Но Валдаев понимает мой вопрос по-своему.
— Ты вышла замуж. Все остальное сделают специально обученные люди. И платья тебе привезут на выбор, и столы накроют. И за родителями твоими утром Ромка сгоняет.
— Так можно? — смотрю обалдело в самодовольную физиономию Валдаева.
— Когда бабки есть, все можно, — выдыхает он философски. — Расслабься, — шлепает меня по попе. — С утра Ларку озадачим. Пусть тебе платье красивое подарит. У нее много нераспакованных. А то в чем тебе ходить до церемонии? В трусах, что ли? Так я их порвал. Выходит и трусы нужны.
Прикрываю глаза, пытаясь совладать собой. Я же не люблю Альберта! Всегда относилась к нему с уважением, как к работодателю. Но любить? Замуж?
Нужно как-то его отговорить. Пусть повременит со свадьбой. Надо узнать друг друга получше. Повстречаться. Хотя, какой встречаться, если уже трахались как кролики. Даже крыша уехала…
— Почему так быстро? — шепчу, прижитая к груди Альберта.
— Ну а когда? Послезавтра похороны. Маринкиного отца хороним. Я специально из Владика примчал. Все дела бросил. А тут ты… Девочка моя хорошая, — тянется с поцелуем и бросает совершенно равнодушно. — Нехорошо в один день. А чем тебе третье сентября не нравится? Я с утра договорюсь. Распишут по-быстрому.
Ну как объяснить? Как? На третье в два часа дня была назначена наша свадьба с Олегом. И пусть он предал меня, пусть загулял, но выходить замуж за другого мужчину в тот же день я не хочу.
— Завтра из ЗАГСа тетку выпишем. Она нам тут церемонию проведет, — гладит меня по голове Альберт. — Укатим в Геленджик на недельку. У нас там дом. Тебе понравится, Аленка, — целует в темечко. — А потом вернемся, повенчаемся. В центральном соборе. Устроим красивую церемонию. Весь город позовем, — мечтательно тянет Валдаев, и я не выдерживаю.
— Альберт, — сажусь в джакузи. Смотрю внимательно на большого красивого мужчину, развалившегося в ванне, и, набравшись смелости, выдыхаю. — Я не люблю тебя. Уважаю очень. Хорошо отношусь…Наверняка есть девушка, которая любит тебя…
— Наверняка, — с усмешкой кивает Альберт. Стискивает меня посильнее. Ведет ладонью по шее, спускается ниже к груди. Сминает ее, будто тесто месит.
Охаю, не сдержавшись.
— Альберт, — лепечу, пытаясь отстраниться. Но чем больше дергаюсь, тем сильнее меня прижимает к себе Валдаев. Пальцы спускаются вниз. Беспрепятственно проникают внутрь. Двигаются там, заставляя меня инстинктивно раздвинуть бедра. — В постели вроде у нас все нормально, — уточняет Альбертс нахальной ухмылкой. — Ты хорошо на меня реагируешь, детка. Немного зажата пока. Но я тебя всему научу…
— Я не… Ты меня понял, — заикаюсь на полуслове.
— Нет, Алена. Ничего не понимаю, — обхватывает меня ногами Альберт. Придвигает к себе. Убирает за ушко влажные волосы. Проводит ладонью по лицу. Словно кошку гладит. — Не паникуй, малыш. Полюбишь со временем. А пока достаточно и моей любви. Я тебя обожаю.
«Люблю тебя до неба!» — вспоминаю присказку Плехова. и, не выдержав событий предыдущего дня и ночи, захлебываюсь слезами.
— Девочка моя. Любимая, — приговаривает Альберт, усаживая меня к себе на колени. Гладит по бедрам, по спине. И меня опять пробирает до мурашек.
В живот упирается каменный болт, соски трутся о накачанную грудь Валдаева.
— Ничего не бойся. Я в лепешку разобьюсь, но сделаю тебя счастливой. Захочешь — полюбишь, — вздыхает он, целуя меня в губы, в висок, в шею. Приподнимает, насаживая на член. — Никуда тебя не отпущу, слышишь?
Киваю, подстраиваясь под темп. И снова Альберт доводит меня до пика.
— Нам хорошо вместе, — шепчет, укладывая у себя на груди. Обхватываю его обеими руками. — Для начала достаточно. Единственное, что я не прощу, это предательство. Но ты не из этой породы, — ведет пальцем по моим губам. — Ты же не сдала меня в Тюмени, правда? Значит, что-то чувствуешь ко мне… Только сама боишься признаться.
— Но я… — вспоминая «Диму», заливаюсь краской.
— Забей, Аленка, — лениво ласкает меня Альберт. Сминает грудь, ягодицы. И спохватывается. — Ты замерзла. Пойдем в постель. Сегодня днем поженимся, — помогает мне выйти из ванны. Накидывает на мои плечи махровый халат и снова прижимает меня к себе. — А послезавтра уедем отдыхать. Как тебе план? — вздыхает мечтательно.
А у меня внутри все опускается от отчаяния. Альберт как не слышит меня.
— Отличный план, — шепчу непослушными губами. — Но я хочу красивую свадьбу, а не наспех устроенную церемонию. Куда мы торопимся? Нашим родителям тоже надо дать время. Они должны считать нас парой, а не произносить тосты, заикаясь от изумления. Давай приедем из Геленджика и поженимся. А специально обученные люди все подготовят.
— Ты моя? — приподнимает он мой подбородок большим пальцем. Заглядывает в лицо изучающе. Видимо, пытается считать, в чем подвох. И не находит.
— Твоя, — киваю уверенно.
Отсрочить свадьбу у меня получается. Альберт вот-вот согласится. Но только из крепких объятий Валдаева не выбраться. Я как муха, застрявшая в лужице меда. Сладко, но лапка уже прилипла.
— Хорошо, — кивает мой будущий муж. — Р аспишемся сегодня. Свадьбу сыграем, как ты хочешь, через неделю. Завтра сразу договорюсь в соборе. Нас повенчают перед торжественной церемонией, — чеканит он каждое слово. Вроде размышляет вслух, но все его предложения больше похожи на ультиматум.
— Но… — пытаюсь поспорить.
— Все, Алена. Вопрос закрыт, — отрезает мой новый мужчина. — Я согласился с твоими доводами. Платье успеешь выбрать. Остальные вопросы я найду кому поручить. Поняла?
— Да, — соглашаюсь неохотно. Пытаюсь уснуть в жарких объятиях Валдаева, подмявшего меня под себя. Но не могу.
Свадьба… Я выхожу замуж за Альберта? Как в кино поворот!
И неожиданно ловлю себя на несвойственной мне яростной и мстительной мысли.
Пусть дурной Плехов завтра женится на своей замухрышке. На какой помойке он ее только нашел? А я выхожу замуж за принца.
И не собираюсь убиваться по предателю! И вспоминать о нем не буду. Никогда! Никогда!
Глава 47
Медленно выныриваю из сна. Кажется, в коридоре кто-то ходит. Наши ноги с Альбертом переплетаются в странном причудливом танце. Валдаев держит меня словно в коконе, впечатывая в матрас.
— Альберт, — стучу кулачком по плечу, пытаясь вырваться. — Сюда идут…
— Хмм… Аленка, спи. Никто не сунется, — бурчит он спросонья. И дергается первым, когда дверь распахивается настежь.
Успеваю только накрыться, а голый Альберт уже подскакивает на ноги, сжимая в руке пистолет.
— Что тут происходит? — строго смотрит на нас Валерий Георгиевич.
— Пап, напугал, — без тени стеснения ворчит Альберт, снова укладываясь в постель. Обнимает меня за плечи. — Что врываться? Мы бы спустились к завтраку.
— Как ты посмел? — негодующе восклицает Валдаев-старший.
— У нас все по любви, папа, — совершенно спокойно заявляет Альберт. — Мы с Аленой решили пожениться, — поправляет покрывало на моей груди. А меня от стыда заливает волной жара.
— Алена? — переводит строгий взгляд на меня Валерий Георгиевич. — Насилия не было? — окидывает меня родительским взором. А у меня слезы из глаз.
— Н-нет, — мотаю головой. — Все хорошо, — не могу и не хочу подставлять Альберта.
— Все по любви, — добавляет он за меня, а я лишь киваю.
— Хмм… Прошу прощения, — смущенно тянет Валерий Георгиевич. — Тогда другое дело. А то мне прислуга наболтала, — роняет небрежно. — Одевайтесь, и жду вас у себя в кабинете…
— Через два часа, — улыбается ему во все тридцать два Альберт. — Мы ночь не спали, — заявляет совершенно спокойно. А я не знаю, куда спрятаться от стыда.
— Хорошо, — смотрит на золотой Петек Валдаев. — В десять жду.
— В ЗАГС кого-нибудь пошли, пап, — просит Альберт. А я удивляюсь его природной наглости. Он точно все стены пробьет.
— Хорошо, — неожиданно сразу соглашается Валерий Георгиевич. — В десять мы с матерью благословим вас. Не задерживайтесь, — велит мягко.