— О-о-ох, ети его мать… — выдохнул я.
Какой-то проходящий мимо японец покосился на меня и тут же отвёл взгляд. Конечно, в токийском метро не так часто можно услышать русскую речь.
Чуть отдышавшись, я купил в автомате банку холодного чая. Осушил залпом, приложил холодную алюминиевую баночку ко лбу. Нужно как-то связаться с Одзавой-саном. Что в принципе почти невозможно, учитывая, как он меняет укрытия одно за другим. Мобильником он пока не обзавёлся.
Выбросил банку тут же, в мусороприёмник торгового автомата, закурил, пытаясь придумать, как бы мне выйти на залёгших на дно якудза. Подошёл к телефонной будке, закрылся внутри, взял толстенный справочник. Часть страниц в нём уже отсутствовала, и я даже подумал на миг, что зря вообще пытаюсь искать тут нужный номер, но через несколько минут поисков меня посетила удача. Номер салона пачинко наконец отыскался.
Можно было бы, наверное, найти клининговую компанию Ичихары, но, боюсь, Ичихара-сан не станет говорить со мной по телефону. Он, в конце концов, глухой.
Опустил монетки в автомат, начал набирать номер, прижав трубку плечом.
Какой-то дядька с рыбьим лицом постучал в стеклянную дверь будки.
— Можете, пожалуйста, побыстрее? — спросил он.
Я показал ему неприличный жест.
— Алло-алло, «Пачинко Солнечная Удача», чем могу помочь? — прощебетала в трубку девица, по всей видимости та, что сидела там на кассе.
Писклявым, нарочито высоким голосом. Японцы считают это безумно милым, а вот меня это жутко раздражает.
— Кхм… Алло-алло… Это Кимура-сан, «Одзава Консалтинг», — сказал я. — Есть на месте кто-нибудь из наших?
Ответом стало напряжённое молчание. Только спустя некоторое время она подала голос.
— Прошу прощения… Здесь Накамура-сан, — сказала она.
Ладно, сгодится и он. Хотя лично я предпочёл бы увидеть самого Одзава-сана или хотя бы его первого заместителя, Оду-сана. С Накамурой у нас с самого начала общение не задалось.
— Я уже еду, — сообщил я и бросил трубку.
Я побежал сначала в сторону автобусной остановки, но вспомнил потом, как вошёл в клуб маджонга, набитый людьми из враждебного клана и помчался к дому. Погони за мной не было, я бы её непременно заметил, в Кита-Сэндзю снова всё было тихо и спокойно.
До дома бежал, не останавливаясь. Ворвался внутрь, даже не разуваясь, промчался в санузел, начал быстро отвинчивать крышку бачка.
— Кадзуки-кун, это ты⁈ Что случилось⁈ — послышался обеспокоенный голос матери.
— Это я! Живот скрутило! — страдальческим голосом ответил я.
А вот и пушка, в целости и сохранности. Я оторвал скотч, обрывки сунул в карман, чтобы не оставлять тут следов, пистолет сунул за пояс под пиджак. Вернул крышку бачка на место, нажал на смыв. Быстренько умылся, вытер руки, выбежал в коридор.
Там меня уже поджидала госпожа Кимура, нервно теребя в руках кухонное полотенце.
— Кадзуки-кун, всё в порядке? — спросила она.
— Да! Всё хорошо, я побежал, опаздываю! — воскликнул я и снова выскочил на улицу.
С пистолетом за поясом я чувствовал себя куда увереннее. Из дома помчался на остановку, там сел на автобус. Бежать пешком до Секибары — сомнительная затея в нынешней ситуации.
Через полчаса я был уже там. За время поездки я немного остыл и успокоился, но теперь, пожалуй, снова начинал нервничать, Накамура-сан может понять всё абсолютно неправильно.
В салон пачинко я зашёл с чёрного хода.
Сотрудник, новый, незнакомый, хотел было меня остановить, задержать, но заметил значок на пиджаке и лишь поприветствовал лёгким поклоном.
— Накамура-сан здесь? — спросил я.
— Да, — ответил он.
Без лишних вопросов он проводил меня к Накамуре. Тот считал что-то на электронном калькуляторе и записывал цифры в тетрадку. В том же офисе, где мы пили сакэ с Одзавой.
— Кимура-кун, — не отрываясь от процесса, сказал он.
— Здравствуйте, Накамура-сан, — поклонился я. — Где мне найти оябуна?
Он потёр кончик носа и посмотрел мне в глаза.
— А тебе зачем это знать? — хмыкнул он.
— Предупредить кое о чём, — сказал я.
— Знаешь, с того момента, как ты к нам пришёл, у нас всё пошло через задницу. Абсолютно всё, — сказал он. — Так и хочется спросить. А тот ли ты, за кого себя выдаёшь?
— А кем же я ещё могу быть? — поморщился я.
— Ну, кто знает… Полицейским информатором или ещё кем-нибудь, — пожал плечами Накамура Синдзи, а потом посмотрел на меня и паскудно улыбнулся.
В былые годы за одни только намёки в эту сторону можно было неиронично получить ножом в пузо, не говоря уже о прямом обвинении. Да что там намёки, даже случайная оговорка или совершенно безобидные, на первый взгляд, слова типа «красный» могли вызвать крайне бурную реакцию.
Я от бурных реакций давно отказался, тем более, что Накамура меня открыто провоцировал. Так что я набычился и уставился ему в лицо.
— Например, — процедил я.
— Даже предположить не могу, — покачал головой Накамура.
Тогда лучше бы тебе завалить свой паскудный тощий хавальник и не раскрывать рот попусту. Но вслух я сказал совершенно другое.
— Мне казалось, аники, что жизнь научила вас правильно подбирать слова, — глядя ему в лицо, сказал я.
— Будешь учить меня жизни, сопляк⁈ — взревел он.
— Где Одзава-сан⁈ — прорычал я.
Он вскочил с самым грозным видом, чуть ли не опрокидывая стол, я сделал шаг назад и выхватил пистолет из-за пояса. Его глаза расширились при виде пушки, но сдать назад, не потеряв лицо, он уже не мог, так что приемлемый для нас обоих выход предложил я.
— Стоп. Забудем всё, что сейчас было, — предложил я. — Вы забудете про пистолет, я забуду про обвинение в сотрудничестве с копами.
— Ты за это поплатишься… — зашипел он.
— Оябун решит. Где он? — сказал я.
Накамура не ответил, и я понял, что он и сам не знает.
— В клубе маджонга в Кита-Сэндзю… Меня чуть не схватили люди Кодзимы, — сказал я.
— А может, схватили? И сказали выяснить, где оябун, а? — окрысился Накамура.
— Ага, и пистолетом снабдили, и удачи пожелали, — сказал я. — Хватит пороть чушь, аники. Работай я на кого другого, ты уже лежал бы на дне залива. Особенно после своих речей про полицию.
Он сел обратно на диванчик.
— Одзава-сан раз в неделю ездил туда поиграть, — задумчиво произнёс он.
— Вот они и хотели его там подкараулить, — сказал я.
— Ну что за… — выругался Накамура.
Я убрал пистолет обратно за пояс. Не хотелось его светить лишний раз, конечно, особенно перед Накамурой, но всё-таки он пригодился. Взял я его не зря. Достал сигарету, закурил, глядя на тощего якудза. Тот задумчиво глядел в потолок.
— Ода-сан наверняка знает, —