— Вот как, — деланно удивился Робер. — Но они не стесняют движений, сшиты из мягких тканей…
— Я чувствую себя в них выставленной напоказ, — прошептала я.
— Ну, вы же хотите понравиться королю? — спросил Робер. Этого еще не хватало! — Он любит все яркое и красивое…
— Не хочу! — выпалила я поспешно.
Робер усмехнулся.
— Понравиться в хорошем смысле этого слова, — снисходительно пояснил он. — Очаровать и соблазнить короля вам не удастся, даже если вы очень постараетесь.
— Это еще почему?!
— О, не хотел вас обидеть. Ваша красота, конечно, несомненна. Но король влюблен в королеву. До безумия. И к вашим прелестям останется холоден и равнодушен. Так что за свое целомудрие можете не переживать.
Ну, слава богу!
Король тоже, верно, подвержен болезни аристократов — влюбляться слепо, эгоистично, и не видеть человека в простолюдинке?
Я с трудом перевела дух.
— Так что наряжал я вас, скорее, для себя, — словно наглый котище, промурлыкал Робер и снова поцеловал мне руку.
От его слов меня снова кинуло в жар!
Глазами он буквально пожирал меня.
Так, словно сейчас кинет меня на постель.
В горле у меня пересохло, и я с трудом выдержала его испепеляющий жадный взгляд.
— Так когда же я попаду на прием к королю? — пробормотала я, смущенно пряча взгляд.
— Прямо сейчас, — ответил Робер и широким жестом указал на двери. — Вечером король устраивает прием — впрочем, как и всегда, — с салютами и фейерверками. Во время его прогулки по саду вы можете подойти, преподнести ваш дар и попросить о том, о чем хотели. Ну, вы готовы?
— О, я не знаю… у меня сердце сейчас в пятки уйдет!
— Не робейте. Серьезные дела не терпят нерешительности, — подсказал Робер. — Я велел приготовить для вас симпатичную корзинку, выложенную изнутри красивым зеленым бархатом. На нем ваши камни будут выглядеть еще красивее. Ну, идемте?
— Пешком? — удивилась я.
— Это намного ближе, чем вы думаете, — усмехнулся Робер и подал мне руку. — Сегодня я и вы приглашены на вечернюю прогулку короля официально!
Вместе, рука об руку, с красивой подарочной корзинкой, наполненной моими рубинами, мы спустились с казначеем в подвал.
Там обнаружилась маленькая крепкая дверка. Робер ее отпер личным ключом, а слуги, ухватившись за массивную ручку, кое-как нам ее открыли.
И я увидела, что дверь-то невероятной толщины, оббитая железом.
— Она ведет прямо в покои короля, — пояснил мне Робер. — Поэтому ее замок самый хитрый из всех, и петли самые прочные.
— Но зачем…
— Затем, чтобы я мог принести королю все сокровища, что попадут мне в руки, незамедлительно, — усмехнувшись, ответил казначей.
За дверью был каменный коридор, выложенный мозаикой.
Он блестел, как кожа змеи, и вилял то влево, то вправо.
Причудливо выложенные узоры вились у меня под ногами, и я сама не заметила, как вступила в игру, шагая по мозаичным дорожкам.
Так что этот путь оказался совсем не долгим.
И когда уже королевские слуги открыли перед нами калитку, и мы вступили под сень королевского сада, я вскрикнула от неожиданности.
— Признайтесь — тут дело не обошлось без магии? — спросила я.
— Очень может быть, — туманно ответил Робер. — Ну, теперь придется поспешить. Король, полагаю, уже отужинал и вышел прогуляться. Если мы его не догоним, то о приеме можно будет забыть. Идем!
Робер ухватил меня за руку и решительно повел вглубь сада.
Туда, где в небо рвались ракеты, рассыпающиеся золотыми звездами по темнеющему небу.
Множество придворных спешило туда тоже.
И, пожалуй, только мы с Робером выглядели так экзотично.
Все прочие гости короля были одеты в привычные мне костюмы.
И Натан тоже!
В наступающей темноте я узнала его безошибочно.
Его рост, его стать. Его темные, чуть волнистые волосы.
Его холодные голубые глаза!
Одна из его рук, та, которой он коснулся моей защиты, была забинтована.
Было видно, что бинты кое-где намокли от сукровицы. Но, кажется, Натана это не особо-то волновало. Боль была пустячной.
А вот страх — нет.
То, что он испытал на ручье, оставило в нем глубокий отпечаток.
Страх и теперь горел в его глазах.
Страх быть отверженным.
Страх того, что не все в этой жизни он может победить.
Натан натолкнулся на невидимую преграду, и та оказалась сильнее его.
И больше он не попытался ее сломать.
Он сломался сам. И теперь пытался это тщательно скрыть.
И боясь, что все это видят.
И Ида — словно верная собака, огненно-рыжий сеттер, она была рядом с ним, в темно-зеленом роскошном платье, так гармонирующем с ее белой кожей и огненными волосами!
— Вот это да, — пролепетала я. — Неприятное совпадение!
— Совпадение? — усмехнулся Робер, подхватив меня под руку, чтоб я не вздумала грохнуться в обморок. — Не думаю. Герцог Ла Форс давно просил аудиенции короля. Насколько мне известно, вы признаны утонувшей, умершей. Ваш муж здорово поспешил с этим выводом. И теперь исправить ошибку можно только с помощью короля. Король долго ему отказывал. Ему это дело казалось скучным. А ваша просьба аудиенции его заинтересовала… Думаю, и вашего мужа король пригласил именно сегодня, чтоб посмотреть на вас обоих.
— Этого только не хватало! — в сердцах выругалась я.
— Вам надлежит быть сильной, уверенной и не пытаться разжалобить короля слезами, — подсказал мне Робер. — Он не любит, когда пытаются завладеть его эмоциями. Эмоции — это частичка сердца. А части своего сердце король дарит сам. Если сочтет нужным. Ну, поклонитесь же! Живее!
Короля я не видела.
Среди разряженной веселящейся толпы королем мог оказаться кто угодно.
Но я послушно склонила голову и присела в реверансе, лихорадочно соображая, на какое колено придворные дамы становятся перед королем.
На правое.
Это я вспомнила, когда уже опустилась коленом в мягкую траву, и склонила голову.
Да так низко, что мои волосы тоже коснулись травы.
И последнее, что я увидела — это ярость в глазах Натана.
Они вместе с Идой стояли напротив меня.
Нас разделяла только расчищенная песочная дорожка.
И по ней как раз и шествовал король.
О, если б не он, Натан набросился бы на меня с кулаками и, пожалуй, просто прибил бы!
Свернул бы мне шею, и не пришлось бы исправлять его