по швам. И смачно матерится, разглядывая свежие отметины на атласной белой коже.
— Это не то, что ты подумал… — Алина жмется к стене. Почти так же, как я месяц назад, когда Рома угрожал выкинуть нас с Ариной из университета.
— Тебе лучше не знать, что я подумал, — тихо, с жуткой интонацией произносит Потапов.
— Я просто мылась… — придушенно хрипит его жена. — Платье испачкала. И вот… — пытается закрыться.
— Еще скажи, что одна.
Лицо Потапова превращается в восковую маску. Теперь он больше похож на покойника, которого зачем-то оживили и отправили совершать великие дела.
Не в силах смотреть на него, я отступаю еще дальше. Почти дохожу до лестницы. Но в следующий момент из глубины квартиры раздается громкий голос Ромы:
— Любимая, сколько можно тебя ждать? Я соскучился!
В возникшей паузе эти слова прозвучали слишком четко, чтобы не расслышать и перепутать. Как будто сейчас что-то взорвется, я прикрываю голову руками и не сразу замечаю, что нас стало четверо.
— Отец?.. — Рома поправляет на бедрах полотенце, мгновенно бледнеет.
Потапов медленно поворачивается к Алине.
— Давно? — спрашивает глухо.
— Вася, это недоразумение… — Она обхватывает небольшой живот, словно думает, что ее положение может как-то помочь.
— «Недо» что? — Потапов подставляет ей ухо.
— Мы оба испачкались… — шепчет.
— Это между ног он тебя пачкал? — громыхает Потапов.
— Папа, не трогай Алину. Пожалуйста, — вмешивает Рома.
Он делает робкий шаг к своей женщине. Вроде как хочет прикрыть ее собой, но быстро сдается и отступает.
— И давно, сынок, ты с ней развлекаешься? — с жуткой улыбкой уточняет папаша.
Рома отводит взгляд, пытается спрятать глаза.
— Я спрашиваю! — Потапов хватает его за шею. — Давно ты с ней⁈
— Папа… — сипит Рома.
— Не папкай! — Сжимает сильнее.
— Полгода. Может, больше…
— Гаденыш! — Потапов отшвыривает его так резко, что тот с трудом удерживается на ногах. — Предатель и проститутка. Замечательная у меня семейка!
Сплюнув на пол, он разворачивается к Алине. Обхватив ее лицо своими огромными лапами, заставляет смотреть в глаза.
— Чей ребенок?
— Васенька, твой. Только твой. Я люблю лишь тебя. Рома для меня… он никто. Он заставил все это делать… — начинает трещать Алина.
— Что же вы все такие глухие⁈ — ревет Потапов. — Я спросил, чей ребёнок!
Он так сильно