Не знаю, чем кормят в русских яслях и садах, но здесь малыши, как и взрослые, сидят на бутербродах. Режим такой – около 9 утра дети получают фрукт, потом так называемые tussendortje, то есть «перекусики», а именно хлебцы и молоко, в обед – хлеб с маслом, потом опять перекусики. И все, Карл. К слову, нам даже фруктов не достается, так как я привожу Коринн в ясли к десяти. Для сумасшедших мамаш-наседок милостиво делается исключение – можно принести и оставить для ребенка овощное пюре, тогда его дадут детке вместо полдника. Но опять же… не на обед.
Ибо бутерброды – это святое. Так что в среду, когда Коринн в яслях полный день, мы утром запихиваем в нее максимальное количество йогурта или фруктового пюре, а вечером, когда забираем, – кормим сытным ужином и так выходим из положения. По средам, кстати, приходит наша помощница по хозяйству полька Анета, которая укоризненно качает головой и со слезами на глазах сокрушается, что наша «кичуша-принцесса-малютка» опять проведет весь день всухомятку. И удаляется осуждающе греметь ведром, оставляя меня беспомощно барахтаться в чувстве вины.
Действительно, не все так однозначно. Несколько лет назад журналистка и писательница Марилс Эркенс взорвала мирную стайку голландских мам исследованием о том, что слишком рано отдавать ребенка в сад означает подвергнуть его стрессу. Материал перепечатали все основные нидерландские газеты. Лесными пожарами заполыхали споры. «Ребенок отчаянно нуждается в маме хотя бы до достижения двухлетнего возраста», – скандирует Марилс в своей колонке. На что общество ей разумно ответило, что теория, конечно, логичная, но на работу выходить миллионам голландских женщин все-таки как-то надо, а то экономика встанет. Все. Памятуя кровавые холивары на русскоязычных сайтах, где маму, осмелившуюся заговорить о досрочном прекращении декрета, подвергнут публичному унижению, я с умилением наблюдала тщетные попытки Марилс развязать войну среди «яжематерей».
Еще из запомнившегося – в приложении пришло сообщение от администрации о том, что в старших группах выявлены детки с крайне заразной штукой – импетиго. Рекомендовано осмотреть своего ребенка и, если замечены признаки болезни, сходить к врачу за мазью с антибиотиком, в сад же один день (!) не ходить. Позже пришло еще одно сообщение: извините за дезинформацию, мол. Если у вашего ребенка обнаружена это инфекция – ничего страшного, смело хватайте его и приводите в детский сад. Ну, а по поводу лечения – это как получится. И ведь никто больше не заразился!
Так и живем под перекрестной бомбардировкой двух культур. Голландские знакомые по-прежнему закатывают глаза, считая меня домашней курицей, а русские мамы эти же глаза выкатывают, услышав, что бедного ребенка в 9 месяцев отправили (сдали, спихнули, выкинули) в ясли к бессердечным теткам и чужим сопливым детям. Ну, а я смотрю на счастливое лицо «принцессы-малютки», которая весело бьет в конфискованный у «слоников» барабан, и ни с кем не спорю.
«Когда пришло время есть взрослую еду, нас спросили: сколько кусочков хлеба Костя ест дома и с чем, – пишет блогер Анна Мирончик, переехавшая из Белоруссии в Нидерланды. – Мы что-то промямлили, не решились так вот сказать, что хлеб и не думали еще давать, у нас же еще цветочно-конфетный период с кабачками и брокколи. И в саду Костю начнут неистово приучать к хлебу. Ведь скоро нужно есть полноценный голландский обед – бутерброд. Это нас уже не очень удивляло: мои коллеги, огромные голландские мужчины под два метра, едят на обед два куска хлеба с тонкой полоской чего-то между ними (иностранцы называют это «есть хлеб с хлебом»). Однажды я прочитала в рассылке от детского сада уже моей дочери: «Родители все чаще спрашивают нас про горячее питание. Мы исследуем этот вопрос. К вашему сведению, по данным «какой-то там голландской организации по питанию», есть горячее два раза в день не вредно». Имеется в виду, что, если дети будут есть горячее только на обед и потом на ужин дома, это не страшно». Вот хорошо, что предупредили.
И каждый раз, когда я видела грязный пол, я думала, неужели пол трудно помыть. Ведь по нему ползают дети, хотя, видимо, смысла никакого нет, все равно все ходят в уличной обуви… Нравится мне голландский сад или не нравится – я окончательно поняла только годы спустя, когда приехала в Минск. Мне нужно было зайти за племянниками в садик. Меня поразила чистота, высокие потолки, горшки с живыми цветами, отдельная спальная комната с кроватями, аккуратно застеленные белоснежные постели и подушки корабликом. Все так отличалось, выглядело так идеально. До определенного момента, когда воспитательница, разговаривающая со мной, вдруг сказала девочке, которая взяла машинку с полки и собралась катать ее по полу: «Маша, что ты делаешь? Здесь нельзя, пол испортится, иди на ковер с машинкой». И вот так грязный линолеум, «хлеб с хлебом», но все-таки относительная свобода одержала победу над чистотой и идеально сохраненным полом…»
Я ведь на самом деле тоже когда-то была нормальным человеком и уверяла всех, что дети – это дополнение к собственной самодостаточности, что пятьсот тысяч фотографий одного и того же ребенка в телефоне попахивает клиникой, что только няня, ясли, карьера, план личностного роста и курсы поэтического мастерства. И потом раз – пересылаю Адри шесть видеофайлов, на которых наша дочь ест грушу, с текстом «Коринн ест грушу». Остановить меня некому, я точно знаю, что Адри способен прервать важное совещание, чтобы пересмотреть каждый по несколько раз. О бабушках и дедушках я вообще молчу, для хранения и складирования купленных ими впрок подарков пора покупать отдельную квартиру на Патриарших, прямо как Светлана Бондарчук для своих платьев.
Вообще, удивительная вещь блоги. Это как ксерокопия твоего внутреннего я, что ли. Вывороченные на публику немного отфильтрованные интересы. Вот у меня есть знакомая, которая вела довольно популярный блог про домашнее хозяйство. Упоительные посты о том, как правильно мыть москитные сетки или втирать в дубовый паркет льняное масло с косточками укропа. Ну, кайфует человек от этого. Или бьюти-блогеры, вообще отдельная популяция людей, по-моему. Парики для бровей как основа пирамиды Маслоу. «Не представляю свою жизнь без хайлайтера кларинс». Я вот последние лет пятнадцать была уверена, что марку Bobbi Brown создал муж Уитни Хьюстон, музыкант, кокаинист и