Когда охранник с поваром закончили раздачу, я, старательно притворялся, что ем.
Оба хмыкнули и поехали обратно. Скрип колес говорил сам за себя. Едва дверь глухо стукнула, закрывшись, я сразу же вернул тарелку на полку.
— Майор. Слышишь?
— Слышу, — его голос донёсся почти сразу, тихий и чёткий.
— На следующем выгуле. В туалете. Нужна драка. Самая настоящая. Чтобы они бросились разнимать.
— Туалет? Понял. Я найду повод. У Сереги сильный ушиб в районе ребра…
Это прозвучало как жирный намек. Ну да, если спровоцировать словом и делом, то можно вывести человека на эмоции, только сначала его самого предупредить, зачем это нужно.
Это и не план вовсе. А так, одно название. Но был безумным, а другого пока что не было. Неожиданная драка между «куклами» непременно заставила бы охрану вмешаться. Открыть ворота загона, вломиться внутрь. В этой суматохе, если бы нам удалось вырваться из самого загона, был шанс прорваться к главным воротам. Как и сказал Кикоть, там всегда стояло только два часовых, смотрящих наружу. А другая охрана пока там сообразит, что да как…
Дни потянулись, как смола. Каждое утро, каждую ночь я мысленно проигрывал план, ища изъяны. Кикоть, видимо, делал то же самое. Иногда мы коротко перебрасывались словами, уточняя детали.
— Главное — вывести из строя одного из часовых у ворот, — шептал он как-то ночью. — Без оружия это сложно. Но можно. Удар по гортани, по глазам. Пока один будет подавать сигнал, второй должен быть нейтрализован.
— Понял, — ответил я, сжимая кулаки. Руки немели от бессилия, но адреналин уже начинал подкрадываться.
Мы ждали следующего выгула. Ждали знака.
Но неожиданно лагерное начальство в лице американца и кого-то из пакистанцев, опередило нас.
Утром, когда небо только начало светлеть, дверь в наш блок распахнулась с непривычной силой. Вместо привычных двух охранников вошло пятеро, вооружённых не только автоматами, но и дубинками. Их лица были напряжёнными, а действия — резкими, быстрыми.
Мне это сразу не понравилось. Кажется, нас ждет что-то совсем иное, вовсе не помывка на озере, как я изначально рассчитывал. Зараза!
— Подъём! Куклы 7712, 7701 и 7705! — говорил кто-то на английском.
— Отойти к стенам! Быстро! — крикнул другой, теперь уже на ломаном русском. Таджик, наверное.
Это касалось меня, майора и еще одного молодого парня, которого звали просто Федор. Ранее тот был в звании младшего сержанта, отвечал за связь в своем подразделении. Остальных почему-то не назвали.
Нас быстро выгнали из камер в общий коридор, построили в маленькую колонну. Затем, вывели из здания. Как я и предчувствовал, нас повели в сторону горной гряды, что была на востоке — противоположную месту расположения озера. Я обменялся беспокойным взглядом с Виктором — мол, какого черта? Куда они нас тащат?
Он шёл молча, глядя прямо перед собой, но в его позе читалась та же собранность, что и у меня. План, который мы только-только наметили, начал рушиться. Всё менялось и далеко не факт, что мы вообще вернемся обратно в наш барак.
Прошли весь лагерь, миновали ограду. Тут и там начала попадаться техника, в основном грузовая. Была пара каких-то БТР, но модели я не распознал.
Через несколько минут нас привели к небольшому грузовику с открытым кузовом. Судя по всему, транспорт был японский и далеко не новый. Рядом стоял тот самый американский инструктор и ещё один человек, незнакомый, в лёгкой камуфляжной куртке без знаков различия.
— Долго шли! — проворчал он, посмотрев на время. — Сегодня, «куклы», у нас меняется программа!
Американец сделал паузу, а переводчик тут же перевёл. Непонятно, зачем. Кикоть наверняка знал английский, а Федор… Может и не знал, какая разница? — Скучные бои на арене надоели. Сегодня у вас охота! Да-да! Проверка ваших навыков выживания. А заодно и наших снайперов! Гости приехали, хотят повеселиться!
— Сука… — тихо, но злобно пробормотал Кикоть.
Охота, это как раз то, о чём ранее предупреждал Семен. Вернее, это для них охота, а для нас просто бойня.
Бесчеловечно. Жестоко. Это самое настоящее варварство. Откуда такая злость и ненависть к советским бойцам? Из-за проигранной войны? Из-за того, что их оппозиционные афганские командиры потерпели сокрушительное поражение, а те что поумнее были вынуждены сбежать? И ведь простой народ никто не заставлял брать в руки оружие и идти в оппозицию. Именно американцы главные подстрекатели. Их агенты умело используя элементы психологии и навыки убеждения, проворачивали самые жуткие вещи и продолжают это делать. Тоже самое происходит и в мое время, в разных странах.
А ведь разведка ни сном ни духом, что недалеко от афганско-пакистанской границы происходит такая дикость. Буквально под носом. Если, конечно, тот спутник, что нес мощную камеру, действительно не снял это самое место.
— Правила просты! — как ни в чем ни бывало, продолжал американец, глядя на нас с какой-то полуулыбкой. — Вас отвезут в ущелье в пяти километрах отсюда. У вас будет пять-десять минут форы. Зависит от настроения гостей… Бегите, прячьтесь, танцуйте. Мне все равно, что вы там будете делать! Сбежать оттуда вы не сможете, да вам и не дадут.
Он намеренно выдержал паузу, чтобы мы это хорошо поняли, затем продолжил:
— После этого два лучших снайпера из числа наших гостей, начнут преследование. Ваша задача проста — выжить. Если стрелки израсходуют весь свой боезапас, а вы останетесь живы — вы победили. Это сигнал красной ракетницы. Если вы его увидели, вы живы и здоровы — то возвращаетесь в лагерь. Живёте до следующей охоты. Ну а раненых мы добьём на месте, с ними никто возиться не будет. Понятно?
Никто из нас не ответил. Оно и понятно.
Это для них развлечение, а для нас игра со смертью.
Я невольно обратил внимание, что воздух стал каким-то тяжелым. Пасмурное небо словно давило сверху нам на плечи, чем добавляло еще более мрачной атмосферы. Гнетущее ожидание нависло над нами, словно заточенный топор палача над плахой.
А американец, не дождавшись вопросов, посмотрел на того, кто все это время молча стоял с ним рядом.
Тот кивнул, молча подошёл к пикапу с открытым бортом. Там открыл небольшой темно-зеленый ящик, извлёк оттуда несколько браслетов из черного металла с небольшой коробочкой.
— Надевайте, — коротко бросил он охранникам.
Нам скрутили руки за спину, и каждый получил на запястье правой руки такой браслет. Он плотно охватывал руку, а при фиксации, громко щёлкнул, будто наручники. Коробочка никаких звуков или световых индикаций не производила.
— Это радио маячки, — без эмоций пояснил незнакомец. — Чтобы вы не заблудились.