Глава 5
Точка невозврата
Взгляд Кикотя, холодный и жёсткий, скользнул по моему лицу. Ещё там читалось решительное, намерение рискнуть и не важно, к каким последствиям это приведет. Мы и так по самое не хочу попали.
Несколько секунд он молчал.
— Намерен изменить правила охоты? — его голос был едва слышен сквозь шум неожиданно усилившегося дождя. — Конкретнее, Громов. У нас всего несколько минут.
— Они думают, что гоняют зайцев. А я не заяц, я волк. Волки охотятся сами! — я кивнул в сторону, откуда донёсся последний выстрел. — Они идут за Федором. Двое на одного, ведь так проще его загнать. Потом они займутся нами, но меня такое положение в корне не устраивает. У них кураж, Федор сам откололся и они его сейчас ведут. Он, считай, у них в прицеле… Значит, пока на нас не смотрят, предлагаю быстро и скрытно обойти их по гребню вон того откоса. Я его давно приметил.
Я указал на цепь невысоких скал, окаймлявших ущелье слева. Определил пару ключевых точек.
Виктор Викторович — офицер КГБ, а не разведчик. Он в другом опыт имеет, где я мало чего понимаю. Да, ему тоже через многое довелось пройти, но все равно, сейчас у него и близко не было того опыта и тех знаний, которыми обладал я. Под огнем снайпера он тоже если и не впервые, то уж точно часто в такой ситуации не оказывался. И он это понимал, а потому внимательно слушал и вникал.
— Вряд ли они ожидают подобного от тех, кого заставляют только боятся и убегать. Но сначала нужно убедиться, что они сейчас заняты не нами. По-хорошему, нужно сделать то, что не логично. Им нужно показаться и сделать вид, что мы удираем на север. Задать направление. А затем быстро скрыться и вернуться обратно, подняться на тот уступ. Обойти там. Заодно оценить обстановку сверху — они там как на ладони.
— А маячки? — недовольно бросил Кикоть, тыча пальцем в холодный и мокрый, черный браслет. — Они же…
— Я об этом думал. Не найдя нас, они запросят уточнение. Может, просто разобьём их? Камнем, например? — перебил я, уже подбирая с земли увесистый булыжник. — Американец ведь сам сказал, что ему все равно, что мы будем делать. Никто его за язык не тянул.
Тот чуть улыбнулся. Выглянул из-за камня.
— Стой! Не трать зря силы, — майор вновь повернулся ко мне и тяжко вздохнул. В его голосе прозвучала редкая нотка горького профессионализма. — Это наверняка дальнейшая модификация прототипа «Голос-3». Наша же, между прочим, советская разработка. Конструкторское бюро «Гранит», начало восемьдесят первого года. Я присутствовал на первых этапах. Потом у нас по управлению ходили слухи, что опытные образцы, вместе с копией документации, уплыли к американцам через третьи руки, но я не верил… А сейчас вспомнил и понял, это они. Корпус из прочного сплава титана и алюминия, а внутрь залита эпоксидная смола. Маячок надёжно защищен. Молотком по стальной наковальне будешь лущить — не возьмёшь. Они не для того сделаны, чтобы их ломали в полевых условиях. Смирись. Они знают, где мы, долго бегать не выйдет. Вся наша игра в прятки — это просто временная отсрочка на удачу. Но я согласен, правила можно и переиграть в свою пользу. Преподать им урок.
Несмотря на обстоятельства, сдаваться было совершенно не в моих правилах. Объявить охоту на Громова? Ну-ну…
— Будем играть по их правилам, но выиграем по-своему, — прошипел я. — У меня есть план. Пошли, для начала обозначимся!
Мы отползли от своего укрытия, прижимаясь к мокрым камням. Движения были выверенными, плавными, каким меня учили на курсах выживания. Кикоть чуть отставал, а потому мне приходилось его ждать.
Выбрались на открытое место. За это время охотники ещё трижды открывали огонь, но не по нам — гоняли Федора.
Ветер, то затихая, то вздымаясь новым шквалом, был нашим союзником. Подъем по откосу был мучительным. Камни, мокрые от слегка поутихшего ливня, стали скользкими, словно лёд.
Мы остановились на открытом месте, осмотрелись. Даже с хорошим зрением, я заметил одного из снайперов не сразу. Он нас тоже заметил, но выстрелить не успел — мы с Виктором буквально распластались на камнях. Затем вскочили и рванули прочь.
Сзади донеслись ещё два гулких выстрела, затем несколько минут была тишина. А затем далёкий одиночный выстрел и тут же короткий, обрывающийся крик. Федор. Похоже, его всё-таки достали.
— Суки! — процедил я. — Ну ничего, земля круглая, скоро за углом встретимся…
— Чего встал? Пошли!
Я сглотнул комок, подступивший к горлу. Не время. Выжить. Только выжить.
Добрались до подножия пологого гребня, полезли наверх. Несколько минут только и было слышно наше тяжёлое дыхание, да скрежет обуви по мокрым камням. Наконец, мы достигли гребня. К счастью, нас частично скрывала собой выступающая скала, а потому из центральной части ущелья нас увидеть было нельзя.
Высота не очень большая, метров шестьдесят. Зато отсюда, как на ладони, было видно практически все ущелье. Это действительно был вытянутый на восток большой каменный мешок из которого не было другого выхода. Примерно в двухстах метрах, у большого одинокого валуна, мелькала серая фигура одного из снайперов. Он двигался уверенно, почти не скрываясь. Его напарник был не виден.
Мы затаились. План в некотором роде был безумием, но это было действие достойное того, чтобы противник понял — здесь не все так просто, как им кажется.
— Видишь? — прошептал я. — Он смотрит в другую сторону. Думает, мы где-то внизу.
— Угу… Ну в дальше что, Громов? — спросил майор, и в его голосе впервые зазвучал азарт.
— Нужно оружие… — я быстро выудил из кармана кусок грязной ткани, темно синего цвета. — И сейчас я его изготовлю!
Развернул ткань, покрутил в руках. Оторвал прямой лоскут. Идеально.
Работая быстро и молча, я сдернул с себя тонкий поясной ремень, что остался от чьей-то формы. — случайно нашел его в рваном матрасе своей камеры. Затем сплёл из него и ткани примитивную, но эффективную пращу.
— Толково! — удивленно похвалил майор.
— Наверняка помнишь, как пацанами в детстве воробьёв из рогатки били? Принцип примерно тот же!
Ну да, тут я конечно позабыл, что для чекиста лет сорока я и есть пацан, мне же только недавно двадцатка капнула. Это по ощущениям прожитого, мне сейчас за полтинник уже. Впрочем, никакой конкретики в моем ответе не было, тут даже если захочешь, особо не прикопаешься — все мальчишки Советского Союза, не важно какого возраста, имели рогатки и активно ими пользовались.
Наблюдавший за