— Дядь, скажи, который час, а?
— Десять без пяти, — бросив быстрый взгляд на часы, произнёс я.
Передо мной стоял молодой хулиган, позади меня из ниоткуда появились ещё двое. Чинпира, шпана. Не уверен, что они как-то связаны с Кодзимой. Они были ещё моложе меня, и, похоже, приняли за заплутавшего в подворотнях саларимена. Школьники, прогуливающие уроки.
— Какие у тебя часы-то! Не в масть тебе такие часы, давай снимай, — потребовал хулиган.
Я усмехнулся. Оглянулся, всё так же улыбаясь, два паренька, зашедшие сзади, посмеялись в ответ. Словно гиены.
— А ты мне закурить? — предложил я, чтобы потянуть время.
Парень полез в карман за пачкой, опустил голову, на миг выпуская меня из поля зрения. Этого мгновения как раз хватило, чтобы успокоить его коротким прямым в бороду.
— Эй! — воскликнул один из его напарников, и я тотчас же обернулся.
Оба кинулись на меня, в руках у одного из них блеснул нож, обычный канцелярский, но даже он в умелых руках может стать опасным оружием. Я отпрыгнул назад, лишь взметнулись полы пиджака, лезвие рассекло лишь воздух перед моим животом. Ах ты, сука. Я ударил ближнего из них ногой в живот, скорее даже отпихивая и роняя на асфальт, нежели ударяя.
Путь к выходу из этих подворотен был свободен, я мог бы легко убежать. Но в голове созрел уже совсем другой план.
Ещё один удар ногой, практически футбольный, пришёлся упавшему негодяю прямо в лоб. Туфли было жаль, но свою шкуру было ещё жальче, и размашистый удар просто выключил незадачливого хулигана, будто я попал ногой точно по кнопке питания. Остался только один, и он, оставшись со мной один на один, теперь испуганно озирался по сторонам в поисках хоть какой-нибудь поддержки.
— А ну, смирно стой, — рыкнул я. — Кто такие? На кого работаете?
— М-мы? — проблеял единственный оставшийся на ногах чинпира.
— Нет, мать твою, силы самообороны Японии, — прорычал я.
— Мы сами по себе! — испуганно воскликнул он, понимая, что нарвался не на того.
Совсем не на того.
Нападать он не рисковал, бежать, бросая своих дружков, тоже не пытался. Стоял в испуганной позе, выставив руки перед собой.
Я заглянул в окно идзакаи, возле которой всё происходило. Она только-только открылась, и, кроме пожилого бармена, внутри никого не было.
— Знаете, кому тут всё принадлежит? — спросил я.
Хулиган замотал головой. На его лице промелькнул ещё больший испуг, он наверняка подумал, что я говорю о себе.
— Что ж вы за люди-то… — проворчал я. — Суётесь куда не следует, на кого не следует, не знаете нихрена… Брысь отсюда.
— А… Мне… — он показал на своих валяющихся дружков.
— Брысь, я сказал. Или к ним присоединиться хочешь? — хмыкнул я.
Парнишка к ним не хотел, обошёл меня по широкой дуге и припустил бежать со всех ног. Я проводил его взглядом, посмотрел на лежащих без сознания хулиганов. Носком туфли выбил из руки одного из них канцелярский ножик, он отлетел прочь по асфальту. Только после этого наклонился и быстренько обыскал карманы сперва одного, а потом второго.
Неожиданным богатством они похвастать не могли. По карманам нашлась только мелочь, брать которую, навешивая на себя статью, я побрезговал. Тем более, что оба начали потихоньку, со стонами, приходить в себя.
— Вот и думайте головой, — хмыкнул я, закуривая трофейную сигарету.
— Да кто ты вообще такой? — простонал тот, что заинтересовался моими часами.
— Якудза. Из клана Кимура-кай, — сказал я, отправляя их по ложному следу.
Я усмехнулся и пошёл прочь, обратно к станции метро. Оставаться здесь было уже опасно, я и так привлёк слишком много внимания. Но зато разведал место снаружи. Не бог весть какой результат, но уже лучше, чем соваться к этой массажке вообще без какого-либо представления, что находится тут рядом и как отсюда потом уходить. Всё-таки моя задача подразумевала то, что мы здесь немного пошумим.
Час пик как раз закончился, вагон метро оказался полупустым. Несколько старушек ехали по своим старушечьим делам, пара опаздывающих работяг нервно поглядывали на часы, приплясывая от нетерпения. Вышел я на Кита-Сэндзю, сразу же отправился в лапшичную. И перекусить не помешало бы, и позвать Масахиро на дело. Не думаю, что он откажется, если посулить ему хорошую долю. Полмиллиона иен это весомая сумма, и даже если поделить её на нескольких человек, всё равно выходит прилично.
Мне повезло, Ироха Масахиро оказался на своём рабочем месте.
— Доброго утра, клиент-сан! — поклонился он, не узнав меня.
— И вам, повар-сан, — поддержал я, приняв это обращение за шуточное.
— Кадзуки-кун? — не поверил он.
— Масахиро-кун? — наигранно удивился я.
— Тебя прямо не узнать, — нахмурился друг.
— Не парься, внутри я всё тот же Кадзуки, — широко улыбнулся я. — У меня к тебе дело.
В лапшичной мы были одни, народ ещё не успел проголодаться с утра, так что Масахиро скучал, лишь изредка помешивая своё варево в кастрюлях. Я прошёл к стойке и расположился в любимом закутке, спиной к стене, чтобы видеть ещё и дверь.
— Какое ещё дело? — насторожился он.
— На полмиллиона иен, — осклабился я.
— Не-е-ет… — он закатил глаза. — Ты что, всё-таки с ними связался?
Я щелчком выбил сигарету из пачки, сунул в зубы.
— Только здесь не кури. Пожалуйста, — попросил друг.
Вернул сигарету на место.
— Кого ты имеешь в виду? С кем «с ними»? — спросил я.
— С якудза, — поморщился он.
— Ты разве видишь у меня значок на пиджаке? Или татуировки? — чуть наигранно произнёс я.
— Какая разница, Кадзуки-кун… — пробормотал Масахиро.
— Большая, друг мой, — сказал я. — И, знаешь, полмиллиона иен на дороге не валяются.
Он кинул быстрый взгляд на дверь.
— И что для этого надо сделать? Убить кого-нибудь? Избить? Запугать? Стрёмно это всё, Кадзуки-кун… — сказал Масахиро.
— Да что ты такое говоришь, я бы и сам на такое не согласился, — поморщился я. — Ничего такого. Наоборот, доброе дело сделать.
— Доброе… — фыркнул Масахиро.
Я помолчал, глядя на него. Кажется, у него слишком сильны предубеждения. Особенно после того, как его семью поставили на счётчик и всячески запугивали, чтобы дядя Юдзиро поскорее вернул то, что проиграл в маджонг. С Масахиро-куном, похоже, мы не сработаемся. А жаль.
— Сделай лучше якисобы. По-братски, — вздохнул я, положив на стойку тысячную купюру.
— Сейчас, — холодно ответил Масахиро.
Было немного обидно, но я не подавал виду. Даже не так, я был скорее разочарован столь принципиальной позицией, но в то же время прекрасно её понимал. Моему другу