Я ещё раз оглядел стоящих напротив меня мужчин. Они переминались с ноги на ногу, постоянно переглядывались, вытирали потеющие ладони об одежду. В них не было самого главного. В них не было уверенности. У меня эта уверенность была.
— Слушайте сюда, все вы, — я уставился в глаза мужику в белой каске и сплюнул в песок. — Вы сейчас разворачиваетесь и уходите на свои рабочие места.
— А если нет? — выкрикнул их заводила.
— В таком случае сначала загорится ваша стройка. Потом офис вашей фирмы. Потом ваши дома, — ледяным тоном произнёс я. — Вы можете нас побить, это да. Но последствия вам не понравятся. Я предупредил.
— Ну нахер, — буркнул один из рабочих, развернулся и зашагал обратно к стройке.
Ряды защитников Сиёми-сана начали редеть, работяги один за другим уходили прочь, сначала крайние, те, кто и так не горел энтузиазмом драться, а затем и все остальные, видя, как тают их силы и шансы на победу. Вскоре перед нами остался стоять только прораб.
— Говорите при мне, — потребовал он.
— Ну, Сиёми-сан? — спросил Такуя. — Что вы теперь скажете насчёт вашего долга?
— Я заплачу, я же сказал вам! — воскликнул он.
— Мне нужна конкретика, Сиёми-сан, — сказал Такуя. — Вы же согласны, что поступили неправильно?
— Д-да… Согласен, — сказал он.
— Уже неплохое начало, — ухмыльнулся аники. — Значит, и с новой суммой долга согласны. Мы же не звери… Вас никто не заставлял брать в долг. И, тем более, звать парней из Кавагути.
— Простите, простите! — снова забормотал клиент.
— Я над этим подумаю, когда увижу первый платёж, — сказал аники.
Сиёми-сан начал неловко подниматься на ноги. Я закурил снова, услышал шум едущей за забором машины. Патрульный «Краун» медленно проехал мимо, я проводил его взглядом, ожидая, что он остановится, чтобы выяснить, в чём дело. «Краун» не остановился, и я заметил, как упал духом Сиёми-сан. Раздавлен окончательно.
— Я… У меня… У меня есть сорок тысяч, — пробормотал он, поднявшись на ноги.
Он крупно дрожал и с трудом мог стоять, начал судорожно шарить по карманам, трясущимися руками достал бумажник. На щеке у Сиёми-сана красовался розовый след от моей оплеухи.
— Лучше сорок, чем ноль, — хмыкнул Такуя, отнимая у него бумажник и выгребая всё содержимое. — Давай сюда. Завтра жду ещё сто тысяч.
Такуя бросил пустой бумажник ему под ноги.
— Увидимся, — сказал он.
Я смерил замершего в поклоне Сиёми-сана пристальным взглядом, выбросил сигарету и зашагал следом за Такуей, зыркая по сторонам. За нами следили со всех уголков стройки, из всех вагончиков, закоулков, я буквально шкурой ощущал на себе неприязненные взгляды. Только охранник, которого, кстати, не было среди группы поддержки Сиёми-сана, проигнорировал наш уход, даже не взглянув на нас двоих.
Только когда стройплощадка осталась далеко позади, Такуя-кун замедлил шаг.
— Ну ты… Безбашенный, Кадзуки-кун, — сказал он.
— Будь они пьяные, не сработало бы, — мрачно сказал я. — Вообще, просто повезло. Не нашлось среди них бойца. Если бы нашёлся хоть один — нам кранты пришли бы прямо там.
— Я в тебе не ошибся, братан. Ты настоящий гокудо, — расплылся он в довольной улыбке.
— Спасибо, аники. Завтра опять сюда поедешь? — спросил я.
— Ага, наверное. Только он опять каких-нибудь уродов позовёт, жопой чую, — ответил Такуя.
— Можем снова вместе сгонять, — предложил я. — Уже по-другому с ним поговорим.
— Было бы неплохо, — кивнул он и глянул на часы. — Бабки поделим, раз такое дело.
Я бы помог и бесплатно, но отказываться не стал. Во-первых, лишними они никогда не бывают, во-вторых, определённый риск всё равно имелся. Неизвестно, кого в этот раз позовёт на помощь Сиёми-сан.
Вообще, схема по выколачиванию долгов из незадачливых игроков тут давным-давно отработана. Неважно, откуда он возьмёт деньги, продаст что-либо или перезаймёт где-то ещё, но якудза своё забирать умели. И я более чем уверен, что у Сиёми-сана имелись все шансы решить дело с минимальным ущербом как для себя, так и для окружающих, но… Он свой выбор сделал.
— Какие планы на вечер? — спросил Такуя-кун.
Я взглянул на часы. В принципе, можно было уже отправляться домой, но туда меня ничуть не тянуло.
— Никаких. Есть предложения? — сказал я.
— Устроить поход по барам, конечно же! — воскликнул Такуя.
Он заставил меня крепко задуматься. Тимбилдинг, так называемый… Говоря по-русски, пьянка. Не уверен, что в нынешней ситуации на это есть время. Но если знать меру и очень хочется… Наверное, можно.
— По нашим? — спросил я. — Или в Кабуки-тё поедем?
— Кабуки-тё это херня для туристов, — фыркнул аники. — Если не хочешь в наши, можем сгонять в Икэбукуро, но там бесплатно нам не нальют.
— Мы вроде не бедствуем, — пожал я плечами.
— Значит, в Икэбукуро, — решил Такуя. — Проставишься за своё новое гордое звание.
Я ухмыльнулся в ответ.
Поймали такси, чтобы не толкаться в час пик в метрополитене, поехали в один из злачных районов Токио. Странно молчаливый таксист высадил нас аккурат у начала пешеходной улицы, светящейся всеми огнями радуги в вечерних сумерках. Предвкушение скорого отдыха заставляло глупо улыбаться, глядя на розовые вывески лав-отелей и стриптиз-клубов. Я вдруг понял, что вообще не отдыхал с того момента, как попал сюда. Только усердно вкалывал. Почти как настоящий японец.
На каждом углу стояли зазывалы, цепляющиеся к каждому встречному с обещаниями райского наслаждения и ни с чем не сравнимых увеселений. К нам они лезть опасались, видя, как мы идём и во что одеты, а вот простым прохожим порой трудно было от них отвязаться.
Несколько раз я замечал крепких парней в строгих чёрных или, наоборот, попугайско-ярких костюмах. Якудза из других семей. Я почему-то ждал, что к нам станут цепляться, или хотя бы подойдут поговорить, но они нас будто бы и не замечали. Такуя-кун делал то же самое, показательно игнорируя других гокудо. Словно хищники на водопое, заключившие временное перемирие. Но я не сомневался, что если начнётся заварушка, все они мигом скинут эти маски безразличия.
Такуя шёл уверенно, точно зная пункт назначения, я шёл следом, поглядывая по сторонам в поисках чего-нибудь интересного. Видеосалоны с порнухой, ночные клубы, мелкие