— Вот, про этот экзистенциальный спор о её возрасте и говорил, — указал на слова бывшей проводницы.
На что в ответ только прошипели. Ох, откачала бы она из меня яда… до чего горяча штучка. Но без специального инструмента, в виде убойного компромата, к таким лучше на пушечный выстрел не приближаться. Опыт прошлой жизни подсказывал, в этой, к сожалению, похвастать особо пока нечем.
* * *
— И что ты обо всём этом думаешь? — спросил Кими, поддав жару.
Находимся мы действительно в бане. Если смотреть изнутри, то совершенно аутентичной, русской. Удивительное дело, дворцы известных родов оказались здесь тоже внутри этих странных высоток, а не как мы привыкли, отдельными комплексами зданий. Всё-таки цитадель Смоленск — это крепость насквозь милитаризированная. И только у церкви особое положение. Фонвизины, по уверению главы, как и бывшей провожатой, в городе очень и очень непоследние люди и как бы в подтверждение, их дворец под самой крывшей. Кстати, ближе к земле квартиры офицеров гарнизона. И у них там общий вход. Во дворцы они отдельные, вплоть до собственных лестничных маршей. Вот и баня тоже, встроенная, так сказать.
— Не знаю, нечисто тут всё. Кругом местная политика, в которой мы пока ни бум-бум. Ясно же, что этому Фовизину что-то от нас надо, но мы ещё даже толком и переговорить не успели. Великая княжна, опять же. Вот мы попали, прямо в самый переворот, а может как раз сами его и спровоцировали. Кстати, как тут с прослушкой? — неожиданно поинтересовалась она.
— Всё в порядке, нафаршировано как в качественной колбасе мясом, — ответил ей усмехнувшись.
— Электрика или оптика? — уточнила она.
— Да не дергайся, тут пол здания надо выжечь, чтобы сделать баню чистой. Электрика в основном. Нор тут и микрофоны в вентиляции в стороне, естественно. И съём вибраций с труб. Но вот на окне защита. Видимо от чужих ушей, — пояснил подробней, чтобы не делала глупостей.
Так-то она спокойно тут всё выжжет
— Так что, пусть живут? — решила она тогда переложить решение не меня.
— А что ещё остаётся. Не оставлять же весь город без электрики и электроники, — философски заметил в ответ решив, нехай слушают.
— Ну ты меня-то за совсем ЭМИ-маньячку не выставляй. Лучше погладь по спинке, — неожиданно заявила она.
Так-то Кими развалилась на полке, на животе, естественно, заранее ведь готовясь к просьбе. Вот ведь зараза. Но если честно, особо распускать руки желания не было. Слишком мне голову заморочила ситуация, вернее, полная с ней непонятка. Однако, на прямую просьбу отреагировал, тем более немного продлил маршрут, но видимо такие логистические проблемы учитывались изначально.
— Ни за кого я тебя не выставляю, не наговаривай, но ты Глаз бури и по крайней мере Смоленск снести можешь, получив в руки артефакт, пусть и не доделанный, — проговорил в ответ.
— Не, так не пойдёт, помаши лучше веником, — заявила она, переворачиваясь на спину.
Такой подставы реально не ожидал. С другой стороны, что гневить судьбу, если в этом мире меня не штормит. Надо брать, в смысле смотреть, пока дают.
— Знаешь, когда ядро попадает в человека, оно меняет цвет и становится мягким и податливым, во всяком случае для целителя. Сюда бы лучше кого из сестрёнок, вот они бы лучше разобрались, а я так… в рамках возможности дилетанта-недоучки, — начал тему, с учетом прослушки и понимания, что они знают, что я знаю.
— Твои бы волкодавы здесь навели шороху, — улыбнувшись, согласилась она.
— Ну чего сразу волкодавы, — возмутился немного несправедливостью, замахиваясь веником.
— Куда! Ты меня заживо запечь что ли хочешь⁈ Как в первый раз с веником! — возмутилась она.
— Ты права. И сам-то никогда не парюсь, в основном по части погреться хорошенько, а уж тем более всегда один. Знаешь же, что у меня все эти годы было, — ответил ей немного обиженно.
— Ладно-ладно. Просто учти, я не железный голем, хоть и регенерация у прошедших слияние сумасшедшая, но это не значит, что мы не чувствуем боли. Да и не знаем мы, она восстановилась с даром или нет. Кстати, нужно промыть ожог, если всё в порядке, то рана зажила, — с этими словами она подскочила, обломав меня в самых лучших чувствах.
Да, при ближайшем рассмотрении ожог уже не казался даже свежим. Ну, в общем-то, ожидаемо. Может и олух, но с не зажившим бы не пустил её совсем, но чувства Светлого молчали, а значит было безопасно сюда идти. С другой стороны, об этом сознательно подумал только сейчас, что плохо. Тёмный во мне был возмущён.
— Кими, постой, дайка попробую пошаманить с твоим лицом, — остановил её уже залезающую на полок.
— Ты уверен? — остановилась она и серьёзно посмотрела в лицо.
— Не знаю, но в этом мире всё не так и, как будто стал много сильнее, хоть знаний и не хватает. С другой стороны митрополита ведь прищучил, как будто только этим и занимался, хотя сама знаешь, как у меня было дома с этим, — объяснил ей свои мотивы.
— Тогда пробуй! — решительно заявила она и уселась на лавочку.
— Уверена, — вернул ей её слова.
— Пусть лучше это будешь ты. Всё-таки сестёр я немного боюсь. Кто бы их не пугался, а тебе доверяю. Давай! — отступать от своих намерений она не собиралась.
Возюкался долго, но идеально, как у Дорогобудовых не получилось, но во всяком случае, это уже не выглядело таким уж жутким термическим ожогом.
— Давай потом ещё помашу руками, а пока подумаю, что в первый раз не так сделал, а? — обратился к ней с просьбой.
— Дайка глянусь, — сорвалась она к зеркалу.
— Кими, я честно старался, но сама понимаешь, у меня мало опыта, — стал почему-то оправдываться.
— Господи, Ваня, да скажи мне кто по молодости, что однажды мне встретятся люди способные изменять слившихся со стихией, я бы ему за враньё в глаз дала. Да даже сейчас то что ты сделал это чудо, о существовании которого у нас знают лишь избранные, а он стесняется! — радостно заявила она и засмеялась.
— Ну, сама же видишь, некоторая несимметричность осталась, да и красная та половина лица, — попытался на лету придумать объяснение своему поведению.
— Цвет лица, я уверенна, восстановится. А остальное, ерунда. Это уже совсем не шрам! Тем более ты обещал второй приступ, — заявила она довольно.
— Ну да. Забирайся тогда на полок, буду парить, — потребовал продолжение процедур.
— Не, настроение прошло, давай просто улягусь на полок, а ты смотри хоть до посинения. Если бы могла тебе передать, как счастлива, что ты есть! — мечтательно