— ….знакомой Софии, — заканчивает он.
Граф нахмурился.
— Что? Что с ним? — рычит граф.
— Он — «бездарь» с рождения. И князь разыскивает его, чтобы саморучно убить.
— Вот как?
— Помимо этого по неподтверждённым данным, младенцы «бездари» могут привести к новой магической аномалии. А этот значит, что, кто-то захочет использовать их в своих целях. И если София действительно рядом с отпрыском — это может быть опасно для её жизни, — заканчивает дознаватель и замирает, чувствуя как вся его спина покрылась испариной.
Граф хмурится сильнее.
— Это все? Чую ты что-то не договариваешь…
— Не все, — произносит дознаватель и нервно сглатывает, понимая, что сам выносит себе приговор. — Марь Иванна сказала, что малыш Милослав, сын Софии, был заточен в ту самую камеру, где произошло преступление. А затем оттуда просто исчез.
— Такого не может быть. Он либо бездарь либо маг высшего ранга. Как он мог выбраться из закрытой одиночки без использования магических сил.
— Возможно, дверь ему открыл охранник. Потому что со слов медсестры, ребёнок был найден ею на лестнице из тюремного помещения.
— Похоже на попаду. Охранник открыл дверь, бездарь выполз. В чем тогда подвох?
— Во-первых, бездарю было всего несколько дней отроду, а он уже полз. Это странно. А во-вторых… остается загадкой, кто убил охранника? На месте преступления недалеко от его обгорелого тела была найдена деталька от машинки. А на ней отпечатки пальцев Мирослава.
— Интересно…, — задумчиво произносит Толстопалов, вставая из-за стола. — За этим малышом нужен особый присмотр. Устройся в ясли воспитателем.
— Но как же моя основная работа?
— Никуда не денется. Ты переходишь на 24х часовой рабочий день. За сына Софии отвечаешь головой.
Дознаватель, понимая, что это не шутки, испуганно кивнул и вышел из кабинета, а граф остался один. Он налил себе благородного виски. В его голове бродили мысли — кто стоит за исчезновением убийством охранника и связано ли оно с серией убийств аристократов. И какую цену придется заплатить, чтобы сохранить власть и порядок в этом хрупком мире, где магия была одновременно благословением и проклятием.
Он вернулся за стол и начал листать ленту новостей в своем аристократофоне. Одна из новостей привлекла его внимание. О ней кричали их всех чайников.
«У Императора родился долгожданный наследник от новой супруги», — буквально кричала новость.
«Какая судьба ожидает теперь его совершеннолетнего сына от первой жены, царевича Алексея? И какими магическими способностями обладает малыш. Эльфийский вестник вам скоро ответит на эти и другие вопросы».
* * *
Император не может прийти в себя от волнения. Он зигзагами ходит вперёд-назад по тронному залу, ожидая заключения эксперта. В покоях дворца самый дорогой и уважаемый магический специалист империи сейчас измеряет способности его новорожденного сына.
Император мечтает, чтобы у малыша обнаружился дар к магии огня — как у него самого. Или хотя бы к магии воды — как у супруги Екатерины. Обычно младенец наследует магию от отца, как и цвет глаз, но в сорока процентах случаев — от матери. Вспоминается ему избалованный царевич Алексей, который унаследовал магию воздуха от своей матери — той самой, что сбежала к послу Австрии. Иными словами, её как ветром сдуло. Император не оставил попыток вернуть её: наемники нагнали беглянку недалеко от границы и убили. Народу же сообщили о её внезапной кончине от чумы, а сына заточили в императорскую тюрьму — чтобы тот не проболтался лишнего.
Император уже принял решение: если новорождённый Дмитрий окажется магом, то царевича Алексея надо по-тихому устранить — развязать войнушку и послать на фронт или подстричь в монахи.
Хотя, что значит «если»? Конечно, его сын — врожденный маг. Иного быть не может.
В тронный зал входит эксперт. Его ноги дрожат, но он старается сохранять спокойствие и профессиональный вид.
— Ваше царско-императорское величество, — произносит он.
Император смотрит на него, затаив дыхание.
— Ваш сын… не обладает никакими магическими способностями, — говорит эксперт, голос его ровен, но напряжён.
— Что ты сказал, смерд? — рычит император, ярость вспыхивает в его глазах.
— Я сказал, что ваш сын — бездарь.
В мгновение ока император выхватывает кинжал и бросает его в эксперта. Лезвие точно попадает в сонную артерию. Мужчина падает на пол без признаков жизни, заливая паркет алой кровью.
Император стоит над телом, сердце его бушует, а в голове лишь одна мысль: никто не должен знать слабость императорского рода. Мне нужен другой ребёнок, которым можно подменить моего бездаря — сына.
Император достает свой императорфон и набирает номер единственного человека, которому он мог доверять.
— Петр Васильевич? У меня для вас сверх-секретный приказ. Найдите мне мальчика, младенца или чуть постарше из какого-нибудь интерната. Главное условие: чтобы он обладал магической силой и одним видом магии. Огня, воды или чего-то другого.
— Какой срок выполнения?
— Неделя, ни дня больше. Бог сотворил Вселенную за семь дней. Не думаю, что вам потребуется больше времени, чтобы подобрать мне младенца.
Император оборвал вызов и посмотрел с негодованием на распластавшееся тело эксперта.
— Все настроение испортил, холоп, — досадно резюмировал император и нажал на красную кнопку для вызова слуг для особых поручений.
* * *
Меж тем я не в курсе планов императора. Поэтому с наслаждением плаваю между акул и крокодилов — пусть и надувных, которых запустили в бассейн. Вода холодит кожу, а я ловлю каждое движение, чувствуя, как мышцы становятся сильнее.
Жизнь в магическом ясле-тернате напоминает кадетский корпус: ранний подъём, завтрак, тренировка, бассейн, перекур, снова тренировка. И так по кругу. Чем дальше, тем яснее понимаю — из нас пытаются выжать все соки, чтобы вырастить боевых магов.
Я стараюсь изо всех сил, у меня начинает получаться, и, что удивительно, я начинаю получать удовольствие. А вот мой недруг Бугай начал сдавать.
— Не в курсе, что с ним? — спрашиваю, переплывая в глубокую часть бассейна.
— Смотри, не утонешь, — шипит угрожающе Мстислав.
— Ха, в круге на шею? Это надо постараться, — говорю я. В этот момент вода попадает мне в рот и в нос, отчего я начинаю задыхаться, но быстро справляюсь с этим недоразумением.
— Егорка переживает из-за своей мамочки, которую посадили.
— А кто такой Егорка?
— Бугай. А мамочка его — та стерва, что закрыла тебя в одиночке.
— Что ж, справедливость торжествует. Иначе и быть не могло.
Раздаётся громкий свисток.
— Всем из бассейна! — кричит тренер.
Ага, будто так легко встать и вылезти, когда ты малыш.
Я подплываю к бортику, и нас одного