Видно, если иссякнут копи на ручье, я все равно буду богата. Мой сын заботился обо мне, как никто. Он ни за что не позволит мне попасть в беду, в чем-то нуждаться, обеднеть. Он защищает меня, хотя сам такой маленький!..
***
Мы с Иваром обменялись кольцами.
Поверх того, помолвочного кольца, что Ивар преподнес мне, делая предложение, на мой палец было надето толстое и тяжелое золотое кольцо.
Старинное.
Верно, им венчались предки Ивара.
И точно такое же кольцо, только с тонкой вязью старинных символов, я надела на его палец.
Кольцо легко скользнуло по острому когтю. Я умудрилась надеть его, не зацепив за металл когтей.
И рассмеялась, увидев, как ловко все вышло.
Теперь мы были скреплены браком навсегда. И принадлежали друг другу.
— Графиня Рубин, — произнес он, — теперь вы герцогиня Ла Форс. Поцелуйте же вашу невесту, Герцог Разрыватель.
Я заметила некую неприязнь в голосе священника.
Верно, ранее он скреплял союзы только чистокровных аристократов.
Смотрел, как зарождается магия крови, родовая магия.
Теперь же было все не так.
Больше всего священнику, как мне показалось, не нравились когти Ивара.
Как будто король, подарив эти когти, вместе с ними выпустил в мир какую-то новую магию.
Но Ивару, казалось, не было дела до неодобрительных взглядов священника.
Став моим мужем, надев на мой палец кольцо, он нетерпеливо сгреб меня в охапку и страстно, горячо поцеловал.
Так, как целуют только влюбленные.
Обняв и прижав меня к своему сердцу.
И я, тая и хмелея от его смелой ласки, в очередной раз изумилась оттого, как круто развернулась судьба.
От него пахнуло тонким ароматом цветущих лип.
Так же, как пахло в саду в тот день, когда я осмелилась убежать от Натана…
— Да, — тихо посмеиваясь, произнес Ивар, — в тот день я хотел остановить тебя. Хотел украсть. Увезти к себе, спрятать ото всех. Это желание было сильнее всех моих желаний. Но я не посмел. Я подумал, что напугаю тебя. Что оттолкну тебя так, что ты и говорить со мной не станешь. И я дал тебе право выбора.
— Спасибо, — шепнула я, положив руки на его плечи. — Это нравится мне в тебе больше всего.
— Что именно? — уточнил Ивар.
— То, что ты умеешь предлагать выбор.
***
В столовой был накрыт роскошный стол для гостей. Даже музыкантов пригласили, чтобы устроить танцы!
И, благодаря щедрому угощению и веселой музыке, гости оживились.
Их лица стали веселыми, они с удовольствием пробовали многочисленные блюда: жареных кур, доброе красное, сверкающее в бокалах, и свадебный белый торт, украшенный сладкими масляными цветами.
Танцы сделали всех еще веселее.
Да что там — даже мы с Иваром танцевали, хоть нам и полагалось сидеть во главе стола.
Я смотрела на него, на своего мужа отныне, и удивлялась, отчего я раньше не видела, как он красив. Но, вероятно, красота в глазах смотрящего? Потому что теперь мне нравились все его черты.
И каждый его жест, каждое движение, каждое танцевальное па вызывало у меня восторг.
А он ловко кружил меня, удерживая за руку своей когтистой рукой, и не ранил, не цеплял и не царапал.
Танец закончился, гости шумно нам аплодировали.
А Ивар снова меня к себе притянул, прижал к себе крепко, взял мою руку и несколько раз нежно поцеловал ее.
— Я люблю тебя, моя прекрасная Вероника, графиня Рубин, — с чувством произнес он, поднимая на меня взгляд. — Моя герцогиня Ла Форс… Ты ведь не только себя сделала герцогиней, но и меня герцогом. Без тебя этого не было бы. Никогда.
— Ох, дорогой герцог, вы меня так смущаете, — кокетливо произнесла я. — Я просто ног под собой не чую. Может, мне лучше сходить отдохнуть?
— Вот как? — вежливо произнес Ивар, понимая, куда я клоню.
— Да и юный граф Морион Рубин нуждается в моем внимании, — продолжила я, высвобождаясь из его объятий. — Так что я оставлю вас. Пируйте!
Насчет Мориона я, конечно, не лукавила.
Свадьба свадьбой, но меня не оставляло беспокойство, как он там, без меня.
Хотелось поскорее взять его на руки, прижать к груди.
— Идите же, моя очаровательная супруга, — произнес Ивар. — Ваш сын ждет вас. Я присоединюсь к вам попозже
Наши руки соприкасались самыми кончиками пальцев, когда я отступила.
И мои пальцы соскользнули с его пальцев легко, как газовый шарф, и маняще.
Ивар проводил меня горящим взглядом, а я со смехом убежала в свою комнату.
Кровь моя так и кипела!
Никто и никогда на меня так не смотрел!
Ничей взгляд меня не пронзал до самого сердца.
Только Ивара.
***
Морион, как я и думала, проснулся и во все горло требовал меня.
Так что мне пришлось накормить его, спешно упав в постель и даже не сняв с себя свадебного платья.
Марта так и всплеснула руками, глядя, как малыш выдувает молочные пузыри и пачкает дорогую ткань, ушитую рубинами.
— Я же говорила, что нужно найти кормилицу! — сказала она. — Испачкали такое дорогое платье!
— Ничего, Марта, — посмеиваясь, ответила я, поглаживая моего «графа» по маленькой спинке. — Морион мне дороже этого платья.
— И дороже свадьбы, я так понимаю? — не унималась она. — Оставить мужа одного! Слыханное ли дело?!
— Думаю, он ненадолго останется один, — посмеиваясь, ответила я.
Я покормила Мориона, освободила его от одежды и переодела в тонкую легкую хлопковую рубашечку.
Он закряхтел, довольный. И почти тотчас уснул у меня на руках, завернутый в мягкое одеяльце.
В этом одеяльце я и уложила его в колыбель.
— Я вижу, что подоспел как раз вовремя?
— Ох! — я так и подпрыгнула.
В дверях стоял Ивар.
Он с нежностью наблюдал, как я вожусь с ребенком. Наверное, и то, как я укачивала Мориона, он тоже видел. Но не потревожил нас, наблюдая эту умиротворенную картину.
— Однако, как бесшумно вы подкрадываетесь, господин герцог! — отойдя от испуга, произнесла я.
— Не думаю, чтобы графу Рубин понравилось бы, если б я щелкал на весь дом каблуками, — заметил Ивар.
Он зашел в комнату и бесшумно запер за собой двери.
Он подошел к постели, на которую я опустилась, и некоторое время рассматривал меня, робеющую и мучительно краснеющую.
— Неужели ты моя? — произнес он, покачивая головой.
И вдруг одним порывистым