Хорошо.
Лишь телефон Альберта, лежащий на столе, дурацким жужжанием нарушает идиллию.
— Ромка не вернется в ближайшее время, — прочитав эсэмэску, усмехается Валдаев в своей привычной манере. — Придурок, блин. Тут жена вот-вот родит… А его потянуло на приключения.
— Почему? — охаю негромко.
— Задержали его на трое суток. Отпустят, конечно. Я сейчас к нему адвоката направлю. Но пока придется Милу нам поддержать, — отрезает Альберт уверенно. И не поспоришь с ним.
— Она расстроится…
— Она знает, что он собой представляет. Ни одна женщина в здравом уме не выйдет за этого обалдуя замуж. А детей рожать… Декабристка, блин, — устало вздыхает Альберт. А я смотрю на него, ничего не понимая.
— Как же так? — только и могу вымолвить.
— Да он всегда был отвязный. И шутки у него дурацкие, — разводит руками Альберт. — В школе, представляешь, Аленка, взял доску. На нее накинул ватник. Сверху воткнул топор. Потом надел на себя всю эту конструкцию и к бательнику своему заявился. Тот со страху чуть не помер…
— Бедная Мила, — только и могу вымолвить. — Я к ней сама завтра съезжу. Мало ли что понадобится… Куплю по дороге.
— А я отвезу, — тут же предлагает Альберт. — На рынок заедем. Фруктов купим. Или что там полезно для нее и ребенка. Ты командуй, Алена. А я заплачу…
— Хорошо, — соглашаюсь с легкостью.
«Какой Альберт все-таки добрый», — ловлю себя на мысли. Нет. Я и раньше это знала. Его отношение к родителям — выше всяких похвал. Мать любит, очень уважает отца и боготворит тетку. Но кто ему Мила? А он и о ней заботится!
Большой сильный мужчина. Но ему хватает смелости не скрывать свои чувства. Умеет любить, умеет дружить. Этим все сказано.
Без сомнения, Олег тоже любит тетю Свету и дядю Ваню. Но он словно не обращает внимания на их проблемы. Считает, что родители справятся сами. А Альберт вникает…
Но он и старше…
И мудрее…
А Олег пока витает в облаках, мечтает о службе и потрахаться. В каждом сообщении пишет. Уже стараюсь наедине читать.
Официант приносит кофе в маленьких чашечках, облитые глазурью шоколадные шары. Суетливо завешивает жалюзи, закрывая Альберта Валерьевича от лучей нахального солнца, и смотрит с умилением.
— Что-то еще?
— Свободен, братан, — милостиво отпускает его Валдаев и кивает на белый шар, облитый глянцевой черной глазурью. — Попробуй, Аленка. Очень вкусно.
— Да, обалденно, — откусываю маленький кусочек.
Делаю маленький глоток кофе и шепчу восторженно.
— Это очень вкусно, Альберт!
— А я про что? — смеется он как мальчишка. Берет с блюда такой же, засовывает в рот. — Надо домой взять. Для мамы и Кати, — решает прожевав. Подзывает официанта. Делает заказ. И снова рассказывает мне какие-то истории из детства. Как бегали по стройкам с Ромкой и Сэмом, как пешком ходили сюда на озеро, на пляж. И как их из машины увидел отец. — Влетело нам тогда. Вернее, мне. Потому как старше Сэма и адекватней Ромки, — смеется он. Отодвинув жалюзи, всматривается внимательно в узкую щель и провозглашает весело. — Алена, пробка рассосалась. Поехали домой.
— Да, конечно, — подхватываюсь с места. — Я сейчас, — поднимаюсь с места.
— Туалет прямо за барной стойкой, — по-свойски поясняет Альберт.
— Хмм… Спасибо, — лепечу смущенно. Тороплюсь к санузлу и слышу разговор бармена и нашего официанта.
— Валдаев — красавчик, план на сегодня сделал. На две шутки шоколада купил. У меня мать учительница — двести пятьдесят рублей в месяц получает.
— Еще и на чай тебе даст, — усмехается бармен. — День прожит не зря.
«На две тысячи!» — холодеет где-то за грудиной. У меня родители на двоих столько в месяц получают. Вот это попили кофе! Переждали пробку!
Закрываюсь в туалетной комнате, больше похожей на будуар. Подхожу к зеркалу, висящему над мраморной раковиной. Гляжу на свое бледное лицо и больше всего на свете хочу оказаться в другом месте. Где угодно! Только подальше от этого ресторана и Альберта.
«А вдруг он потребует расплатиться?» — проносится в голове ужасающая своей реальностью мысль. Зачем-то же он меня кормил этим шоколадом? Что потребует взамен?
Поправляю волосы трясущимися руками. Заново собираю их в хвост и приказываю себе.
«Возьми себя в руки. Ничего пока не случилось. Альберт не отморозок. Просто решил шикануть. Он привык жить на широкую ногу. Стыдно бояться. Никто тебя в постель насильно не потащит. А если и потащит… Всегда можно закричать.
Мою руки холодной водой. Выдыхаю и выхожу к Альберту. А он уже ждет. В руках две коробочки с конфетами.
«Это уже четыре тысячи», — отмечаю мысленно. А Валдаев протягивает мне одну.
— Ален, это тебе.
— Ой, не надо было! — ойкаю я. — Зачем…
— Тебе же понравились, — бесхитростно улыбается мне Альберт. — В шкаф на свою полку поставишь, в воскресенье дома кофе попьешь… Нас вспомнишь…
— С-спасибо, — мямлю через силу. И неожиданно вспоминаю, что скоро все закончится. В эту субботу я прощаюсь с Валдаевыми и возвращаюсь домой. Надо к свадьбе готовиться, Олега ждать из Тюмени.
— Тебе спасибо. Я никогда не забуду, что ты для нас сделала, — уже на лестнице сжимает мою руку Альберт. — Ты для нас теперь родная, Алена. Помни об этом. И всегда обращайся за помощью. В лепешку разобьюсь, но помогу, — порывисто заявляет Альберт. Обнимает меня за плечи. Целует в темечко. И словно испугавшись своего собственного порыва, быстро отпускает меня и первым сбегает по лестнице.
Глава 36
В субботу утром я уезжаю в Вербное. Со слезами на глазах прощаюсь с Катериной и Любовью Даниловной. Попадаю в крепкие объятия Валерия Георгиевича и Сэма, целуюсь с Ларой и спешу к машине, около которой меня поджидает отец.
— Как родную тебя провожают, — улыбается он задумчиво. — Видимо, за полгода ты тут ко двору пришлась.
— Пап, просто люди хорошие, — беззаботно тяну я. Машу на прощанье своим друзьям и, высунувшись в окно, кричу. — Встретимся на свадьбе!!!
— Ты их пригласила? — приподнимает бровь отец. Выезжает со двора. Затем из поселка, где у шлагбаума установлен КПП и ребята из ЧОПа несут охрану.
— Они не приедут, Лена, — усмехается криво. — Придумают какие-нибудь отговорки. Но оно и правильно. Другого полета люди. Таким зазорно с нами-колхозанами за одним столом сидеть. Подарок пришлют дорогой, и все. А потом и про тебя забудут, — рубит он напрямую.
— Нет! Это неправда! — подавшись вперед, выкрикиваю запальчиво. — Валдаевы не такие. Они просили звонить и приезжать в гости. Катерина Даниловна пообещать заставила. А Валерий Георгиевич и Альберт взяли с меня слово с любой проблемой приходить к ним. Представляешь?
— Сначала все так говорят, — усмехается отец, выезжая на объездную дорогу. — Тебе они не друзья, Лена. Думай о свадьбе, о своем Олене. Уезжайте в свой Владивосток и живите там спокойно…
— Пап, ну какая разница? Дружу я с Валдаевыми или нет? Кому от этого плохо? Валерий Георгиевич и Катерина обещали приехать на свадьбу. Альберт тоже…
— Это мордатый такой парень? В синей рубашке? — уточняет отец, перестраиваясь в левый ряд. Большие ладони спокойно и расслабленно лежат на руле. Только плечи напряжены и взгляд мрачный.
— Неет, — смеюсь я. — Это Семен. Двоюродный брат Альберта и сын Катерины. Он на Ларе женат. В розовом сарафане стояла…
— А-а, — тянет отец. — А Альберт где же? Не вышел тебя проводить? — стебется добродушно.
— Он в командировке почти неделю. Куда-то в Астану улетел…
— Да и бог с ним, — морщится отец раздраженно.
Понимаю, как его бесят мои Валдаевы. Он же предупреждал! А я все равно с ними общалась.
— Ты мне лучше скажи, Ленок, — улыбается папа. — Оленят нам когда с матерью ждать?
— Не знаю, — смущаюсь я. — Пока дети только в планах. Вот я окончу универ. Тогда.
— Ну и правильно, — соглашается отец. — Планы — это хорошо. Но иногда все идет через ж… Если залетишь, то домой возвращайся рожать. Поняла? Тут для тебя и ребенка будут лучшие условия. Во Владике у меня никого знакомых нет. Даже если найду, где уверенность, что все пройдет благополучно? Потом волосы на себе рвать не надо. Делу не поможет…